Стоило ему сделать тяжёлый шаг вперёд, как я ощутил на своём лице отчётливый порыв ветра. Сквозняков здесь не водилось в принципе, поэтому пришлось оторвать взгляд от приближающейся ко мне статуи. Именно ко мне, так как синекожая девушка-рогоносец довольно резво бежала на выход, и уже преодолела половину расстояния до тамбура.

— Эй, ты куда?!

— Беги-и-и!

До сих пор все её прогнозы имели свойство сбываться, поэтому я безо всяких глупых уточнений припустил за ней. А гигантская статуя дотопала до погнутой решётки, но выбраться наружу у неё сходу не получилось — просвет был слишком узок для такой туши. Но существо не растерялось и выломало всё ограждение с одного рывка, вместе с солидным куском стены. От такого зрелища мои ноги ускорились до рекордных показателей, так что демонессе не пришлось долго жать меня в тамбуре.

Опять же, она могла преспокойно закрыть толстую дверь перед моим носом, оставив нас наедине. Хотя теперь я сомневался, что эта преграда надолго задержит то, во что превратился мрачный здоровяк. Пожалуй, отныне девица заслужила называться по имени.

По ту сторону никого не обнаружилось, кроме испачканной в крови и золе одежды медсестры. А вот Степан Самохвалов не добежал до порога каких-то жалких пару метров, умерев примерно в тот момент, когда я расстреливал артефакт.

Впустив меня, Талия ловко захлопнула массивную дверь и закрыла все запоры, благо ключи так и остались в замочных скважинах. Одержимые особо не заботились о безопасности, и теперь я мог освободить всех остальных заключённых. В теории. На практике же осталось уповать лишь на действующие блокираторы, что они не пустят туда новую угрозу, как до этого не пускали мрачников.

Рогатая легко прочитала мои мысли при виде ключей и поспешила успокоить:

— Он будет гнаться только за нами, так что остальные в безопасности. Пока что.

— Ты же вроде не бестиарий, — напомнил я ей. — Откуда такая уверенность?

— Это горгулья Смерти. У нас даже дети знают, что она убивает любого, кого видит первым.

— Так мрачник…

— Он не в счёт, у них нет души. Не отставай, древолюб!

Мы снова побежали к очередному тамбуру, за которым начиналось основное здание. И судя по звукам, там по-прежнему было весело. Нас едва не расстреляли, стоило только высунуться из тамбура в предбанник, где раньше находился один из дежурных постов. Но на этот раз в роли стрелков выступали вполне обычные с виду люди. Однако, их пули ничем особым от одержимых не отличались. Мы едва успели укрыться в тесной дежурке, иначе содержание железа в наших организмах резко бы повысилось. И свинца ещё за компанию, ведь один из людей был вооружён помповым ружьём.

— Не стреляйте, мы свои!

— Какие вы на хрен, свои, — высказал сомнения кто-то из защитников. — Я ваши рожи в первый раз вижу!

— Там рогатая была, в ИВС которая сидела, — опознал мою спутницу другой.

— Говорил я — она с ними заодно…

— Мы за вас, придурки! — в сердцах выкрикнул я. — Весь ваш хвалёный изолятор перестреляли, а остальных мрачники порезали.

— Это ещё кто?

— Чёрные фигуры, которые в тенях прячутся. Встречали?

— Да, было дело…

— Короче, времени нет, за нами кое-кто пострашнее гонится. И скоро он будет здесь.

Я с поднятыми руками встал из-за стойки, чувствуя на себе скрещенные прицелы четырёх нервных человек. Трёх разновозрастных мужчин в форме и одной пухленькой курносой девушки. Но никто так и не выстрелил, хотя у меня на груди болтался трофейный пистолет-пулемёт. Который совсем недавно принадлежал кому-то из их коллег.

— Пострашнее оживших теней, говоришь? — переспросил обладатель ружья и объёмного пивного животика, на котором не сходился наспех накинутый бронежилет.

— Да, он их как Тузик газету порвал, мимоходом.

— Демон, что ли?

— Нет, горгулья. Выглядит, как здоровенная каменная статуя. Это был мой сосед по камере.

— А в какой он, собственно… — пузатый повернулся к товарищам.

— Та это ж новичок, — покачал головой один из них. — Вчера только привезли.

