«Площадь с фонтанами, улица, площадь, прыжок, крепость, скала».

Преодолеть стену «полупрыжком» получилось удачно, обошлось без ожогов, хотя длинную царапину на ноге все же пришлось промывать: одна из опор из корня кустарника вдруг надломилась, Наиль повис на руках и поцарапался об эту сломанную корягу.

Так что у статуи он задержался, чтобы залечить ногу, а потому появилось время поработать садовником. Точнее огородником: прополоть сорняки.

Достал из кармашка плоский камешек с отколотым острым краем и как древний кроманьонец приступил к нудной монотонной работе: счищал мох со скульптуры. Сначала получалось с трудом, но стоило пробиться до мрамора, дело пошло куда веселее — поддетый острым краем «скребка-копалки», мох снимался пластами. Не везде, конечно, сразу удавалась добраться до корешков.

Сначала очистил загадочный предмет в руке русалки. Оказалось, что это музыкальный инструмент, похожий на мандолину: корпус в виде луковицы и короткий гриф. С грифа капала вода, и Наиль развеселился, так вот оно как выглядит, когда «музыка льётся». Хотя сейчас не льётся, но немножко капает, ага.

Очищать голову статуи выше своего роста было неудобно, и он отвлекался на выпуклости, которые постоянно задевал поднятой рукой со скребком и иногда опирался на них, почему-то при этом смущаясь.

«Эй, это просто статуя!»

Головной убор статуи был в виде полумесяца, похожий на русский кокошник. С него свисали нити жемчужных бус, скрывая лицо до кончика носа. Длинные волосы были заплетены в тысячи косичек и опять же пронизаны жемчужными бусами.

И вот всю эту бисерность выскребать можно до бесконечности.

Наиль просто устал. Ну, пока хватит. Уже понятно, что представляет собой статуя выше пояса, а юбку он почистит завтра.

Идея с мечами зашла на ура. Глаза княжны засверкали азартом, и она унеслась по коридору. Оказывается, у Елоу был меч. Ну, как меч… Этакая ритуальная, абсолютно тупая, игрушка. Чтобы вы понимали насколько остро тот был заточен: сечение его лезвия представляло собой прямоугольник со скругленными краями, толщиной в сантиметр. Очевидно, если бы эта игрушка представляла опасность для халифа, то ему его не оставили бы. Елоу объяснял, что его народ против насилия, а меч — дань традиции, и выйти на улицу без него — все равно, что голым. Меч — напоминание о кровавом прошлом, и для того, чтоб оно не повторилось, все мужчины в роду таскаются с этим украшением.

Ну что ж, здесь повезло. Меч, на взгляд Наиля, напоминал японскую катану — длинное слегка изогнутое лезвие и рукоять, оплетенная лентами. Елоу называл эту штуку иначе, не мечом, но Наиль так и не смог запомнить незнакомое слово.

Елоу дал уговорить себя на «немножко одолжить на время танца» ритуальную вещь, но очень просил не выносить на улицу (это, по определению, было невозможно для пленников) и не снимать защитных заклинаний (ага, которые снять мог только владелец). И да, он будет первым, кому покажут новый танец. С трудом удалось уговорить его не присутствовать на репетиции: «Чтобы не спугнуть Музу». А на самом деле, чтобы не выдать учителя танца. Очень сложно репетировать, делая вид, что не смотришь на учителя-невидимку и не задавать вопросов.

Наиль показал набросок танца. Быстро выяснилось, что с оружием княжна умеет обращаться, а вот он сам — полный профан. Раздосадованный своей ущербностью в качестве боевой единицы, Наиль все же упрямо напирал на то, что нужен не боевой опыт, а танцевальный, иначе Элис быстро повяжет охрана, не дав станцевать.

Репетировали несколько часов.Устал он сильно, но был доволен успехом своей первой ученицы. Надо же, а ведь она действительно его ученица, как бы глупо это не звучало.

Кстати, в этот раз Наиль запомнил переход домой. Точнее — не сам переход, а события перед ним. Он устало сел на пол, «всего на минуточку» закрыл глаза и открыл их дома — в своей кровати. Часы показывали четыре утра, до звонка будильника в школу поспать оставалось всего ничего.

И как же хотелось спать! Пашет за троих и днем, и ночью.

