— Как скажете, брат Дионис. — чинно поклонился капитан и, достав из подмышки птицу протянул ее чуть ли не к лицу монаха. — Не вы ли птичку потеряли?

— Ах вот где она! — засуетился монах и хотел было взять ее в руки, но вовремя вспомнил про яйца, заозирался по сторонам и не найдя куда их положить, наткнулся взглядом на Волчонка. — Господин Волчонок, не могли бы вы принять яйца? Они очень хрупкие, кальция сильно не хватает животинке. Но при этом очень вкусные! Я приготовлю вам позже настоящую пищу! Яичницу! — протягивая замаранные руки, пообещал монах.

Волчонок без тени брезгливости со всей возможной аккуратностью принял из рук яйца. Краем глаза он увидел в глазах Диониса странную искорку удивления, но тот почти сразу устремил все внимание на птицу и парень решил, что ему показалось.

— Им необходимо хотя бы раз в пару дней выходить на прогулку. Иначе нарушается кровообращение и страдает пищеварение. А еще нужно забирать у них яйца не позднее третьих суток, ато они будут с кровью и сильно потеряют во вкусовых качествах. А для цыплят пока места маловато. — принимая клушку и помещая ее в контейнер, говорил монах.

— Вот оно что. Нужно им загон поскорее организовать. А они как, скачок то переживут, нет? — спросил капитан.

— О, перегрузки они прекрасно переносят. Только пару дней потом не несутся, но им это даже на пользу будет. — ответил Дионис.

— А грызуны? — спросил Волчонок, глядя на второй ящик.

— Они сейчас в спячке. Как я говорил, корма для них мало. А когда мало еды, они впадают в спячку, в которой могут провести два месяца. Потом просыпаются, ищут пищу. Если находят — отъедаются и размножаются. Если нет, впадают в очередную спячку. После третьего цикла, правда, погибают от истощения. Но сейчас идет первый цикл. Четвертая неделя, если точно. — закрывая контейнер с птицами и выпрямляясь в полный рост, повествовал монах.

— Тогда до верфи поживут так, а там сразу и новые генераторы гравитации установим и ферму с вегетарием устроим. Кстати по поводу вегетария, надо будет поговорить с Марком и Вори на счет купола на палубе для плантаций. А то места впритык. — рассуждал Волчонок.

— Ну вот как мы тут без тебя будем? — глядя ему в глаза, спросил Геральд.

— А что? Господин Волчонок собирается покинуть вас? — поинтересовался Дионис.

— При всем моем уважении, брат Дионис, это наши личные дела. Кстати, на верфи мы с вами расстанемся. Там вы сможете связаться с церковью и вернуться к своим обязанностям. — ответил Геральд.

— Ох, прошу прощения, грешен. Это и в самом деле не мое дело, вы и так сделали для меня больше, чем нужно. Вас ко мне сам Бог послал, а я так злоупотребляю вашим великодушием. — потупился монах.

— Не переживайте об этом, мы будем квиты тем, что вы оставите нам живность и поделитесь опытом в обустройстве вегетария. Это с лихвой компенсирует наши неудобства. — сказал капитан.

— Я знаю, что прогневаю вас моим вопросом, но это не дает мне покоя и даже мешает думать о чем-либо еще! Почему за вами гоняется служба галактической безопасности? — скороговоркой спросил Дионис и тут же весь сжался, как в ожидании удара.

— Не сошлись во мнениях. — с обезоруживающей улыбкой ответил Геральд добродушным тоном.

— Вы кого-то убили? — не сдавался монах.

— Мы даже ничего не крали. Мы простые путешественники, не угодившие властям своим свободолюбием, только и всего. — успокоил его капитан.

— Свободолюбием? То есть вы беглые… Но вы точно никого не убивали?

— Надеюсь, что нет. Хотя потрепали мы первый преследующий нас корабль знатно. — сказал Волчонок.

— О, это была самооборона. — махнув рукой, буднично рассудил Дионисий — Господь допускает кровопролитие во имя спасения.

— Удобный у тебя бог. — оценил Волчонок.

— Прошу вас, господин Волчонок, не говорить подобных и иных оскорбительных вещей о моем господе! — твердым голосом осадил его монах.