— Четырнадцатая, — с недовольной миной вслед за мной поднялась демонесса. — Анатолий Чугуй, он тут давно сидит.

— С провалами в памяти, который? Да-да, помню такого. Девять неподтверждённых убийств, чистосердечное…

— Почему такого опасного человека посадили в общую, а не в одиночку?! — выпалил третий мужчина, опасливо озираясь.

— Я почём знаю!

— Вы наворковались, голубки? — перебила их Талия. — Он скоро будет здесь, и скажу сразу — ваше оружие его даже не поцарапает.

— Только если все, что ты сказала — это правда.

— Вообще-то, я тоже его видел, — пришлось мне напомнить о себе.

— Тебе, хаотик, тоже большого доверия нет. Давай без резких движений, а там посмотрим, что да как.

В итоге меня разоружили, а вот сообразительная демонесса заранее развоплотила фиолетовый хлыст и к ней вопросов ни у кого не возникло. Нас оставили под присмотром молчаливой девушки, не проронившей до этого ни слова. Судя по тому, как неуверенно она держала короткий автомат, в прошлой жизни она в полиции точно не работала. Раздражённая Талия пожелала уходящим мужчинам лёгкого посмертия, и уселась прямо на пол.

— Идиоты! Он их размажет по стенкам и даже не заметит. Но возможно, это даже хорошо.

Мы с нашей охранницей удивлённо переглянулись.

— Чтобы вернуться в прежнее состояние, ему нужна минимум одна душа, — принялась рассказывать синекожая. — Но, чем больше, тем выше вероятность, что он успокоится. Хотя, иногда ему непременно нужно убить именно того, кого он увидел самым первым.

— То есть, кого-то из нас?

— Да, всё верно.

— Тогда почему ты меня тогда не бросила там, в изоляторе?

— Хм, хороший вопрос, — она задумчиво почесала голову в районе правого рога. — Наверное, потому что я — дура. Ведь обещала тебе дожить до утра, но кто ж знал…

— Я так понял, себя он не контролирует? — продолжил я расспрашивать свою эрудированную спасительницу.

— Запомни, сейчас это не человек. Я не представляю, можно ли вообще достучаться до его разума. Эти смертники заикнулись, что у него были провалы в памяти, так что скорее всего он приходит себя только после обратной метаморфозы. С другой стороны, это ведь обратимый процесс, значит — он просто спит где-то глубоко… Любопытно, да. Но в любом случае ему понадобится жертва.

— Чужая душа?

— Верно. Похоже, что это — катализатор. Я бы с удовольствием всё изучила, не открой он на нас охоту. В более спокойной обстановке может и получилось бы…

«Поднимайтесь, нужно срочно уходить!», — внезапно прозвучало прямо в моей голове. Я даже обернулся, но в разорённой дежурке никого не было.

Опять чужие мысли?! Только не снова!

«Эй, я с вами говорю! Вы слышите?».

Тем временем курносая девушка замахала рукой, привлекая наше внимание.

— Это ты мыслеречью балуешься? — с явным любопытством поинтересовалась у неё демонесса.

Та утвердительно кивнула.

«Быстрее, пожалуйста!».

— Почувствовала, что твоим дружкам конец? — цинично хмыкнула рогатая. — Ну, веди нас, прозревшая. И чем дальше, тем лучше.

Но мы успели только отойти на несколько десятков шагов, как в коридор спиной влетел сам товарищ Комиссар, собственной персоной. Причём, в обнимку с дверью, закрытой до этого момента. Терещенко прокатился на ней несколько метров, после чего пружинисто вскочил на ноги, как ни в чём не бывало. Эффектное появление, ничего не скажешь.

А следом сквозь выбитый дверной проём протиснулось высокое и какое-то нескладное существо с шестью лапами, покрытое целой россыпью хитиновых шипов. Вместо верхних конечностей у него имелись зазубренные серповидные клинки, как у богомола. Только нашему земному насекомому пришлось бы всю жизнь жрать стероиды вприкуску с радиоактивными мутагенами, чтобы отрастить себе подобные косы.

Интерфейс нарёк его как «Ночной Палочник» фракции Жизнь и даже уровень присвоил — восьмой. Теперь стало понятно, почему заместитель по особым вопросам выглядел так, словно бы его тащили волоком через всю станицу. Любимый кожаный плащ превратился в рваные обноски, а на лице и руках появилось несколько кровоточащих ссадин.