Пятница

Утром мама будила его несколько раз. Он говорил «я сейчас» и «только одну минуточку» и отрубался на все десять. Наконец, она обеспокоилась, села на кровать, положила ладонь на его лоб — не заболел ли, нет ли температуры? Наиль без надежды попросил:

— Мам, а можно я не пойду в школу? Спать хочу, сил нету.

Она помолчала и вдруг ответила:

— Можно.

— Правда? — Он аж бодро подскочил. Мама засмеялась:

— Можно, но только разочек. — И ненастоящим сердитым голосом пригрозила: — И чтоб все уроки были сделаны, иначе возьму ремень.

— Ура, — сказал Наиль, и с видом довольного человека, которому дают счастье выспаться, тут же провалился в сон.

***

Эх, хорошо сладко поспать вдоволь.Обеденное солнце заглядывало в окно, а у него еще куча времени, чтобы доработать и придумать концовку танца.Кстати, деревянный вариант меча у него был — сабля, с которой он отрабатывал дома сложные элементы, когда участвовал в составе группы «Асса» год назад. Тот танец с саблями довольно-таки сильно отличался от танца с мечом в беллидансе. Там нужна была мужская резкость, здесь — женская плавность. Там — бой, здесь — соблазнение. Но кое-что Наиль все-таки решил перенести сюда: обратный хват, подкинуть одной рукой, поймать — другой, подцепить стопой и подкинуть вверх.

Видосики отвлекали на другие стили. Хотелось включить элементы из индийских танцев. Например, загадочные пальцы, замысловато собранные, похожие на цветы, имели вполне конкретный смысл, точно так же, как жесты сурдопереводчика для глухонемого: «Цветок», «Закат», «Идти», «Рыбка». Наиль усмехнулся: а ведь можно так конкретно и хитро послать кого-то далеко и надолго этими якобы безобидными красивыми линиями рук и пальцев.

Иногда он застревал на простых с виду движениях. Никак не получалась восьмерка бедрами. Может, это вообще чисто женская способность? Загуглил разбор там и здесь. Плюнул — только тратил время зря. Если и у Элис не выйдет, значит надо будет заменить на обычную тряску. И таких мест с запасными вариантами набиралось все больше.

А еще иногда тело вместо беллиданса выкидывало связку из тектоника или хип-хопа, но чаще балета. И эти элементы приходилось пресекать: для него это упрощение, для нее — усложнение.

В три часа дня Наиль был уже мокрый от пота. Из-за жары футболка валялась где-то на диване, а кувшин с водой был пуст.

Раздался звонок в прихожей. Нетерпеливый и настойчивый. Мама забыла ключи?

Наиль распахнул дверь: не мама.На пороге стоял хмурый Лось, то есть одноклассник Олег Петров, точнее — сначала хмурый, а потом ошарашенный. Обалдевшим взглядом он прошелся по голому и мокрому торсу Наиля. Наиль смутился, сложил руки на груди и грубо ляпнул:

— Чо надо?

— Тренировка. — Лось опять сердито свел брови и бросил ему под ноги спортивную сумку.

— Ась? — растерялся Наиль, а в голове что-то забрезжило.

— Херась, — возмутился Олег. — Ты вчера тренировку пропустил!

— Бли-ин... — выдохнул Наиль, закрывая ладонью лицо: волейбол, команда, соревнования.

— Телефона нет, в школу не пришел, — продолжил перечислять прегрешения Лось. — Хочешь, чтобы нас из команды попёрли, даже не начав?

— Я совсем забы-ыл... — покаялся Наиль с растерянным видом.

— Лечиться надо! — наставительно и уже не так сурово ответил Олег. — Я потому и зашел. Собирайся. Я жду на улице, — и развернулся уйти.

— Зачем на улице? — опешил Наиль. — Проходи в комнату. Я быстро... Да не топчись на пороге, нет никого дома. А если бы даже и были... — Не договорив, он скрылся в ванной, чтобы по-быстрому сполоснуться.

— В сумке форма новая, нам выдавали, а тебя не было, — оправдывался засмущавшийся не пойми от чего Олег, скидывая кроссовки.

Он прошел в комнату и остановился, оглядываясь с любопытством. Здесь было на что посмотреть. Разноцветные ковры на стене и полу, не стандартная мебель, резные шаманские маски, кувшины причудливой формы, картины в рамках, загадочные музыкальные инструменты, сувениры, книги, открытки. Всё многообразие восточного колорита нашего мира увлекало и будоражило яркими красками.