Деган приостановился посреди улицы: с неизвестным стариком не захотят, а с человеком в должности и при исполнении — возможно. Он повернул направо и всё той же шаркающей походкой направился к дому Закона.

За время вынужденного нахождения в этом паршивом городишке, Деган изучил гнездовья врагов, и знал, что домов Закона здесь два, ближайший как раз в паре кварталов.

Было раннее утро, свет Живуна освещал грязные улицы, обшарпанные стены домов, мрачных, глядящих себе под ноги людей, которые спешили по делам с торбами и тележками. Никто не обращал внимания на одинокого старика в большом, спадающем с плеч старом зипуне, никому не было дела до того, куда он идёт. Равнодушный город, безразличные жители. Для Дегана сейчас не было ничего прекраснее!

Через некоторое время он приблизился к дому Закона: приземистому зданию, ничем не выделявшемуся среди остальных на улице. Рядом с входом стояла запряжённая уставшей лошадью повозка для перевозки преступников, но та ли эта повозка, которая приезжала за убийцей Монтего, Деган не мог определить. Все подобные повозки были одинаковы, а запряжённые в них лошади каурой масти и уставшие. Поднимая ногами пыль, Деган прошёл мимо сидящего на кОзлах кучера — молодого парня с длинным и острым подбородком, выдающим в нём жестокость. Взгляд парня равнодушно скользнул по Дегану.

«Представляю, как бы ты оживился, узнай, кто идёт мимо», — подумал Деган и прошаркал в дом.

Внутри было пыльно, пусто, воняло застарелым потом и скукой. Он прошёл через две комнаты с полинялыми, вытертыми полами и только в третьей увидел законника. Тот спал на столе, уронив голову на руки и даже не сняв серый с красной окантовкой плащ. Рядом с ним на лавке лежали кожаные перчатки. Спящий был в доме не один, до Дегана доносились мужские голоса. Судя по разговору и стуку костяных фишек, они играли в гикку. Деган постоял немного у порога, прислушиваясь к ровному дыханию спящего. Затем осторожно подошёл к нему, расстегнул застёжки, которыми плащ крепился на плечах, и снял его. Законник тяжело вздохнул во сне и передвинул руки, но не проснулся.

Деган поднял свой зипун, обмотал туловище плащом, вновь опустил зипун, сунул кожаные перчатки в карманы и выскользнул из комнаты. В глубине дома раздался взрыв хохота и крики. Кажется, кто-то крупно проиграл.

При выходе на улицу, Деган вновь сменил быстрый лёгкий шаг на старческий. Парень, который прежде сидел на козлах, теперь прохаживался вокруг повозки, разминая ноги.

— Эй, старик, — окликнул он Дегана. — Ты чё там трёшься? Поди украл чего, плутовская морда?

Вот рту стало сухо. Подслеповато щурясь, Деган повернулся к законнику и ответил слабым, дребезжащим голосом:

— Бабка моя пропала, господин. Жена. Второго дня ушла к соседке и нет её. Вы бы поискали.

— Ага, щас, — хмыкнул законник. — Померла поди твоя бабка, да в канаве лежит. Проверял канавы-то?

Деган пожевал губами и сказал громче:

— Говорю, бабка моя пропала! Второго дня.

— Ай, давай, старик, проваливай отсюда! Не до тебя, — разозлился законник.

— Проваливай, — забормотал Деган, медленно удаляясь и поднимая растоптанными сапогами пыль. — А у меня бабка пропала второго дня. Жена моя.

Чувствуя на себе недовольный взгляд законника, он дошёл до угла, завернул и плутовато улыбнулся.

...

Облачившись в украденный плащ и спрятав перебинтованные кисти рук под перчатками, Деган вновь пришёл к дому Монтего. Он по-прежнему был в парике и с седыми бакенбардами, но теперь не горбился. Старики тоже бывают разные: кто-то придавленный жизнью и как будто виноватый за то, что ступает по земле; другой — многого добившийся и знающий себе цену. Именно таким Деган и решил предстать перед родственницами Монтего. Он опасался лишь того, что в доме остались законники. Но опасения оказались напрасны: хозяин убит, убийца пойман, и две женщины оказались совершенно никому не нужны. Дом, где ещё недавно без конца хлопали двери, раздавались приказы и громкие шаги, погрузился в тишину. Деган подошёл к массивной двери и постучал висящей на ней колотушкой.

