– Далк! Далокус! - взорвалось в пустоте имя. Все встало на свои места. Далокус, сын Яра…Да что это с ним сегодня!

– Слушай, Юнка, что-то мне нехорошо, - проговорил он серьезно. С подземным газом шутки плохи, да и другой отравы в шахтах полно.

– Да вроде не пахнет ничем, - девчонка с сомнением повела носом. У зануды было самое острое обоняние в бригаде, но ведь не все грибы пахнут ядом.

– Давай уйдем из этого коридора, - предложил он, придерживаясь за стену.

– Так я тебе что талдычу: пошли отсюда! - снова взъелась командирша.

Он больше не ощущал пустоты или сонливости, только безотчетную тревогу. В конце тоннеля журчал родник, и он направился к нему.

– Куда? Куда ты? - Юнка попыталась загородить ему дорогу. - Нам в Главный, не слышишь? Ну почему с тобой всегда проблемы? Опять выиграют Еловые!

– Да ладно, Еловые тоже хорошие ребята, - лениво отмахнулся он. Надо напиться, да и глаза промыть, потом уж топать в Главный. Тачки… опять тачки!

– Что там, в Главном, обвал? - спросил он, погружая ладони в воду.

– Не в самом, а на втором уровне. Просела плита, крепи не выдержали.

– Все целы?

– Да, там было пусто.

– И то хорошо, - Далк поплескал водой себе на физиономию. С досадой потер щеки и подбородок. Ни волоска! 34 года, а выглядит как девчонка!

– Ну, долго ты там? - почти плаксиво теребила его Юнка. Но он жестом велел ей замолчать. По нервам била натянутая тишина. Что-то не так, что-то неправильно.

– Воздух… - прошелестела девчонка удивленно. Он даже успел пожать плечами. Нюх у нее волчий, командует она ловко, да и работает споро, а в горе до сих пор как слепая мышь. Это не воздух, это…

– Бежим! - рванул он Юнку за руку. - Это обвал по уровню!

Они неслись, а сзади как-то удивительно плавно, словно мягкий ковер, проседал свод. Волна воздуха, будто под напором гигантского поршня, уже не сквозила по ногам, а с ревом рвала на них одежду. Главное - не споткнуться, главное, дотянуть до поперечного штрека! Там угловые аварийные крепи, и спасательные клети, в них можно и спрятаться, и уцепиться. Специально сделанные металлические конструкции не раз спасали жизни гномов. В клети можно было отсидеться, пока найдут, можно - воспользоваться Свитком перемещения, если он есть.

Юнка дернула руку из его хватки раз, другой. Он на бегу скосил на нее глаза. Она бежала неровными прыжками, и, похоже, с закрытыми глазами. По лицу разлилась неестественная бледность. Только ему девчачьих штучек не хватает сейчас.

– А ну, открой глаза, дура! - проревел он, потратив на это почти весь запас воздуха в легких. Но дергать ее ответно за руку побоялся: так ведь и упадет!

Юнка разлепила глаза, снова начала перебирать ногами как нужно. Медный блеск указателя напротив поперечного коридора отражал бледный магический свет. В горе давно не зажигают живого огня, это слишком опасно. Просто все сделанные гномами коридоры начинают светиться ровным светом. Они еще не проходили в школе, что это за свет…

Далк бежал из последних сил. Гномы изрядные бегуны, только вот ноги коротковаты. Сейчас это играло важную роль, потому что то и дело приходилось перепрыгивать через трещины в полу или обломки породы, катящиеся со стен. Блеснул в сколе тусклый необработанный изумруд. Надо запомнить, на будущее. У него обязательно будет будущее! Что-то очень интересное, важное, что он еще должен сделать…

Юнка странно, с всхлипами, дышала, отвлекая от важных мыслей. Она бежала уже почти вровень с Далком, и можно было бы отпустить ее руку, но он только прочнее сжал пальцы. Она стиснула его ладонь в ответ. Ладно, не первый обвал и не последний. Правда, пострашнее прежних. Только бы добежать!

Далка повело в сторону, на стену, от того, что волна прошла по каменному полу. Сразу сбилось дыхание, потяжелели ноги. Теперь зануда Юнка была впереди, она обернулась пару раз, и решительно потянула его за руку. Стало полегче, а вот и поворот.

Они влетели в защитное пространство опоры, как кукушка обратно в часы: буквально спиной вперед, понимая на уровне инстинктов, что разворачиваться нет времени. Металлические листы хлопнули по каркасу, отгораживая их от каменного крошева, брызнувшего им вслед. Коридор схлопнулся.

В поперечном штреке дрогнули стены, зашелестели мелкие оползни. Но шахту копали не эльфы какие-нибудь. Коридоры располагались с умом, на стыке пластов, и обвал редко накрывал сразу несколько, а тем более перекидывался на перпендикулярное направление.

Далк уперся в металлические створки рукой и попытался их открыть. Но крошево навалилось неподъемно. Придется ждать. Воздух, вроде бы, есть.

– У тебя Свитка нету? - спросил он Юнку. Та сидела, привалившись спиной к противоположной обвалу стенке, прикрыв веки, словно спала. Но вопрос услышала, и головой помотала. А потом распахнула совершенно черные глазищи, наполненные безумием:

– Конечно нету, - проинесла она с горькой насмешкой. - Я же его съела!

Далк уставился на нее с отчаяньем. Если драться начнет, он может и не справиться. Очень устал. А если кусаться… лучше не думать.

– Мама, мама! - тихо и жалобно заплакала Юнка, не обращая больше на Далка внимания. Она видела перед собой кого-то другого, с кем пыталась говорить детским картавым голоском:

– Съея, съея виток… Юя пахая… Мама, иди, иди…

Экономя силы, Далк тоже уселся на пол. Похоже, Юнка не просто так провела часть детства в госпитале при Храме. Что-то у нее с головой, и неспроста. Этот страх, словно она уже видела подобное, этот детский голосок… Хныканье навевало страшную тоску. Ну совершенно непонятно, что с ней делать. Говорят, если у кого временное помутнение в голове, нужно по щекам надавать. Вот только тут не простой заскок. Тут что-то давнее.

Часа через два Далк решил хотя бы попытаться, все равно делать до прихода спасателей нечего, а этот писк уже и его с ума сводит. Совсем не так давно он возился в малышатне с мелкотой на заднем дворе, и вроде бы даже разбирал их чудной язык. Примерно тот возраст, когда многое понимают, но говорят еще плохо…

– Юна хорошая, - метнул он пробный шар.

– Ятя? - отозвалась чокнутая. Глаза по-прежнему не фокусировались на нем. - Ятя ходи?