Перед последним рывком он все-таки замедлился. Перебраться через стену можно было, только закинув сначала ногу на раскаленный камень. Наиль напрягся — требовался быстрый и сильный рывок: «Вдох-выдох.Пошел! Ай-яй!»— и скатился на ту сторону. — «Ептить! Неужели теперь каждый раз придется преодолевать эту преграду и терпеть боль?»

Он всхлипнул и перекатился по узкой дорожке к противоположной внутренней стене — здесь была ниша с какой-то статуей, стоящей в неглубокой луже. Видимо, это раньше был фонтанчик с небольшой чашей-бассейном, но теперь все заросло мхом и травой, вода едва прибывала и расползалась по камням дорожки. В нише было сыро и прохладно, почти болото, но им не пахло.

Наиль забрался с ногами в лужу — холодная вода хорошо снимала боль ожога. Вот так посидеть полчаса, и будет терпимо, а еще через час почти затянутся и царапины. Он осторожно двигал ногой — вода вокруг ожога нагревалась, и тот начинал болеть сильнее, а шевельнешься, и прохлада приносит облегчение, — и умывался.

Вода смешивалась с кровью из царапин, и Наиль всхлипнул от жалости к себе.Герой-любовник! Потрогал шишку на лбу. Готов ли он будет каждый раз так «убиваться» ради прекрасных глаз? В смущении потер нос, стыдясь за свою мягкотелость, но признаваясь себе, что он не герой.

Надо было придумать, как минимизировать потери. Перчатки и безрукавка — уже хорошо. Теперь стоило вспомнить маршрут подъема и мысленно повторить его несколько раз. И вот верх стены. Как бы его перепрыгнуть? Невозможно подтянуться на руках и одновременно оттолкнуться ногами — не от чего там отталкиваться, упор в корень возможен только пальцами одной ноги. Хотя, дома он, конечно, потренируется этому приему паркура.

А можно ли «прыжок» в этом мире сделать очень коротким, неполным, только небольшим импульсом — чтобы подкинуть тело? Не откладывая в долгий ящик, Наиль тут же попробовал. «Блин, отшиб плечо о стену. Слабее надо». Еще раз. Вышло лучше. Попытки с десятой кажется получилось то, что надо, но это еще предстояло проверить.

Опять заныл ожог, и Наиль снова плюхнулся на бортик фонтана, опустив щиколотку в холодную воду. От ничегонеделания стал разглядывать скульптуру. Что это может быть? Вполне человеческая, но за мхом и травами не разглядеть подробностей. Он пересел поближе и стал обдирать траву. Та вырывалась хорошо, отходила вместе с корнями, обнажая белый мрамор. Мох надо было чем-то соскребать, но вокруг не находилось ничего подходящего. Вспомнил ракушки на пляже. Но они были именно на пляже, может, завтра захватит. А, не, не получится, на нём не удавалась ничего пощупать, а вот камешки на скале вполне осязаемо сегодня сыпались. У Наиля проснулся интерес исследователя. А ведь в этом закрытом переулочке все «реальное». Брусчатку под ногами и стены можно потрогать — внутреннюю стену, конечно же, внешняя жарила раскаленной сковородой.

Пока заживали царапины и ожог, Наиль занимался фермерством — прополкой сорняков. Удалось очистить часть головы скульптуры. Улыбка статуи оказалась клыкастой, как у вампира. Да, ладно! Здесь и вампиры водятся?Еще хорошо очистилась верхняя часть туловища. Размер оказался четвертый или даже пятый. «Е-мое! Наиль, ты чем занимаешься? Руки то убери с прохладных полушарий».Позабавил узор на плечах статуи, похожий на чешую. Может, это русалка? Они бывают зубастыми и лифчиков не носят.

Наиль прошелся взглядом по нижней части статуи, пытаясь понять под слоем растений, есть ли у неё рыбий хвост. Вполне мог и быть, а могла быть и длинная юбка в облипку, как у древнегреческих нимф. В одной руке статуя что-то держала. Кувшин? Именно оттуда сочилась вода.

Наиль прислушался к больным местам, потрогал лоб, посмотрел на царапины и решил, что, кажется, можно идти — уже почти ничего не болело и все царапины практически затянулись. Магия, точно магия. Дома он недели две ходил бы полосатым.

