Странно, разве он не должен выражаться, типа: «засёк движение на полшестого»? Хотя, мне-то что от этого знания… Пальцем погрозить издалека? Огнестрел ведь только у него.

Из-за острого дефицита боеприпасов, мы с Анваром пошли на ликвидацию лишь с холодным оружием — я с верным колуном, а он с самой настоящей кавалерийской шашкой, заточенной до бритвенной остроты. Как оказалось, это семейная реликвия, передававшаяся по наследству, от отца к сыну и так далее. И за столько поколений клинок не стал хуже рубить дурные головы с плеч. На века вещь ковали. Не то, что нынешние гаджеты — попользовался пару лет и выбросил без сожаления.

Что-то разглядевший в дальних зарослях разведчик приник к окуляру карабина и принялся легонько водить стволом из стороны в сторону. У него, в отличие от десантника, имелся крупнокалиберный девятимиллиметровый нарезняк, с вытянутым ложем и прикладом из тёмного ореха. Не знаю, на кого он в здешних лесах с этой дурой охотился, но сейчас она оказалась очень даже кстати.

Нам, как никогда, не хватало банальной связи со второй двойкой. Вряд ли они покинули оговоренные позиции, но скоординироваться всё же не мешало бы.

Выстрел прогремел так неожиданно, что я невольно дёрнулся. Будто мокрой тряпкой по ушам хлестнули. Правда, с уханием ручной гаубицы Павла под названием «Вепрь-Молот» карабин соперничать не мог. Не удивлюсь, если окажется, что во время стрельбы из неё пригибается вся трава в радиусе метра.

Десантник саданул вслед лишь дважды, но этого хватило. Наблюдающий за стычкой через прицел Виктор удовлетворённо цокнул языком:

— Завалили.

— Пойдём смотреть, кого? — спросил я, вытряхивая противный звон из ушей.

— Да, мы и так на всю Ивановскую уже нашумели.

Разведчик пружинисто поднялся и закинул длинную винтовку за плечо. Отличная, всё-таки вещь, но что с ней делать, когда закончатся боеприпасы?

Пока спускались вниз, к догорающему пеньку, мне пришло оповещение о получении целых двадцати очков опыта за его устранение, и серая шкала тут же позеленела на десять процентов. Кушайте, как говорится, не подавитесь. Прямо крохи какие-то, учитывая то, что этот экземпляр оказался аж четвёртого уровня. На полянке, что он занимал, можно было хороводы водить, а через колючки по периметру и толстошкурый медведь вряд ли бы продрался.

Объяснение у такой урезанной пайки могло быть лишь одно — опыт разделился на всю группу. Но тогда почему же остальные по-прежнему нулевого уровня? Может, смерть от пули в зачёт не идет? Тогда понятно, почему не капнуло от того подстреленного не пойми кого.

Анвар с Павлом, целые и невредимые, нашлись метрах в пятидесяти от гигантского костра, задумчиво разглядывающие тушу убитой твари, валяющуюся на дне неглубокой рытвины, оставленной вывернутыми корнями упавшей сосны. А там было на что посмотреть.

Существо имело могучее антропоморфное тело, обросшее жёсткой бугристой коркой, отдалённо напоминающей чешую. Непропорционально длинные руки практически доставали до коленей, а ступни достигали размера никак не ниже пятидесятого. В наличии имелись внушительные серповидные когти и клиновидные зубы, не помещающиеся в широкой пасти, идущей от одного заострённого кверху уха, до другого. Голова небольшая, и какая-то приплюснутая сверху, глазки почти не разглядеть за тяжёлыми надбровными дугами.

Массивные пули проделали солидные дыры в бочкообразной грудной клетке, и теперь оттуда вовсю сочилась зеленоватая слизь. А дальше разглядывать сбежавшего из Кунсткамеры урода уже стало некогда, так как над ним неожиданно проявилась пояснялка:

Вурдалак лесной.

Тип — нежить.

Уровень — 2.

— Атас!

Повезло, что топор я повесил на крепкий ремень, презентованный десантником в качестве жеста примирения, и руки оказались свободны. На вычерчивание заклинания ушла ровно секунда, а уже в следующее мгновение чёртов уродец уже прекратил притворятся дохлым куском вонючего мяса. Вскинулся он распрямившейся стальной пружиной, и точно бы успел кого-нибудь нарезать на ломти, не оплети его нижние лапы несколько вовремя выросших корешков. У гворна подсмотрел приёмчик, каюсь за плагиат.

