— Один есть! — неожиданно даже для самого себя выпалил Къярт.

Он часто заморгал, пытаясь прогнать застывшее перед глазами лицо оскалившейся фурии, что бросилась на паладина в попытке защитить некроманта. Но как гривы не могли ничего противопоставить крылатым, так и крылатые не могли сражаться на равных с воинами Братства.

— Пусть возвращается, — Райз удовлетворенно кивнул. — Остальным продолжать.

Къярт подчинился. Он убеждал себя в том, что столь огромные жертвы сейчас помогут в дальнейшем, но мысль, что такими темпами они не продержатся и недели, не желала сдавать своих позиций.

Они знали об Орде непростительно мало — по сути, только то, что она протянулась дугой с юга на север и медленно двигалась на восток. О ее точной численности, внутренней структуре и тактике можно было только строить догадки, пускай некоторые из них подкреплялись информацией, полученной последователями культа человека с двухвостым зверем. К примеру, судя по регионам, в которых пропадали посланные на разведку виторэ, и сигналам бедствия из городов, Орда уже разделилась на несколько армий, а те, в свою очередь, дробились на части и веером зачищали территории.

— У нас проблема, — Къярт заговорил, не разрывая связи с виторэ. — Разведчики на севере и юге заметили присутствие Орды. Движется в нашу сторону.

— Стол не накрыт, а гости уже спешат, — Райз усмехнулся, посмотрел на Кару, с лица которой все это время не сходило напряженное выражение, вздохнул и поднялся на ноги. — Как знал, что они попробуют взять в клещи. Уходим отсюда. Отзывай всех паладинов. Пусть несутся со всех ног. Только про группы отсечения не забудь.

Сцепив зубы, Къярт кивнул.

С того самого момента, как первая линия обороны осталась за спиной, они двигались в четко заданном порядке. Троица находилась в «ядре», состоявшем из двух третей призванных. Оставшаяся треть, группа «цоколь», двигалась в пяти километрах впереди. Виторэ вели разведку по всему периметру на отдалении в пятнадцать километров от «ядра» и «цоколя». Тем же занимались и группы патрулирования паладинов — на случай, если виторэ не заметят приближение мертвецов или некромантов. И речь шла отнюдь не о прислужниках Орды.

Ее вторжение послужило призывом к немедленному действию для всех тех, кто до этого не решался поднять головы. Можно было только строить догадки, сколько из них прямиком побежали к Орде, а сколько решили сперва выслужиться. С каждым днем число последних множилось.

Братство, вынужденное отправить большую часть своих сил к линиям обороны, оставило восток и центр государства без должной защиты. Его сил не хватало для защиты на местах и людей и стратегических объектов, вроде литейных и оружейных заводов, трубы которых теперь и днем и ночью выдыхали в небо клубы гари. Некроманты не преминули этим воспользоваться. Раньше они действовали исподтишка, понимая, что у паладинов достаточно ресурсов и времени, чтобы изловить восставших мертвецов и по их следу отыскать тех, кто повелевал ими. Сейчас же, осмелев, некроманты нападали почти не скрываясь: посылали умертвия на улицы сел и городов, нападали на перевозящие провизию караваны, устроили налет на один из эвакуационных поездов.

Нашлись среди ковенов и те, кто решил не ограничиваться разбоем в городах, а расстараться как следует, чтобы наверняка добиться права примкнуть к Орде. Они устраивали облавы на тех, кто возводил линии обороны, а несколько особо отчаянных предприняли попытку ударить по войску, которое собрал Къярт — полагая, что некромант, выступивший против Орды, бросит тень на остальных, и только его голова, преподнесенная Пастырю, исправит положение.

Что только они не перепробовали: нападали в открытую с земли и воздуха; подсылали призванных, одетых в мундиры Братства; отправляли живых убийц, не владеющих силой возвращать мертвых; пытались переманить призванных Къярта — то ли от беспросветной глупости, то ли от отчаяния. Каждая такая попытка оборачивалась провалом или на этапе прохождения через разведчиков-виторэ, или на моменте приближения к паладинам. Но несмотря на настигающее некромантов раз за разом поражение, они все не унимались.

