Я смотрю на него круглыми от шока глазами.

— Господи, если хочешь быть джентльменом, так и скажи. Чудак.

Он игнорирует меня и проходит мимо, направляясь к выходу без оглядки. Этот придурок просто полагает, что я последую за ним.

Что ж.

Он прав.

Я никогда не отличалась самоконтролем. Я спрыгиваю с барного стула и спешу за ним, мои шлепанцы цокают по липкому полу, пока я пытаюсь его догнать.

— Я ценю твой неоправданно быстрый темп, — пыхчу я, когда мы выходим на жаркое австралийское солнце. Я щурюсь, яркий свет бьет по моим чувствительным глазам. — Ты не теряешь времени. Мне это нравится. Я занятая женщина, понимаешь?

Я уже вспотела, его длинные ноги съедают немыслимое количество пространства гораздо быстрее, чем это могут сделать мои маленькие ножки.

— Как-то я в этом сомневаюсь.

Сойер

— Почему люди говорят, что Вселенная заставляет их чувствовать себя маленькими, но никогда не говорят этого о водопадах?

— Наверное, потому что они считают, что водопады можно покорить. Но никто никогда не сможет покорить Вселенную.

Я выпячиваю нижнюю губу, обдумывая его ответ.

— Океан не был покорен. Люди не говорят этого и о нем.

Он насмехается.

— Тогда эти люди никогда не были посреди океана.

Вытащив бумажник, Энцо бросает его на землю, затем тянется за головой, хватает сзади рубашку и снимает ее. У меня пересыхает во рту, когда он бросает материал на мокрый камень, удивляясь, как он может сделать так, чтобы камень удерживал влагу лучше, чем я.

На нем только черные плавки, оставляя слишком много сантиметров кожи открытыми. Каждый мускул, который физически не должен существовать... ну, существует. Мои колени в нескольких секундах от того, чтобы рухнуть на камень.

— Пожалуйста, надень рубашку, — умоляю я.

Он проносится мимо меня, не слушая моей вполне разумной просьбы, и ныряет головой вперед в огромную дыру для ныряния перед нами. Его кожа едва касается моей, но мне все равно кажется, что по моему телу пляшет электричество.

Если я сейчас прыгну, то умру от удара током.

— Ты мог удариться головой! — кричу я над громовым потоком воды, как только его голова всплывает из водной глади. Он не обращает на меня внимания и плывет к водопаду, его загорелая спина блестит под лучами солнца.

Правда, я даже не знаю, зачем он меня пригласил.

Но я рада этому, потому что теперь, когда его мышцы больше не видны, я могу как следует оценить вид.

От него захватывает дух. Небольшая ниша, окруженная скалами и ярко-зелеными растениями, которые вливаются в сверкающие голубые глубины. Прямо по курсу — огромный водопад, от его силы вибрируют мои кости. Лианы ползут вверх на сотни футов по скале, и я глубоко задумываюсь о том, чтобы ухватиться за одну из них и испытать свои навыки Тарзана. Я всегда хотела качаться на лозе и прыгать в воду. Быть единым целым с природой и прочим дерьмом.

Энцо поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и мое сердце замирает на очень короткое мгновение.

— Ты заходишь?

— Только если ты пообещаешь не трогать меня, — отвечаю я.

— Я обещаю не делать ничего, о чем бы ты меня не умоляла.

Затем он разворачивается и ныряет под воду, исчезая под водопадом.

Я стону вслух, запрокидывая голову назад. Я испытываю в равной степени облегчение и злость от того, что он не смог просто дать обещание. Он посылает мне очень неоднозначные сигналы.

Вздохнув в знак покорности, я стягиваю через голову майку, расстегиваю джинсовые шорты и позволяю им упасть. К счастью, я научилась никуда не ходить без купальника.

Я провожу пальцами по свежей татуировке на бедре. Прошло всего пару дней, и я рискую заразиться, заходя в воду. Но не войти в воду и не узнать, что произойдет за водопадом, еще хуже.

Думаю, единственное мудрое решение, которое я приму сегодня — не качаться на лозе. Сегодня я не буду выглядеть королем джунглей, хотя мне хотелось бы, чтобы Энцо не исчез, чтобы я могла спросить его, безопасно ли нырять в источник. Может, он и нырял, но у меня такое чувство, что он мог бы нырнуть в четыре фута воды и даже не поцарапать нос.

