Император, наконец, ссоблаговолил его заметить.

— Рад тебя видеть, — сказал Зиг. — Извини, если оторвал от важных дел.

— Что может быть важнее интереса императора к моей скромной персоне, — предельно вежливо произнёс Деган.

— Стэф, перестань, — с некоторым раздражением сказал брат. — Твой образ унылого изгнанника порядком надоел. И вообще, я позвал тебя не для ссоры.

Деган хотел сказать, что неважно, для чего именно Зиг его позвал. Ссора у них всегда стоит в программе встречи. Но Зиг перебил его, громко хлопнув в ладоши; пришлось промолчать. В комнату тенью проскользнула полуголая служанка. На ней были только набедренная повязка из жёлтых монет и ещё одна такая же, только на груди. В свете свечей монеты играли огнями и тихонько позвякивали при каждом движении девушки. Длинные цвета палой листвы волосы закрывали её спину и доходили до талии. Император подал ей знак налить вина ему и Дегану.

Наполнив кубки, девушка исчезла так же бесшумно, как и появилась. Зиг сделал приглашающий жест и сам взял свой кубок.

— За что ценю своего императора, так за то, что только у него пью на халяву онгийское десятилетней выдержки, — заметил Деган. — Твоё здоровье.

Зиг улыбнулся, как обожравшийся кот, словно бы говорил: «Тебе не удастся сегодня меня задеть».

Деган улыбнулся в ответ: «Ещё не вечер».

Ему вдруг показалось, что брат пристально смотрит на его руку; Деган невольно тоже её осмотрел. Благодаря чудодейственной мази лекаря Карла, от ожогов не осталось и следа. Тогда какого Зиг уставился на руку? Неужели что-то узнал о событиях в Дироше?

Однако брат уже перевёл взгляд на свой кубок.

«Кому-то пора лечить нервы», — мысленно посмеялся над собой Деган.

Но нервозность не отпускала. Он ни мгновения не жалел, что убил Зойдака — этот подонок должен был ответить за смерть Сангрины, но всё же: никогда прежде Деган не играл против императора Тарганен, никогда прежде не ходил так близко от края пропасти.

Голос брата вырвал его из раздумий.

— Как у тебя дела? Ты давно не появлялся при дворе, — сказал Зиг.

Он развалился на софе напротив Дегана: крупный, лощёный, в шёлковом синем халате и красных тапках с загнутыми носами.

— Разве там что-то изменилось? — лениво спросил Деган.

— Я едва не выдал замуж Паулу.

— Надо же, — Деган изобразил вежливое удивление, ровно такое, чтобы было видно, что оно деланное. — Кто же тот счастливый избранник?

— Старейшина одного замшелого рода.

— Какого именно?

— Свирх. Слышал о таком?

— Это который мы уничтожили с помощью птиц Зиккур? — уточнил Деган.

Брат кивнул.

— Не знал, что от этого рода ещё кто-то остался, — заметил Деган. — И в чём наш интерес отдавать крошку Паулу за старика с шишками в бороде?

Деган знал, что Зиг отметит слово «наш» и ему это понравится. Он не ошибся: брат удовлетворённо улыбнулся. Это означало, что младший перестал кочевряжиться и снова в деле на благо семьи.

— Положим, он ещё не старик, даже чуть младше меня, — ответил Зиг. — А интересом был их лес.

Деган вопросительно поднял брови.

— Пожарище откусывает у нас всё больше плодородной земли, — пояснил брат. — К тому же, у нас нехватка древесины. Этот лес Пожарище не трогает — стоит себе, будто заговорённый.

— И насколько большой кусок ты собирался отхватить по брачному соглашению?

— Империи Тарганен должна была отойти половина.

Деган присвистнул. Он очень хорошо помнил разумную рощицу, из которой едва унёс ноги. Там всё подчиняется невидимой силе, которая направляет и животных, и людей. У Дегана на языке вертелись слова, что тот Лес никому не принадлежал, не принадлежит и не будет принадлежать. Он — свой собственный. Но Деган благоразумно об этом умолчал, ибо откуда младшему брату императора может быть о таком известно?

— Неужели они согласились? — спросил он.

— Пока нет. Зойдак ездил к ним для переговоров, но его убили во время встречи, — Зиг в ярости сжал кубок унизанной перстнями рукой.

