— А ты не ругайся, — надула губки Юля. — Сухарики и фрукты, между прочим, из моей сумочки. Свои ты потеряла. А камешек я сохраню, — добавила она с теплотой. — Потому что тальпы очень-очень хорошие.

Вдруг где-то тревожно заныл колокол; тут же над головами сестёр заскрипели плетёные из веток ставни — здесь и по всему городу закрывались окна. Так продолжалось, пока колокол не умолк. С последним отзвоном город словно умер. Впрочем, сестрёнки и до звона не успели увидеть ни одного жителя.

— Ну и что? — заговорила Алёна. — В какую сторону пойдём?

— Не знаю.

— А ты скажи наугад. Раньше у тебя неплохо получалось.

— А почему сразу я? — заартачилась Юлька. — Ты тоже хорошо угадываешь. Кто недавно в лотерею плюшевого мишку выиграл?

— Мишка… — проворчала Алёна. — А на развилке мы все-таки не туда свернули. Когда пытались вернуться к Кольцу. Так что плохо я угадываю. Особенно, куда идти.

Она ещё говорила, а где-то на конце улицы в пустынной тишине разнёсся перестук копыт. Девочки переглянулись. Алёне явственно вспомнился Чёрный Принц. Тот тоже ездил на коне…

Кто-то крикнул: «Взять их!», и копыта застучали резвее.

Алёнка в ужасе схватила сестрёнку за руку, торопливо соображая, как убежать от очередной напасти.

Спрятаться можно было, только забежав за ближайший дом. Но они не успели. За краткие секунды сестёр окружили всадники на низкорослых саврасых лошадках. Точнее, низкорослыми лошадки показались девочкам, видевшим в своем мире лошадей покрупнее, но для ависов, которые, в общем-то, сами были пониже и тоньше людей Земли, такие небольшие коняшки оказались в самый раз.

Всадников было около десятка, и все оказались ависами с длинными золотистыми волосами, собранными в низкие хвосты, в рыжих плащах. У каждого за спиной торчал колчан со стрелами и лук.

Алёна прижала к себе Юльку. Это ависы, твердила она себе. Не швили. Ависы. Они хорошие. Наверно. И всё равно было страшно.

— Именем градоначальника Минона! — гаркнул авис с яркой повязкой на голове. — Вы задержаны на улицах города после объявления комендантского времени, поэтому я должен препроводить вас в Башню.

«Опять Башня», — мысленно простонала Алёна. Сразу представилась темница с решёткой, сырость и темнота. Вот только Лума там уже не будет. Неужели эти всадники служат Гельсэру? Вдруг жители этого неизвестного города Минона продались ему так же, как Вилок, а до него швили? И тогда получается, что побег Алёны и гибель Лума совсем напрасны?

— Тулат, это же дети! — воскликнул другой всадник.

— Неважно, — отрезал тот, которого назвали Тулатом. — После колокола на улицах Минона появляться запрещено. Это приказ эхсана Иорила.

Алёна выдохнула с облегчением. Они вовсе не охотились за девочками! Ависы просто-напросто ловили всех, кто вышел на улицу в запретное время!

— Простите, — вежливо сказала девочка Тулату. — Но мы ничего не знали о приказе.

— Не местные, — понял тот. — Тем более, я обязан доставить вас к эхсану.

— Идёмте с нами, ребята, — сказал второй всадник и протянул руку Алёне. — Прыгай, парень.

Ехать с отрядом — уже не ночевать под открытым небом. А у этого эхсана Иорила можно попросить о помощи. Вдруг он нормальный дядька и не откажет в заботе двум заблудившимся детям. Шепнув Юле:

— Не бойся. На лошадке покатаешься, — Алёна легонько подтолкнула сестричку к Тулату. — Вы поаккуратнее с ней. Она же ещё маленькая. — После чего позволила увлечь себя на коня.

— Ого! — услышала она изумлённый возглас кого-то из всадников. — Да эта девчонка — магирг! — И сразу же послышался обиженный голосок Юльки:

— Я не магирг!

— Ну-ну! — оборвал их Тулат. — Эхсан разберётся, кто здесь кто. Н-но! — рявкнул он на лошадь, и отряд ударился в галоп.

Алёна задирала голову, дивясь на самое странное, пожалуй, строение из увиденных ею в Валлее. Многоярусной, лихо закрученной раковиной улитки высотой со скалу — вот чем оно было. Видимо, каждый завиток раковины служил этажом, поскольку по его боку бежали круглые дыры-окна. Башня эхсана, пояснил везущий Алёну авис, который в пути назвался Меаном.

