Он и являлся местной гауптвахтой, в которой томились правонарушители, прямо в огромном трюме. На первый взгляд их там было не меньше полутора сотен человек. Сказал бы, что условия содержания особо гуманными не назовёшь, только в нынешней обстановке это был один из мягчайших вариантов. Спасибо, что не отправили кормить рыб с камнем на шее, хотя для отъявленных негодяев наверняка делают исключение. И ещё не факт, что меня вскоре не признают таким же.

Размерами трюм не уступал футбольному полю — огромный железный ящик, на дне которого вяло копошились заключённые. Высота ребристых стен, покрытых солидным слоем ржавчины, была никак не меньше пятиэтажного дома. Так просто не выскочишь. Штатные лестницы предусмотрительно спилили вместе с креплениями, установив вместо них самодельный подъёмник на электродвигателе. На всякий пожарный случай имелись и обычные катушки с канатами, которые не требовали ничего, кроме грубой силы. Ну, или сноровки у того, кто хочет выбраться из этого гигантского зиндана.

Никаких укрытий над трюмом не предусматривалось, поэтому все заключённые были как на ладони. Из удобств в распоряжении сидельцев имелось лишь несколько переносных туалетных кабинок ядовито-синего цвета, что частенько ставили на всяких массовых гулянках, а так же простенькие двухъярусные кровати у стен. В одном из углов громоздились пузатые бутыли для офисных кулеров, являвшиеся единственным источником питьевой воды.

О прочих благах оставалось лишь мечтать, поэтому ещё на подходе мне в нос наотмошь ударил специфический запах. Будто мимо лежбища бомжей прошёл. За мою карьеру приходилось разные места облагораживать, и с подобными «ароматами» я уже сталкивался. А теперь появилась уникальная возможность и самому стать их источником, через недельку-другую.

А имелись ли у меня вообще шансы не очутиться здесь?

Если так прикинуть, то не особо — слишком уж заметным стало моё появление. А раз «красноглазка» сидит где-то высоко, вот так с порога мне бы разобраться с ним не дали. Да и вообще, не мастер я интриг, мне куда привычней биться в чистом поле, чем вести подковёрную борьбу.

А теперь я ещё и Солода под монастырь подвёл. Вряд ли его изыскания останутся незамеченными, хотя шансов у переговорщика чуть побольше. Для местных он почти свой, и так явно подставить его не получится. Меня даже допрашивать с применением способностей не стали, сославшись на моё нечеловеческое происхождение. Сразу в яму запихнули, без разбирательств. Хорошо хоть воспользовались подъёмником, а не отправили «своим ходом» со скованными за спиной руками.

Вместе со мной вниз отправились сразу три законника, напряжённых как струна на электрогитаре. Во время спуска я поймал специфическое чувство, которое возникает, когда вспоминаешь о не выключенном утюге, выйдя из дома. Такое ощущение внезапной нехватки чего-то важного возникало лишь рядом с антимагическими артефактами, так что я особо не удивился, открыв интерфейс. Все способности оказались заблокированы, даже мой любимый фитовампиризм. Что ж, без таких страховок нынче ни одна тюрьма не обойдётся. Всё что мне оставалось, это уповать на себя самого и свою непревзойдённую харизму. А ещё на верных «букашек», которым любая глушилка нипочём.

Когда платформа достигла металлического дна, надзиратели сноровисто меня расковали, заодно пройдясь вдоль рядов кроватей с внезапной инспекцией. Заключённые дружно шарахнулись от них по сторонам, как рыбы от стаи зубастых акул. Троица прихватила пустые бутыли и пару мешков с мусором, грозно шикнула на кого-то по пути, после чего вознеслась обратно на верхнюю палубу, оставив меня в новой компании.

Правда, знакомиться со мной никто не спешил — большинство людей сильно смутил цвет моей кожи. Но храбрецы всё же нашлись — сразу четверо крепких мужиков, чья щетина вот-вот грозила стать бородой. У одного на пальцах имелись характерные татуировки, что встречались мне среди бандитов и мародёров.

— Смотри-ка, они и зелёных уже ловят!

— Они ж людоеды!