— А то что? — не смог удержаться от провокации парень.

— Ничего. — тем же тоном ответил Дионисий — Просто мне неприятно слышать такое.

— Я вас услышал, отец Дионисий. — подумав секунду, ответил Волчонок. — Впредь я буду более аккуратен в выражениях, касающихся вашей веры.

— Брат. — уже смущенным тоном поправил монах. — Брат Дионисий. Обращение “отец” также не соответствует моему сану.

— Брат Дионисий. — кивнув, исправился Волчонок.

— Ты глянь, а батюшка то наш с причиндалами! — оглядываясь через плечо, произнес Геральд.

Они с Волчонком вновь шли по коридору, но уже в обратную сторону.

— Да, не прост церковник. Ладно. Я сейчас отнесу яйца в кают компанию и в душ пойду, потом нужно будет на осмотр идти в медпункт, снимок контрольный делать. — сообщил о своих планах Волчонок.

— Давай. Я пойду в рубку, подменю Фиделя и рассчитаю следующий скачок. Скажи там всем кому увидишь, чтобы отдыхали перед ним. И в душ перед медпунктом это ты обязательно. А то мало ли чего. — похлопал по пояснице парня капитан, после чего не удержался и захохотал, увидев как покраснели уши у напарника.

Шагая по коридору и непринужденно беседуя, Геральд и Волчонок не заметили, что из-за бокового прохода за ними наблюдал и слушал их разговор метаморф.

— Здравствуйте, капитан. — поприветствовал метаморф Геральда, сидящего в кресле пилота и следящего за показателями на мониторах.

— Привет прив… Это что, метеор меня придави, ещё такое?! — переведя взгляд на стоящего у входа в рубку метаморфа, возопил Геральд.

— Впечатляет? — покачивая бедрами, поинтересовался метаморф, довольный произведенным эффектом.

— Да я щас от зависти удавлюсь! Убери это или прикройся на худой конец!

— Разве он худой? Я исходил из пропорций…

— Явно не человеческих! — прервал его капитан.

— Но госпожа Айва… — потерял уверенность метаморф.

— Айва что? — поторопил его Геральд — Велела отрастить тебе третью ногу, чтоб не штормило при качке? А чего ж только до колен?

— О, вы не верно поняли, это не нога! — обрадовался метаморф.

— Да я вижу, лопни мои глаза, что это за орган! Прекрати им вилять сейчас же!

— Разве это не так делается? — растерялся метаморф.

— Я вот сейчас даже знать не хочу, что ты подразумеваешь под “это”, все что я хочу — это не видеть вот ЭТО на моём корабле! — обличительно указал рукой капитан на демонстрируемый орган.

— Что за шум? Ох и ничего себе… — раздался голос Волчонка из коридора.

Заприметив нового зрителя, метаморф повернулся к нему и снова покачал бедрами.

— Э, да хорош, ты чего! — запротестовал Волчонок.

— Ну как? Мой авторитет начал расти в твоих глазах? — серьезным тоном спросил метаморф.

— В моих глазах начало расти давление и скоро они вывалятся из орбит, если ты не перестанешь вилять им из сторону в сторону!

— Чего вы там? Ого. — сдержаннее всех отреагировал на увиденное Кавил.

— Ого? И это все, на что тебя хватило? А ты бывалый малый, я посмотрю. — прокомментировал слова второго медика Геральд.

Услышав окончание фразы капитана, метаморф снова повернулся к нему.

— Да не на это посмотрю! Что на тебя нашло?

— Госпожа Айва сказала, что в вашем прайде среди самцов принято мериться величиной детородного органа. И если он достаточно крупный — то его обладатель становится уважаемым и всеми признанным членом общества.

— Ничего, кроме страха и трепета к тебе с таким прибором люди испытывать не будут. И я сейчас не только о мужчинах. — сказал Волчонок. Остальные присутствующие зрители согласно закивали.

Второй скачок продолжался тридцать минут. Все это время Летучий Голландец набирал скорость, инерция которой нагружала экипаж. Когда же ускорение закончилось и корабль продолжил движение в заданном темпе, нагрузка также снизилась.

— Экипаж, доклад о самочувствии маяком. — распорядился Геральд, когда перегрузка от ускорения плавно спала.