Некоторое время ничего не происходило. Затем за дверью послышались близкие шаги, и немолодой женский голос с испугом спросил:

— Кто это?

— Старший инспектор Лейсон из Карэ**. Я прибыл расследовать убийство господина Монтего, — ответил Деган тоном человека, привыкшего приказывать.

За дверью охнули и открыли. На пороге стояла полная женщина с кичкой на посеребрённых возрастом волосах, судя по всему экономка. У таких людей с возрастом появлялась на лице какая-то особая печать строгости и контроля за хозяйством.

— Здравствуйте, — сказала она, пристально оглядев плащ, застежки со знаками дома Закона и лицо Дегана.

— Мне нужно поговорить с госпожой Монтего, — сухо ответил Деган.

Переступив порог, он обежал взглядом прихожую: камин, рядом с ним два кресла-качалки, ведущая на второй этаж лестница из красного дерева, какое могли себе позволить далеко не все; на стене над камином охотничий трофей — голова брукозавра. Везде виднелись следы множества людей, которые ещё не успели стереть: лестница и пол были затоптаны, в камине остывала внушительная горка из прогоревшего табака. Видимо законники выбивали в него трубки.

Деган услышал, как женщина за его спиной закрывает дверь. Затем она обошла его и остановилась напротив, сложив руки на дородном чреве.

— Меня зовут Мария, я экономка в этом доме. Госпожа Монтего...

— Мария, всё в порядке, я поговорю с инспектором вместо неё, — раздался на лестнице молодой женский голос.

Подняв голову, Деган увидел на верхней площадке сестру покойной жены покойного Монтего.

— Как скажете, госпожа Эстель, — медленно наклонила голову экономка.

Деган наблюдал за выражением её лица, пытаясь прочесть отношение к молодой женщине. Но ничего недоброго не заметил.

Эстель спустилась по лестнице, кутаясь в большую тёплую шаль, хотя в доме было душно. Молодая женщина оказалась Дегану по плечо и вблизи ещё красивее, чем когда он увидел её на улице: бледное лицо в рамке чёрных волос, тонкий нос, большие карие глаза, обрамлённые влажными от слёз ресницами, небольшая чёрная родинка над верхней губой. Эта женщина была создана для любви, и Деган понимал почему родились слухи о её связи с Монтего.

— Мария, принеси нам, пожалуйста, чаю. Или, может, предпочитаете что-то крепче? — молодая женщина вопросительно взглянула на Дегана.

Он подумал, что для чаепития придётся снять перчатки, и тогда Эстель увидит его перебинтованные руки. Но и отказываться было невежливо.

— Чай вполне пойдёт, — сказал он.

Экономка кивнула и ушла, колыхая широкими бёдрами.

Возникла неловкая пауза.

— Простите, не представился вам лично: старший инспектор Лейсон из Карэ, — сказал с поклоном Деган.

По губам молодой женщины скользнула слабая вежливая улыбка.

— Меня зовут Эстель, я друг семьи Монтего, — сказала она, ещё сильнее закутавшись в шаль.

Поколебавшись, женщина указала на кресла возле камина:

— Присядем?

Деган кивнул. Они прошли к камину и сели.

— Наверное, вас удивляет, что я прибыл из столицы так быстро, — сказал Деган.

— Да, — резко ответила Эстель.

В этом «да» выплеснулось наружу сдерживаемое напряжение, губы нервически задрожали.

— Моё быстрое появление объясняется тем, что я по случаю оказался в вашем городе. Дункан Монтего был не последним человеком в империи Дирош, и мы обязаны докопаться до истины, почему его убили.

— Но убийца уже признался, что убил исключительно для заработка! — воскликнула Эстель.

— Вот как? — вырвалось у Дегана.

Он тут же осёкся, подумав, что женщина сейчас спросит, как же господин старший инспектор об этом не знает? Он ведь только что из дома Закона. Но Эстель была слишком потрясена случившимся, чтобы выстраивать логические цепочки.

— Он сказал, ему нужны были теталы для того, чтобы наняться помощником оружейника в Будре, — продолжала она. — Это простой парень из Леса. Того, который за Малой степью. Дункан... Господин Монтего ездил туда охотиться.