— У вас довольно замкнутые общины и подмену одного человека вы заметите гораздо быстрее и вернее, чем кто-либо еще. Да, он будет точь в точь такой же внешне, но его поведение в любом случае будет другим. — ответил инженеру Влас.

— А стоит ли нам вообще заморачиваться? Ведь те ученые, которые сейчас находятся у Врат как раз и занимаются тем, что готовятся закрыть их. Тогда и боятся будет нечего и самым разумным будет просто не мешать им работать! — предположила Айва.

— У меня есть все основания полагать, что среди тех ученых находятся агенты метаморфов. И именно с их подачи началась охота на меня. — ответил Волчонок.

— Мы никогда не воевали. Наш народ всегда был мирный. К тому же мы не сильно то привязаны к планетам, с которых так стремились улететь. — сказал Курт.

— Полное уничтожение вида, Курт. Полное. Да, у вас иной цвет глаз, волос и кожи, но вы те же, что и планетаряне. Вы так же подлежите уничтожению, как и они и метаморфы вас достанут. А уж если вы останетесь одни, будь уверен, вы не справитесь. — сказал Волчонок.

— Ну уж скажешь, нас еще найти надо. Мы эти звезды наизусть знаем, а они? Космос огромен, найдется место, где укрыться. И вообще. Почему бы вам не предложить биться планетарянам? Пусть сами расхлебывают. — не унимался Курт.

— Твои предки с одной из этих планет. — привел очередной довод Волчонок.

— Это не от меня зависело. — пожал плечами матрос.

— Вот кстати да. Тебе то какое дело? Ты вообще в другой мир линять собрался! Как, в общем-то и мы! — заметил Арен.

— Личные счеты. — коротко ответил Волчонок.

— Ну так и оставайся и воюй с ними сколько душе угодно! Чужими руками жар загребать мы все герои! — заводился Курт.

— Не нарывайся. — холодно предупредил его Волчонок.

— Да я всегда к твоим услугам, коротышка. — привстав, ответил матрос.

— Так, вы двое. Идите уже уединитесь, свободные каюты пока есть. — осадил их Геральд.

— А вообще, говори за себя, Курт. Я не могу спокойно рассуждать о межзвездных экспансиях зная, что нашу родную планету в это время готовятся уничтожить иномиряне! — заговорил Кавил.

— Полностью поддерживаю Кавила. Что они себе позволяют? — согласился Фидель.

— Ты прав, напарник, это так оставлять нельзя. — поддержала медика Айва, от чего он порозовел от смущения, но в остальном по прежнему имел решительный вид. — Но решать это точно не нам. Нужно созывать референдум.

— Ты в своем уме? Да кто ж нам позволит его объявить? — возмутился Курт.

— Да, последний референдум был более ста пятидесяти лет назад. За это время многие экспедиции уже покинули нашу систему. Один только призыв к референдуму будет идти до них десятки лет. Если будет к кому прийти. — размышляла Мэй.

— Вот! Наш род точно не прервется, потому как мы есть и за пределами этой системы! Поэтому предлагаю не вмешиваться. — не унимался матрос.

— Нет. Так не пойдет. Нужно как минимум сообщить нашим. — сказал Дарен.

— Да что вы так напряглись то? Пусть каждый решает сам будет он бороться с метаморфами или нет. — сказал Геральд.

— Нет, у нас так не работает. На последнем референдуме было принято решение, что наша сила в единстве. И если один род вступает в войну, то остальные должны его поддержать. — объяснил Марк.

— Эво как. А если остальные в нескольких звездных годах от вас? — спросил капитан.

— То они продолжают свою миссию, потому как сигнал о помощи распространяется в радиусе светового года.

— Что-то я совсем запутался. Много ли кораблей звездочетов в этом промежутке? — уточнил Геральд.

— Ну штук пять будет. — прикинул Арен.

— Семь если считать нас. — назвал точную цифру Фидель.

— А как вы тогда собирались референдум созывать, если только в одном световом году сигнал отправляете?

— Это при объявлении войны сигнал на один световой год. И о помощи. Референдум объявляется адресным сигналом для каждой экспедиции. Ну для объявления войны референдум не нужен. — ответила Мэй.