Только спустя несколько часов непрекращающейся скачки Къярт сообщил, что погоня отстала. Группы отсечения, что должны были сражаться до последнего, чтобы задержать противника, выполнили свою задачу ценой немалых потерь: полторы тысячи печатей паладинов и чуть больше сотни виторэ в обмен на тройку некромантов. Источником информации стал всего один.

Райз велел не останавливаться до глубокой ночи, продолжая разрывать расстояние между ними и силами Орды, и только когда белый круг луны поднялся высоко в небо, пришло время Къярту взяться за дело.

Двое из пойманных некромантов не были людьми. Общего с человеком в них было только наличие одной головы и одной пары верхних и нижних конечностей. Но их кожа, полностью лишенная какой-либо растительности, покрытая множеством уплотнений, имела пепельно-синий цвет, рот походил на щель, а нос и вовсе отсутствовал, тогда как под ушами — наростами, прикрывающими затянутые пленкой дыры, как у ящериц — с каждой стороны находилось по отверстию.

Эти двое оказались непригодны для призыва. Осознав, что им не вырваться из хватки паладинов, они оборвали свою жизнь, попутно что-то сделав с душами. Как бы Къярт ни старался, ему так и не удалось их отыскать.

Третий некромант, на вид совсем еще молодой мужчина, погиб до того, как его схватил паладин. Райз предпочел бы заполучить пленника в живом виде: разумнее было устроить допрос, чем просить Къярта призывать души, на которые могли быть навешаны невесть какие проклятия. Но за неимением других вариантов годились и мертвецы. Один из паладинов рассудил так же и унес с поля боя буквально вырванное из рук фурии тело некроманта.

В этот раз вынырнув из чужих воспоминаний, Къярт не тратил силы на создание якоря, а попросту вытолкнул душу за пределы заводи, и та, словно увлекаемая гравитацией, унеслась прочь.

Къярт открыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов-выдохов и взялся за пересказ увиденного.

Этот некромант был родом из соседнего мира, того, в котором довелось побывать Райзу. Обычный деревенский парень, сын лесоруба, ничем не примечательный — ни достойными поступками, ни подлыми. Вместе со всеми он бежал от Орды, но был схвачен фуриями.

Ему предоставили выбор: умереть или примкнуть к Орде в роли некроманта. Парень размышлял недолго, пусть толком и не понимал, что для него означало последнее. В тот момент все, чего он хотел — это выжить. Впрочем, бытие некромантом в рядах Орды нельзя было назвать чем-то тягостным: если выполнять приказы и повелевать хотя бы тысячей умертвий. Тот, чья сила оказывалась недостаточной, чтобы удерживать необходимое количество печатей, рисковал продолжить свое служение Пастырю уже в роли мертвеца, а не живого.

На момент перехода в этот мир Орда насчитывала почти семьдесят миллионов и состояла из шести блоков: пять армий по десять миллионов и ядро в двадцать, которое следовало по уже выжженной территории и никогда не разделялось. Во главе каждой армии стоял один из рыцарей Пастыря — существо, представляющее особую опасность.

Но кроме этих пятерых были и те, кто действовал без поддержки некромантов и состоял в отряде «зачистки». По слухам в него входило от пяти до семи рыцарей, и их совместных сил было достаточно, чтобы расправиться с любой угрозой.

Увы, существование отряда «зачистки» оказалось не единственной дурной новостью. Второй стало известие, что на этот раз Орда собиралась полностью зачистить планету. Обнаруженные останки исполинов натолкнули ее командование на определенные мысли, а затем местные некроманты подтвердили догадки касательно того, что именно в этом мире пала предыдущая Орда — повод более, чем весомый, чтобы Пастырь пожелал уничтожить все живое.

О нем самом узнать так ничего и не удалось. Он никогда не покидал парящую в воздухе цитадель-октаэдр, и единственные, кто мог с ним встретиться — его рыцари.