— Да не, у него надпись есть нормальная…

Не придя к какому-то единому мнению, они подошли ближе и нагло поинтересовались:

— Эй, зелёнка, ты чьих будешь?

— А вы тут перепись ведёте? — усмехнулся я, проходя мимо. — Можете не волноваться, я людей не ем. Тем более, таких как вы.

Но местным такой ответ не понравился.

— Ты чё, борзой что ли?! А ну стой!

Но я не обращая внимания на выкрики продолжил неспешную прогулку по трюму, осматривая местные достопримечательности. Кровати оказались намертво приварены к полу, а вот кабинки биотуалетов стояли на деревянных постаментах, выполнявших роль якоря. Это сейчас на море спокойно, но если будет штормить, то даже в бухте начнётся качка. Хотя с другой стороны здешние корабли связанны друг с другом в один громадный буёк, и я не представлял, как вся эта конструкция ведёт себя во время сильного волнения.

А настырные мужики, которые явно соскучились по живому общению, всё не отставали. Увязались, будто свора голодных дворовых псов за одиноким велосипедистом. Самый смелый даже попытался было схватить меня за плечо в порыве чувств, но я без труда скинул его руку. А когда оскорблённый до глубины души зек хотел было наброситься на меня, откуда-то сверху тут же раздался грозный оклик. Дежурным тоже было скучно, и любая активность внизу тут же привлекала их внимание.

— Ещё встретимся, гнида зелёная, — прошипел заводила с татуировками, демонстративно отходя от меня. — Посмотрим, как запоёшь.

Остальные выразили полное согласие с озвученной угрозой, но я лишь рассмеялся, чем ещё больше их расстроил. Может, у себя они пользовались каким-то авторитетом, а вот у меня от них гормон страха уже не вырабатывался. После всех тварей, демонов и сошедших с рельс волшебников обычные уголовники смотрелись как-то мелковато.

— Шли бы вы ребята… Не до вас мне сейчас.

Свободных мест было полно, хотя уголовники настойчиво предлагали мне устроиться поближе к туалетным кабинкам, где даже с моей устойчивостью дышать было проблематично. Вонь там буквально резала глаза, так что я предпочёл убраться как можно дальше, к противоположному борту. Свободных мест было предостаточно — здесь могло разместиться сотни три заключённых при желании. Благо просторный трюм позволял. Незанятые койки легко вычислялись по свёрнутым матрасам, внутри которых имелась подушка и тканевое одеяло. И было их никак не меньше половины от имевшихся койко-мест.

По сути сухогруз был огромной плавучей коробкой с мотором, в которой нас и содержали, так что за толстым металлом стен с выступающими рёбрами жёсткости плескалась одна лишь вода. Учитывая заблокированные магические способности выбраться отсюда без посторонней помощи невозможно. Вертикальные выступы заканчивались задолго до края, и последние несколько метров стены трюма были абсолютно гладкими, не считая ржавых разводов.

Даже если бы за ямой никто бы не приглядывал, по ним только муха и вскарабкается. Разве что сделать канат из одежды и прочих тряпок, но за что его цеплять? Вокруг края поручней не наблюдалось, и любой неосторожный шаг на палубе мог окончиться падением.

Самое странное, что я так и не заметил нигде антимагических артефактов. А ведь на такую громадную площадь их должно быть немало. Рецепт пирамидок, покрывающих несколько десятков метров, до недавнего времени местным был незнаком, так что здесь что-то другое. И ещё настораживало открытое небо над головой. Законники не потрудились даже простенькие навесы соорудить над спальными местами, однако внутри было сухо. Ни луж, ни особой сырости. Я нарочно пощупал старенький ватный матрас, впитывающий влагу как губка, но того будто вчера из плацкартного вагона вытащили.

Чудеса…

Пока я выбирал себе лежбище остальные обитатели дальнего угла затаились, но постепенно они осмелели и даже попытались робко наладить контакт. Особенно после того момента, когда поняли, что к ним не подселили дикого людоеда. Здесь контингент подобрался не столь агрессивный, а добрую треть от него составляли женщины всех возрастов. Сидели здесь все вперемешку, но никто на женскую честь не покушался — себе дороже.