Её мелко била дрожь от пережитого стресса, но но в душе уже было спокойно. Даже слишком. Кошке было ровным счётом всё равно, что произойдёт дальше: отправят её в монастырь, на эшафот или выдадут замуж лишь бы за кого. Потому что прежней Селены больше нет, она исчезла вместе с надеждами на большую вечную любовь к сильному и смелому, самому лучшему оборотню.

Мыслям она вернулась в недавнее прошлое, когда была счастлива как никогда. Такого больше не повторится, потому что первая любовь бывает лишь раз, и сердце разбивается однажды. А потом уже становится плевать.

— Дочка, покушай, пожалуйста! — уговаривала мама, зайдя в комнату и держа в руках поднос с ужином, — поверь: пройдёт пара недель и ты думать забудешь об этом своём наставнике! Мы же все оборотни, понимаем, что это природа сыграла злую шутку… Хорошо, что он тебя не попортил…

Хорошо, действительно. Можно сказать благородно поступил. Сель даже улыбнулась, но улыбка вышла злой и холодной. Он ведь на самом деле ничего ей не обещал, ни в чём не признавался, он даже ни разу не сказал, что она ему хотя бы нравится. Она всё сама придумала, сама нарисовала сказочное будущее: большую семью, кучу детей, счастливую старость… Да, он придумала даже как бы они вдвоём с Дуэйном возились с внуками! Это пришло в её голову после того, как перестала донимать похоть, а мозги всё ещё были в виде клубничного желе от количества любовных гормонов.

Так что поделом такой дуре! Пятнадцать лет не замечать равнодушия оборотня и надеяться на то, что он вдруг полюбит, вдруг оценит, может только непроходимая дура! Так что мастер Дуэйн, можно сказать, оказал ей неоценимую услугу, развенчав её необоснованное мнение о нём и приведя в чувства. Но даже эта его заслуга не поможет ему, потому что Сель убьёт его, не простив своей слабости, как только он встретится ей на пути, пускай даже случайно.

В круговороте таких мыслей шли дни. Селена понемногу ела, ухаживала за собой, но большей частью лежала. Всё, что она делала, было скорее привычкой, а не желанием. Ей было всё равно, как она выглядит, что в её желудке и почему он ревёт как раненный зверь. Мама приходила, разговаривала с ней и всхлипывала, уходя. Отец игнорировал Сель все эти дни. Зато приходил врач и осматривал её, подтвердив слова Дуэйна, что она ещё невинная кошечка. После всего, что у них было. Забавно…

Но однажды в комнату пришёл отец, в то время как оборотница всё так же лежала, глядя на решётку на окне. Он был как всегда по-деловому собран и безэмоционален.

— Я думаю с тебя достаточно валяний в кровати. Если честно, я думал, в школе лучше готовят ко всяким трудностям, — сказал барон Стоун, обращаясь к дочери.

Она ничего не ответила, продолжая смотреть в небо сквозь металлические прутья.

— Ладно. Тогда просто слушай. Ты можешь и дальше лежать и страдать о том, кому ты не нужна, но в день свадьбы я тебя всё равно подниму и потащу к алтарю. А можешь дойти туда добровольно, уяснив себе простую вещь: тебе выпала удача стать невесткой короля.

Сель неверяще покосилась на отца.

— Нет, принц уже занят. Другой сын. Но ресурсы в распоряжение ты получаешь практически те же. Вот лежи и думай: ныть дальше или распорядиться таким шансом? Что ты там хотела? Школу для девочек? Приют для бездомных?

Рональд Стоун бросил мимолётный взгляд на дочь и вышел из комнаты, не став дожидаться ответа. И он всё правильно просчитал, Селена в ту ночь не сомкнула глаз, представляя, как она утрёт одному мерзавцу нос, создав лучшую школу боевых искусств в стране, открытую для всех желающих.

Дуэйну тоже не спалось, и он уже не мог сосчитать, которую ночь подряд. Он всё так же кружил по лесу, охотился и спал на сырой земле, не желая возвращаться в школу к привычному образу жизни. Хотя нет, в прежней жизни была влюблённая в него Сель и её янтарные глаза, которые теперь снились ему в те короткие минуты забытья, куда он проваливался, когда организм уже не выдерживал бодрствования.

