Проследив за тем, куда указывал напарник, капитан увидел птицу. Одну из тех, что они принесли на корабль вместе с монахом. Птица была размером с футбольный мяч и по форме напоминала его же. Идеальную круглую форму нарушали короткий клюв, намеки на хвостовое оперение, коротенькие крылья и пятипалые лапки с желтыми ноготками. Когда эта птица обитала на планете, она была гораздо больше похожа на курицу, но поколения, рожденные в космосе, утратили когти, имели клюв гораздо короче планетных сородичей, а крылья так же атрофировались за ненадобностью.

— Не понял, кто скотину по кораблю выгуливает? Стоп. Еще скажите, что грызуны на свободе! Они ж всю изоляцию пожрут! — запаниковал капитан и помчался догонять птицу.

Увидев приближающегося и явно недовольного капитана, птица издала клокочущий звук, асинхронно завращала бусинами глаз и помчалась наутек неожиданно резво перебирая короткими лапками.

— Стой, пернатая! Куда ты денешься то? Да стой, кому говорю, окорочок проклятый! — приговаривал сгорбившийся Геральд, преследующий свою добычу и удаляясь за поворотом коридора.

Остальные сидели на своих местах, не зная как реагировать на случившееся.

— А что такое окорочек? — осторожно поинтересовалась Лона.

— Это такая порода птицы, которую выращивают для употребления в пищу. — с важным видом пояснил Арен.

— Братец, ты у меня такой эрудированный! — восхитился Дарен.

Волчонок открыл было рот, чтобы поправить Арена, но увидев как часть звездочетов по новому смотрели на него, решил не портить пятнадцать секунд славы парня.

— Так к чему мы в итоге пришли? — вернулся в кают компанию Геральд с птицей под мышкой.

Она отчаянно прикидывалась мертвой. Но ее выдавал периодически открывающийся и моргающий глаз на безвольно поникшей неожиданно длинной, чуть ли не в длину туловища, шее.

— Что Курт в ближайшие дни будет кушать через трубочку! — окрыленный предыдущим успехом, сказал Арен.

— Хохмишь, Дарен? Завязывай. — пожурил его капитан.

— Я Арен, капитан.

— В самом деле? Опять вас перепутал. Так. Арен, теперь я приказываю тебе носить красную повязку. А Дарен будет носить зеленую. Так я вас никогда больше не перепутаю. И да. Повязка должна быть на глазу. У тебя — указал он на Арена — на правом, а у тебя — указал на Дарена — на левом. Так я вас еще и в темноте не перепутаю.

— Капитан, вы гений! — восхитился Дарен.

— Голова. — кивнул, признавая капитана равным себе в эрудиции, Арен.

Обстановка в помещении заметно разрядилась и звездочеты сменили сосредоточенно задумчивые гримасы на более открытые ухмылки.

— Нам нужно время все обдумать. Думаю по прибытию в верфь мы уже сможем дать предварительный ответ. — ответила за всех Мэй.

— Отлично. Потому что от этого будет зависеть дальнейшая модернизация нашего или вашего корабля.

— Что-то поменялось в нашем уговоре, капитан? — осторожно поинтересовалась Мэй.

— Нет, корабль однозначно ваш гонорар за доставку Волчонка к Вратам. А вот полетит ли корабль за них, или мы с вами будем вместе противостоять на нем иномирянам — этот вопрос открыт. — пояснил Геральд.

— Ты уж не сердись, друг, но сам видишь как у нас тут все не просто. — беседовал Геральд с идущим рядом Волчонком.

Они шли по коридору в сторону трюма. Капитан нес под мышкой птицу, а Волчонок просто шагал рядом с ним в одном темпе.

— Да. Я бы сам поступил на твоём месте так же. Наверное. — с сомнением ответил парень.

— Я вот все спросить хотел… — замялся Геральд.

Волчонок терпеливо ждал вопроса, но капитан все никак не мог подобрать слово. Через минуту он все таки продолжил:

— Ну в смысле вот у меня как бы есть дом. Ну это теперь я осознал, что он есть, когда собирался из него свалить, а тут вон оно что выяснилось. Что ему угрожает раса паразитов, готовящаяся его уничтожить. И теперь я просто не могу вот так вот взять и уйти искать себе новую жизнь, как крыса с корабля сбежать. Не по мужски это. А ты? Ну ты же знаешь, что ты клон того парня из Хрона какого-то пернатого….