— Зойдака убили?! — Деган постарался, чтобы восклицание получилось как можно более искренним.

Брат кивнул.

— Жаль, — сказал Деган. — Передай его семье от меня глубочайшие соболезнования.

— Передам, — серьёзно ответил Зиг. Помолчав, добавил: — Разумеется, после убийства нашего посла ни о каком родстве с родом Свирх не может быть речи.

— У тебя есть подозрения, кто мог его убить? Может, сам род Свирх?

Зиг покачал босой ногой в кожаном тапке и неторопливо ответил:

— Они вряд ли. Им нужно было родство с империей Тарганен. Я, конечно, обвинил их в убийстве, но только для того, чтобы отхватить лес.

— И как? Отхватил?

— Уехали думать, — Зиг вздохнул и прямо посмотрел в лицо Дегана. — Для этого я тебя и позвал. На обратном пути на лесных напали степняки.

У Дегана отчего-то ёкнуло сердце.

— Степняки? — переспросил он. — Ты уверен?

Зиг неопределённо пожал плечами:

— Мне так передали. Они напали на лесных ночью, старейшину забрали в плен, многих побили, оставшихся бросили, и их захватили разбойники.

— Захватили разбойники? — опять удивился Деган. Не иначе сегодня день изумительных открытий. — Ты хочешь сказать, что степняки бросили пленных и уехали с одним старейшиной?

Зиг тут же подобрался, словно увидевший добычу хищник. С этой целью он и позвал брата, прожившего у степняков несколько лет и знающего их обычаи.

— А что, на них такое не похоже? — спросил он.

Деган отрицательно покачал головой:

— Степняки не бросают пленников. Либо добивают, либо уводят к себе.

— Понятно, — протянул Зиг. — Есть ещё одна немаловажная деталь: Зойдака убили шипом растения, которое растёт только в Великой степи.

Он со значением посмотрел на брата. Деган промолчал, потягивая вино.

— Что скажешь, Стэф? — спросил Зиг, не дождавшись ответа.

— Способ убийства сам по себе мало что значит, — ответил Деган. — А вот убийство плюс нападение на лесных уже наводит на мысли.

— Какие?

— Либо это на самом деле степняки, но тогда неясен их мотив. Либо кто-то хочет, чтобы мы думали, будто это они.

Он мог бы добавить, что шип тэха в качестве орудия убийства выбрал исключительно по причине того, что это был лучший способ убить Зойдака на расстоянии.

Но, оказывается для некоего третьего оказалось выгодным примешать степняков, и следующее нападение опять обставили так, чтобы думали на них. Либо степняки на самом деле начали свою партию — с непонятной целью.

— Ты ведь хорошо знаком с их хованом*, — произнёс Зиг. — Встреться с ним, обсуди происходящее. Если старейшину рода Свирх похитили они, то в чём их интерес?

Деган задумчиво покрутил в руке пустой кубок:

— Я подумаю, как это можно устроить, — сказал он.

— И ещё, узнай, как они относятся к нападению на род Свирх вместе с нами.

Деган резко вскинул на него глаза:

— Какому ещё нападению?

Зиг хлопнул в ладоши и в комнату вновь проскользнула служанка. Потянулась гибким молодым телом, взяла с низкого столика кувшин с вином, наполнила сперва кубок императора, затем Дегана. После чего перевела вопросительный взгляд быстрых глаз на Зига, безмолвно спрашивая: «Мне остаться?»

Её высокая грудь под сеткой из сверкающих монет приподнималась в такт дыханию — чересчур трепетно, чтобы выглядеть правдиво. Но кому здесь нужна правда? Девушка принадлежала к числу рабынь для утех, и, стоило Зигу приказать, как девушка доставила бы удовольствие обоим братьям. Деган слышал, что таким рабыням дают специальный наркотик, чтобы они всегда хотели своего императора и всех, на кого он укажет.

На мгновение ему представилась на месте рабыни другая рыжеволосая, и он невольно сжал руку в кулак. Деган точно знал, что не хотел бы увидеть её у ног Зига, готовой выполнить любую его прихоть. Вот только неизвестно, приезжала ли она с посольством в империю а, если приезжала, осталась ли жива после нападения степняков. Вполне может быть, что рыжуля так и носится с мечом по своей лесной деревне, сбивая листья с деревьев.