Но в конце концов нужно было принять человеческий облик, чтоб заняться вопросом брата. Поэтому мастер появился в школе под покровом ночи и пятнистым зверем пробежал до своих комнат, где предстал перед зеркалом уже в другой ипостаси. За время, что он провёл вне стен школы он похудел, но мышцы стали более рельефно прорисовываться под кожей, черты лица обострились, а в глазах появился лихорадочный блеск. Горячие струи воды смывали с него лесную грязь и пот, но не воспоминания и тяжесть на сердце. Он каждую минуту думал о своей сумасбродной ученице. Как она? Не сломал ли он её? Она отважная воительница, но в делах любви совсем беззащитна…

А, когда оборотень лёг в свою постель, то стало ещё хуже. Здесь никогда не было женщин, но сейчас эта кровать казалась ему огромной и пустой. Руки сжимались в бесплодной попытке обнять стройное горячее тело, запахи раздражали отсутствием аромата Сели. Дуэйн сжал зубы до скрипа челюстей. Что же он как размазня какая-то малолетняя страдает о женщине?! Он давно научился брать чувства под контроль и управлять ими, что же сейчас не так?

Дыхательные упражнения слабо помогли, а вот порция крепкого напитка подействовала лучше. Усталость и алкоголь подействовали сообща, и сознание мастера провалилось в липкий тревожный сон, где его кошку загоняли в западню, ловили в сети, она билась, пытаясь вырваться, а он стоял и смотрел без сил пошевелиться. Беззвучный крик и безуспешные попытки сдвинуться с места выжигали изнутри мечущегося оборотня. А Сель обернулась и посмотрела прямо на него, закричав "Дуэйн! Мастер Дуэйн! К Вам пришли!"

Мастер Дуглас подскочил на кровати с колотящимся сердцем и весь в холодном поту.

— Мастер Дуэйн! Вы здесь? — услышал он громкий крик и стук в дверь, а потом уже тихий разговор в коридоре, — наверное мы ошиблись, и он еще не вернулся…

— Не может быть, я точно видел свет в окнах, — возразил второй голос.

Дуэйн хотел, чтоб эти двое, в которых он узнал голоса преподавателей, ушли и оставили его в покое.

— Может снова ушёл? Скажем барону, что в комнате пусто.

Барону! Рональд здесь? Что-то с Селеной? Дуэйн соскочил с с кровати, очень быстро натянул на себя штаны, чтоб не мелькать обнажённым телом, и распахнул дверь. Преподаватели уже направлялись к лестнице, но услышали звук открываемой двери и обернулись.

— Мастер… Доброе утро! А мы думали Вас ещё нет!

— Утро. Скажите барону, что я сейчас спущусь.

Дуэйн выдернул рубашку со шкафа и быстро набросил на себя. Так же очень быстро умылся и буквально за считанные секунды слетел по лестнице, немного затормозив перед кабинетом. Барон Стоун ожидал его, стоя спиной к двери и глядел в окно. Услышав появление второго оборотня, Рональд повернулся и протянул руку.

— Здравствуй, Дуэйн! Как ты?

— Бывало и лучше, — уклончиво ответил оборотень, а хотелось выть и кричать от боли в груди.

Барон Стоун кивнул понимающе и продолжил.

— Я хотел тебе сказать, что начинаю заниматься делом твоего брата. Думаю, скоро он будет свободен.

Дуэйн, конечно, рад был этому. Но был вопрос, который его беспокоил так же сильно.

— Как Селена?

Рональд на секунду замешкался, а потом улыбнулся.

— В порядке. Готовится к свадьбе.

— Сель, вставай! Швеи пришли, — ворвалась в комнату под крышей Маргарита.

Девушка уже не спала, но желания покидать кровать у неё так и не появилось, как и интереса к собственной судьбе.

— Я так рада, доченька, что ты приняла верное решение! — оборотница гладила чёрные волосы Сели.

И тогда впервые за долгое время та отпустила свои эмоции, давая родительнице возможность прочувствовать и не щебетать счастливой пташкой. Под грузом тоски родной дочери баронесса Стоун аж посерела лицом.

— Сель… — сразу поникла Маргарита, — да что же ты… Ты так его полюбила?

— Нет, — резко отрезала девушка, — но мою ненависть он заслужил.

— Это плохое чувство, Селена. Гораздо лучше любовь. И знаешь что? Однажды я болела так же, я думала не выживу.