— А для чего он нужен? — не дождавшись продолжения, спросил Геральд.

— Для внесения правок и новых пунктов в свод общих правил. — как ребенку, объяснила первая помощница капитану.

— А что, ваши правила запрещают воевать за жизнь? — не понял капитан.

— Наши правила запрещают вступать в открытое противостояние с иными цивилизациями без предупреждения остальных экспедиций. — поправила его Мэй.

— В открытое…так вот почему про вас никто дурного слова ни разу не сказал! — с ликующей улыбкой воскликнул Геральд, но тут же осекся и принял серьезный вид. — Ну это я так. Просто наблюдения. Ничего такого. Кхм. Ладно. А если вместо созыва референдума вы просто разошлете всем сообщение вроде “атас, метаморфы среди нас! Бэй нечестных!”?

— В принципе… — задумался Курт.

— Мы не имеем права объявлять иную цивилизацию враждебной до проведения референдума. — отчеканила Мэй.

— А кто имеет? — закатил глаза Геральд.

— Участники референдума принимают совместное решение об этом. — ответила она.

— Хана. Только что в моем сознании погибла романтика межзвездных первопроходцев. Расшиблась о стену бюрократической действительности. — обречённо сказал капитан.

— А я теперь понимаю, почему Хранители вели скрытный образ жизни. Тут пока всех спросишь да справки соберёшь, тебя уже по третьему кругу уничтожать будут. — добавил Влас.

— А это вариант. — подал голос молчавший все это время Шон.

Все посмотрели на него.

— Мы можем скрытно противостоять метаморфам, пока до всех экспедиций не дойдет сигнал о них и ни придет ответ либо подкрепление от них. Эти твари все равно же не завтра планеты взрывать начнут? — обратился Шон к Сизому.

— Не уверен, что даже в ближайшем десятилетии. — ответил метаморф — Слишком много материала для исследований, слишком много колоний. Много дел.

— Ну вот. Мы пока полу подпольно можем выявлять их и мешать им по мере возможности, а как соберём достаточные силы — прижмем тварюг к ногтю. — предложил свой план Шон.

— И как ты собираешься вычислять их на планетах, умник? Ты хоть раз сам то на поверхность спускался? — спросил Шона Курт.

— Я спускался. И бригада моя все из планетарян. И есть еще немало людей, которые в наемники подались не от хорошей жизни. — ответил за здоровяка Влас.

— Вот да. — все же ответил Курту Шон. — А еще после разговора я тебе челюсть выбью. Чтобы не умничал много.

Матрос заметно приуныл. Уж кому кому, а ему было известно, что если Шон пообещал нанести увечье — он его непременно нанесет.

— Да что на тебя то нашло? Тебя кроме целомудренности твоей сестры в жизни ничего не интересовало! — решив, что терять ему больше нечего, вспылил Курт.

— Верно. А теперь представь, что любой нормальный мужик, который покажется мне достойным моей сестры, может оказаться на самом деле метаморфом! — привел аргумент здоровяк.

— Ты больной! — потеряв контроль окончательно, крикнул Курт.

— Ну всё. — спокойно сказал Шон и поднялся из-за стола.

Как только Курт заприметил движение Шона, он тут же утратил свой пыл и дал дёру из кают компании.

— Серьезно? Он в самом деле надеется от него убежать? На космическом корабле? — посмотрев вслед Курту, риторически спросил Геральд.

— Ну он как минимум проживет на несколько минут дольше. А еще Шон может остыть, пока его настигнет и может быть ограничится только парой ударов, а не размажет его ровным слоем по поверхностям пола и стен. — посмотрев вдогонку удаляющемуся здоровяку, Айва добавила — И потолка.

Пока в кают компании повисла тишина и все думали о своем, Волчонок краем уха услышал странный для космического корабля звук. Им было некое цоканье и курлыканье.

— Кэ-э-п — протянул он, прислушиваясь и озираясь по сторонам.

Геральд молча посмотрел на него и заметив его действия, заозирался сам.

— Ты чего? — спустя минуту спросил Геральд.

— Мне показалось… А нет, не показалось. Глянь туда. — указал Волчонок в сторону коридора, ведущего в кормовую часть корабля.