Гибкие отростки вурдалак всё же смог порвать, но выскочить из окопа он уже катастрофически не успевал — дружно зарявкали пушки, снеся ему напрочь часть черепа и пробив тело насквозь в нескольких местах.

Тело безвольно завалилось обратно, но надпись и не думала гаснуть. Да уж, это вам не простой мертвяк, который послушно отъезжает от одного удачного удара топором по башке.

Мужики прекратили стрельбу и стали спешно перезаряжаться.

— Живучая скотина, — покачал головой Анвар.

— Вообще-то он и не был живым, — поправил его я. — Ни у кого при себе святой водички не имеется?

— Зачем?

— Окропить бы его, может, и упокоился бы уже…

— Ты хочешь сказать, он и сейчас не сдох?! — вытаращился на меня десантник.

— Не-а…

Залитое зелёной жижей тело легонько дёрнулось, заставив меня снова свести указательные пальцы.

— Сука, я сейчас ему ствол в задницу затолкаю! Посмотрим, как он…

Десантник злобно клацнул затвором, но на его оружие мягко опустилась татуированная смуглая рука, отводя его в сторону.

— Подожди, братишка — твои пульки ему до фени, сам видишь. Кажись, я знаю, что надо делать.

Никто и глазом не успел моргнуть, как Анвар уже оказался в яме с шашкой наголо. Одним уверенным взмахом клинка разведчик отделил остатки головы от тела, но на этом не успокоился, достав из разгрузки спичечный коробок с солью, тихо бормоча что-то неразборчивое. Белая крупа щедро просыпалась на рану, обильно зашипев грязно-бурой пеной, и мне наконец пришло оповещение о смерти этого крепкого орешка от некромантии.

Лесной вурдалак 2 уровня повержен!

Получено 7 ЕО.

Да уж, за мертвяков и то больше прилетало. Качаться в группе легче и безопасней, но гораздо медленней. Может, загвоздка в том, что опыт планомерно размазывался по всем жителям лагеря? Поэтому-то они до сих пор и нулевого.

Виктор подал руку и довольный Анвар одним рывком взлетел обратно. Тело нежити запузырилось ещё больше, щедро воняя тухлятиной. Нет, сюда я раньше, чем завтра не полезу, чтобы тут не лежало. Как раз и головешки от гворна остынут.

— Надеюсь, он такой один по лесу бродил, — покачал головой десантник, сплюнув в яму.

— Нужно наших будет предупредить, — решил Виктор. — И соль всем раздать.

— Ещё и перец со столовыми приборами не забудьте, — вклинился я. — Потому что в следующий раз меня может и не оказаться рядом.

— Тим, спасибо тебе, конечно, но мы до этого и без твоих фокусов справлялись, — поморщился Павел. — Ты молодец, но перестань уже думать, что стал богом…

— Кем-кем?!

— Ну, всесильным, типа.

— Вы сбрендили тут все, что ли?! — взорвался я. — У меня нет мании величия, если ты об этом! Мне просто непонятно, почему вы страусов из себя упорно строите — воткнули головы в песок и не видите, как сзади к вам уже пристраиваются, прямо в очередь! Да вашу же Машу, у вас никого даже первого уровня нет — как вы простую кочерыжку от монстра отличать будете? Пока она кого-нибудь не сожрёт?!

— Успокойся, — Виктор положил свою тяжёлую ладонь мне на плечо. — Давай, я тебе кое-что тебе расскажу, а ты решишь, страусы мы или кто.

— Хорошо, звучит интригующе.

Анвар с Павлом, как по команде, дружно развернулись и направились обратно, к догорающему гворну, оставив нас вдвоём. Значит, рассказ точно будет про исход с Илютино.

— Если думаешь, что у нас не было таких как ты, то глубоко ошибаешься, — начал разведчик издалека. — Точно сказать не могу, сколько, но с пару десятков человек точно набралось бы…

— И где же они все?

— Там, — мужчина взглядом указал на небо. — Так что сильно не удивляйся, если за твои расспросы про магию ты получишь в зубы.

— Тогда вроде бы много полегло народу, — пожал я плечами. — Всё равно не понимаю, чем они такие особенные.