Решив пойти на это, я делаю прыжок с разбега, сворачиваюсь в клубок и шлепаюсь в воду, как настоящий имбецил. Большинство девушек, вероятно, зашли бы в воду, как на фотосессию, но моя жизнь слишком неопределенна, чтобы не делать то, чего я действительно хочу.

Например, соблазнить самого сексуального мужчину, которого я когда-либо видела за водопадом. Я снова застонала, на этот раз про себя. Мне понадобилось две секунды, чтобы уговорить себя, хотя я уже знала, что не собираюсь отказываться.

Мне нравится обманывать себя.

Я поднимаюсь на воздух, чтобы сделать один большой глоток, а затем ныряю обратно под воду, рассекая водопад.

Здесь так тепло, как будто в холодный день завернулся в одеяло с подогревом. Так уютно, что мурашки по коже.

Когда я выныриваю, Энцо сидит на каменном полу у края бассейна, одно колено подтянуто и поддерживает его руку, а другое все еще погружено в воду, пока он ждет меня. Его тело блестит, и одна капелька особенно привлекает мое внимание, стекая по его рельефному животу к поясу шорт.

Сглотнув, я встречаю его взгляд, оставаясь в воде, где безопасно. Я не могу расшифровать ни одну из эмоций в его глазах. Он держит их на замке, и не знать, что он чувствует или о чем думает — это смущает.

— Ты собираешься убить меня сейчас?— спрашиваю я, мой голос едва превышает грохот водопада. Было бы невероятно легко, если бы мои крики были смыты.

— А тебя кто-нибудь будет искать? — отвечает он.

Я сардонически улыбаюсь.

— Да. Меня ищут прямо сейчас. — Он никогда не поймет правды этого заявления. По крайней мере, пока не станет слишком поздно.

— Этот водопад не очень известен, — отвечает он, проводя взглядом по моей шее, а затем возвращаясь к глазам. — Потребуется время, чтобы найти тебя.

Несмотря на то, что я вспотела от температуры, его ответ — нет, его голос — посылает мурашки по моему позвоночнику.

Я пожимаю плечами.

— Я не хочу, чтобы меня когда-либо нашли.

— Тогда, полагаю, ты там, где мне нужно, — лениво тянет он.

Я в беде, но это тот вид опасности, который заставляет тебя неконтролируемо улыбаться, когда ты находишься на грани между жизнью и смертью. Опасность, которая дает тебе острые ощущения, заставляет чувствовать себя живым, а потом оставляет тебя опустошенным, когда все заканчивается.

— Хочешь знать, что я думала о тебе, когда мы были в баре? — спрашиваю я.

— Что я могу оплодотворить тебя одним взглядом, — сухо повторяет он. От его слов у меня в животе поднимается жар. Я даже не хочу детей, поэтому стыдно признаться, что я невероятно возбуждена.

Это как если бы твоя знаменитость говорила о том, что хочет тебя обрюхатить. Неважно, хочешь ты детей или нет, твои трусики тут же тают при одной мысли об этом.

Я качаю головой, глубоко вдыхая, надеясь, что вдыхаю кислород, который очистит мой разум от бреда.

— Что ты можешь погубить меня одним лишь кончиком, — признаю я, усмехаясь, когда он выглядит немного ошеломленным.

— Почему ты думаешь, что я буду тебя трахать?

Ой.

Я пожимаю плечами, игнорируя смущение, начинающее ползти по моим щекам.

— Ты хочешь сказать, что не стал бы?

Он смотрит на меня минуту, его глаза оценивают. Такое ощущение, что у него есть отмычка и он копается в моем мозгу, пытаясь разгадать все мои секреты.

Но я никогда не расскажу.

Наконец, он медленно качает головой, его язык проводит по нижней губе. Я наблюдаю за этим действием, мой рот приоткрыт и слюна течет.

Он опускает колено, обе ноги теперь погружены в воду, и наклоняется вперед. Я вздрагиваю под его пристальным взглядом, не зная, пылают ли его глаза оттого, что я ему тоже нравлюсь, или он устал от моих вопросов.