У входа Тулат спешился, ссадил Юлю; Меан помог спуститься Алёне. И вдвоём они повели девочек дальше, вглубь Башни.

По дороге им никто не встретился. У Алены, ожидавшей усиленную стражу на каждом шагу, создалось впечатление, что тут никого не боятся. Заходи, кто хочет, бери, что пожелаешь, нападай хоть каждый день. Или тут не знают о Колдуне? Тогда зачем им комендантский час?

Первые стражники попались им только перед большими дверями в конце коридора. Два молодых ависа с боевыми луками. Алёна обернулась назад, вдоль коридора на выход из Башни, и поняла, почему эти стражи — единственные. Если эти луки бьют на всю длину коридора, то ни один враг не успеет дойти до охраняемых дверей живым.

Хотя, если врагов будет много…

— Пленники к эхсану Иорилу, — сказал Тулат. Слово «пленники» Алёну напрягло. Стража посторонилась. Правый авис толкнул створки дверей; те распахнулись.

За дверями открылся почти пустой зал с неровным полом, словно приподнятым к сидению. Это сидение удивило Алёну ещё больше. Для трона слишком удобное, несерьёзное, для кресла — красивое и вычурное. Толстячок на этом странном сидении выглядел как-то неправильно, чужеродно. Не так Алёна представляла себе правителя и его жилище. Но пора уже было привыкнуть, что в этом мире всё не так, как ожидаешь.

Толстяк был невысоким даже по меркам ависов. С добродушным, одутловатым лицом, длинными жёлтыми волосами, собранными в хвост, как у всадников, которые привезли девочек. И в полосатом халате сине-красной раскраски!

Собственно, он совсем не походил на ависа, во всяком случае, до сих пор пришельцам из другого мира встречались только худые, изящные представители этого народа. Как и сами Алёшка с Алёной.

Толстяк явно скучал. Он согнутым пальцем ковырял подлокотник полукресла-полутрона и хмурился. Появление Тулата и Меана с девочками привело его в восторг. От избытка чувств он подскочил на троне и скатился с него.

— Так-так-так! — радостно потирая руки, произнес толстяк. — Кого это к нам доставили? Шпионики, да? Нарушители мои ненаглядные…

Наверно, какой-то начальник местной полиции, подумала Алёна.

— Эхсан, — заговорил Тулат. — Это дети. Мальчик и девочка.

— Вижу, вижу, что дети. Спасибо тебе, Тулат, порадовал. А теперь ступай, а я уж тут… — С этими словами толстячок вытолкнул стражников за дверь и с шумом опустил засов — чтобы пленницы не сбежали.

— Итак, — начал он, повернувшись к детям. — Детишечки вы мои, сейчас я буду задавать вам вопросики, а вы мне будете на них отвечать. Уяснили?

Девочки синхронно кивнули. Юля изумленно смотрела на толстяка, а старшая сестра размышляла, не угодили ли они в очередную беду. Вроде бы эхсан не выглядел страшно или угрожающе. Скорее, забавно. Но вот ншуны-хомяки тоже с виду милые, а Лум рассказывал, какими опасными они могут стать, если дернуть их за ухо…

— Тогда, птички мои ненаглядные, скажите, как вас зовут, — промурлыкал толстяк.

— Меня зовут Алёна, а это моя сестра Юля, — послушно ответила Алёна.

— Что⁈ — толстяк поморщился, словно съел что-то очень кислое. — Вы слышали, что я вам сказал? Я сказал назвать свои имена. А вы что мне тут городите?

— Но это правда, — осторожно проговорила Алёна. — Это наши имена.

— Врёшь! — рявкнул толстяк и хлопнул рукой по столу так, что сёстры чуть не подпрыгнули. — Таких имён не бывает.

— Не вру! — упрямо ответила Алёна.

Непривычная ей роль переговорщика заставляла ее поначалу нервничать. Обычно все разговоры с взрослыми брал на себя Алёшка. Бедный Алёшка, сердце за которого болело каждое мгновение. Но сейчас его рядом не было, зато была Юля, за которую Алёна чувствовала большую ответственность, и это придавало ей некоторую уверенность и даже силу отстаивать свое мнение.

— Хорошо, — неожиданно согласился толстяк и вдруг хихикнул. — А ты, парень, с характером. Но это тебе не поможет. Я вот брошу тебя и эту милую малышку в темницу, там и спорь в своё удовольствие. А крысы с радостью тебя послушают.