Прежде чем уйти, Наиль оглянулся на статую. Определенно стоит очистить её полностью, хотя бы в благодарность за прохладную воду — иначе ожог терпеть было бы невыносимо. Кстати, вчера он эту статую не заметил, потому что сидел спиной к ней в этом заросшем прудике, поливал «боевые раны» водой и едва сдерживал слезы. Его колотило от боли и перенесенного страха.Сегодня он «пробился» в гораздо лучшем виде. «Ну-с, надеюсь, эта хорошая тенденция сохранится, и в следующий раз будет еще легче».

Наиль подошел к стене, в которую вчера «нырнул», не задумываясь, а сегодня уже осторожничал. Выбивать стены лбом, как барану, ему не понравилась, да к тому же и не вышло: они явно были крепче. Потрогал рукой — не жжется и поддается — и качнулся вперед.

Выглянул и тут же отшатнулся назад: мимо только что прошел охранник, и его спина была метрах в трех. Посчитал до тридцати, подумал, посчитал еще раз. Вдруг охранник что-то почуял и стоит там за стеной, ждет его, как простачка какого-то. Прислушался. Интуиция молчала. Шагнул. Никого. Побежал по коридорам знакомой дорогой.

А, кстати, зачем охранники здесь копья таскают? В узких коридорах не размахнешься. Вот кривая сабелька на боку — самое то для этого.

«Второй ярус, дверной проем занавешен тканью, дверей нет, не положены двери пленникам. В комнате пусто». Не успев подумать, Наиль сунул голову за ширму и увидел голую узкую спину. Одно плечо было в завитушках багровой татуировки, второе — с полосками шрамов будто от когтей медведя. Чётко выделялись позвонки и аппетитные ямочки ниже. Из одежды на Алисе оказались только короткие шаровары на бедрах.

Она провела мокрой тканью по шее — струйки воды игриво скользнули вниз, — потом повернула голову в сторону Наиля, ахнула, прикрылась ладошками в типичном девчачьем жесте («Было бы чего прикрывать», — успел подумать он), и оглушительный визг вынес его наружу с пунцовыми щеками и запоздалым раскаянием.

«Наиль, ты кретин, — ругал он сам себя, — привык в женские бани заглядывать? Сейчас здесь вся охрана будет!»

Визг быстро прекратился, охрана не прибежала, но из коридора донесся насмешливый голос:

— Солнце мое, зачем так громко визжать, эти жуки не кусаются, сто раз тебе говорил. Они даже съедобные. — Смоуг шел по коридору и остановился возле входа. — Хочешь, при тебе поймаю и съем?

— Нет, не надо, — ответила княжна вполне спокойным голосом, — не входи... Просто... Просто я от неожиданности... Они падают с потолка прямо за шиворот...

Смоуг не уходил, наоборот, отодвинул штору:

— Я разберусь с ними со всеми. Солнышко?

Алиса вышла из-за ширмы уже в накидке. Молча и пристально она смотрела парню в переносицу и как бы невзначай разминала кисти для драки.

— Ладно-ладно, понял, ухожу. Но ты зови, если что, я рядом.

Княжна проводила его взглядом, занавеска вернулась на свое место, и только спустя минуту повернулась к Наилю.

Он шагнул из стены и покаянно прошептал:

— Извини, я кретин.

Она фыркнула:

— Стучаться надо. — Потом махнула рукой: — Бывает, забыли.

Наиль посмотрел на «дверь»:

— Охрана не прибежит?

— Это и была охрана, — усмехнулась Алиса.

— Разве он не один из вас?

— Вроде да, а если приглядеться и подумать, то, может, и нет. Волчары вообще на наш ярус не заходят, и это странно, а значит, охранники кто-то из своих. Логично?

Наиль кивнул: логично.

— А может, здесь магическая сигнализация и прослушка?

Княжна хитро улыбнулась и демонстративно размяла пальцы, потом приложила палец к губам «только никому не говори» и подмигнула. Наиль весело фыркнул, потом спохватился:

— А разве браслеты не закрывают магию?

Алиса хмуро кивнула:

— Да, но кое-что все-таки «протекает» наружу. Очень мало, и воевать с такими силами невозможно, но кое-что по мелочи сделать получается. Если уметь, конечно.

Помолчали. Потом Наиль шагнул к ней.

— Алиса, я кое-что придумал...

— Пс-с, Илиа, ты странно произносишь мое имя. Я — Ли'сай. Ли-сай. Можно Лиис.

Наиль прислушался и повторил:

— Элис?

— Ладно, сойдет. Я тоже кое-что придумал. Письмо...