— Ворона. — услужливо подсказал Волчонок.

— Ну да, его. Ну то есть получается, что твой дом там? Ты не думал туда вернуться и поискать оригинала? Вы же в какой-то степени родственники.

— Ну во-первых не факт, что мой оригинал выжил в той заварушке в лаборатории. И неизвестно кто ее вообще устроил. А во-вторых… Ну как ты себе это представляешь? “Привет! Я твой клон! Люби и жалуй меня!” Ничего общего, кроме биоматериала между нами нет. Я, конечно, его подобие, но не копия. Я понятия не имею, что он за человек. Может он редкостный подонок? А про дом… Родился то я, если такое понятие ко мне применимо, в Хроне Мимиса. Так что ж теперь, считать его своим домом и вставать на сторону метаморфов? Для чего, собственно, они меня и создавали.

— А вот, кстати да! — как будто вспомнил, что хотел спросить Геральд — Ты…ну как бы это сказать… Ну не чувствуешь…э-э-э…Тяги…Нет, не так. Желания… Стремления? — подбирал капитан слово.

— Услужить метаморфам? Ты не забыл, что я в одного из них стрелял? И сейчас на борту блондает Сизый. Он как бы тоже метаморф, но я не пресмыкаюсь перед ним.

— Вчера ты подогрел ему рацион! — вставил свой аргумент капитан.

— Ему и всем, кто был в это время в кают компании, так как был ближе всех к микроволновке и собирался погреть еду себе. Ты перегибаешь, кэп.

— Ну то есть ничего такого? — на всякий случай уточнил Геральд.

— Нет. Меня не успели запрограммировать на определенный вид деятельности и не вшили модель поведения по отношению к метаморфам. Это делается на последнем этапе клонирования, а мой оригинал был не просто диверсант, он был объектом исследований, так как обладал высоким способностями к энпатии, выражающейся в обостренном чутье или интуиции, если тебе будет проще понять.

— Энпатия… Может ты имел в виду эмпатия? — удивил Волчонка своей осведомленностью капитан.

— Нет. Эмпатия — это способность чувствовать эмоции другого человека. А энпатия — способность чувствовать и анализировать энергетические потоки.

— Типа телекинеза и телепатии? — посмотрел на товарища капитан.

— Ну может быть. В какой-то степени. Это смотря как рассуждать об этом. Если принимать телекинез за способность перемещать предметы силой мысли, то это не про меня. А вот если рассуждать о телекинезе, как о способности воздействовать на физическое тело определенной частотой электромагнитных волн или прочих излучениях, продуцируемых мозговой активностью в определенных отделах коры головного мозга, то…

— То это скучно и не интересно. — закончил за него Геральд.

— Но по сути то это тоже самое! — вознегодовал Волчонок.

— Не, это уже мутации и прочее. Это не круто. Не суперсила. — добил разговор капитан.

Птица у него под мышкой услужливо клокотнула.

— Во, она вот меня поняла. — поднял палец вверх Геральд с самым серьезным видом.

Несколько секунд они с Волчонком сохраняли серьезный вид, но в итоге рассмеялись в голос и в таком виде наконец дошли до трюма.

Трюм был плотно заставлен ящиками с оборудованием для модификации корабля. Также там была часть гонорара наемников в виде десятка полет с ценными металлами в чушках. И ближе всего к выходу, у самой большой шлюзовой близ кормы находились ящики, принесенные с собора. В них были грунт, саженцы, свежие овощи, семена, кагор и два контейнера размером два на два метра каждый с живностью. Тот, в котором были птицы сейчас был открыт и из небольшого проема в нижней части сейчас выглядывал облаченный в рясу тощий зад.

— Преподобный Дионисий! — Громко рявкнул капитан, отчего монах почти полностью скрылся в нутре птичника.

Взяв себя в руки, Дионис выбрался наружу и сидя на полу посмотрел на пришедших. В бороде застряло несколько перьев, в далеко не чистых руках было два яйца в одной и три в другой.

— Что вы право, какой же я преподобный. Не по сану это. Просто Дионис. Ну или брат Дионис, если вам будет угодно. — смущенно проговорил монах.