- Полагаю, я мог бы ослушаться тебя.

- Но ты этого не сделаешь, потому что тебе нужна моя дружба и уважение так же сильно, как мне нужны твои. Ты допустил одно злоупотребление нашим доверием, Свифт. Не делай все еще хуже.

Мгновение спустя Кану услышал, как стих шум двигателя, и почувствовал, что его тяжесть уменьшается. Это был не полный переход к невесомости, но достаточный переход, чтобы он казался таким же желанным.

- Одно g, - сказал Свифт. - Мы постараемся сбросить как можно больше скорости. И если это не устраивает Восставших, тогда да поможет бог всем нам.

- Ты поступил правильно, - сказала Нисса.

- О, я уверен, что так и было. - Свифт приподнял пенсне повыше, подчеркнув изящный профиль своего носа. - Даже если это означает наш конец, что вполне может иметь место. Но, по крайней мере, это будет интересно.

В "Мпоси" они стали свидетелями полного отключения "Ледокола" и постепенного восстановления работы систем корабля. Хотя они все еще находились слишком далеко, чтобы разглядеть какие-либо характерные детали другого судна, они четко зафиксировали его тепловую сигнатуру. Затемнение и повторную активацию двигателя Чибеса - даже при тяге, направленной в сторону от них, к Посейдону - невозможно было не заметить.

Кроме того, они пользовались инсайдерскими знаниями Юнис.

- Вы спрашивали меня о Свифте, - сказала она с некоторой чопорностью в голосе. - По правде говоря, я не совсем понимаю, что такое Свифт и чего хочет Свифт. Свифт - это своего рода искусственный интеллект, это достаточно ясно - он обладает искусственным сознанием, во многом таким же, каким раньше была я. Но если я не сильно ошибаюсь - а, честно говоря, вероятность этого не стоит упоминать, - Свифт работает исключительно на нейронной основе. Вот как Свифт вообще смог со мной общаться. Он внутри черепа Кану.

- Как какой-нибудь паразит? - спросила доктор Андиса.

- Я думаю, мы можем предположить, что отношения основаны на взаимном согласии и идут на пользу как хозяину, так и симбионту. Что Кану добровольно позволил Свифту кооптировать часть своей нейронной сети. Что мы знаем о Кану? Он был послом у машин на Марсе. Я не думаю, что эти два факта не связаны между собой.

- Тогда от имени кого - или чего - действует Кану? - спросила Гома.

Юнис заерзала в своих ремнях. - Вы собираетесь в ближайшее время выпустить меня из этого кресла?

- Нет, - сказала Васин. - Вы действовали без разрешения. Вы безрассудно рискнули тысячами жизней, как человеческих, так и танторских.

- Я рискнула, чтобы помешать кому-то другому совершить еще худшее. Я дала Кану возможность бросить вызов Дакоте, с заверением Свифта, что у него есть средства взять под контроль "Ледокол". Свифт объяснил, что произойдет своего рода перезапуск систем "Ледокола", чему мы только что стали свидетелями. Очевидно, что люди снова стали главными. Вот почему корабль предпринимает такие согласованные усилия, чтобы изменить курс.

- Итак, вы преуспели, - сказал Ру.

- Это начинает выглядеть именно так. Немного ближе к костям, чем хотелось бы, но для чего нужны нервы, если не для того, чтобы их не изнашивать?

- Вы даже не подумали о жизнях на "Занзибаре". Друзья, танторы - они больше даже не являются частью твоего мышления. Вы убрали их с доски и забыли о них. Мы все ошибались на ваш счет.

Она посмотрела на Ру с выражением приятного интереса. - Это был ты, мой дорогой?

- Вы все еще гребаная машина.

- Что ж, спасибо вам за это взвешенное мнение. Должна ли я тогда быть столь же откровенной? Мне все равно. Я ожидала, что умру. Я ожидала, что меня разорвут на части или запихнут в ближайший воздушный шлюз. Я ожидала этого и знала, что в любом случае должна действовать - что больше ничего не сработает. Так что избавьте меня от своего возвышенного человеческого ханжества, потому что, пока вы не пройдете через весь этот Ужас, вы понятия не имеете, что поставлено на карту. И если бы у вас была идея, даже малейшее подозрение, вы бы прекрасно понимали, что мои действия были не только необходимы, но и самое малое, что нужно было сделать. Если бы я могла уничтожить "Ледокол", неужели вы думаете, что я бы колебалась?

- Нет, - сказал Ру. - Не думаю, что вы колебались бы.

- Значит, мы к чему-то приближаемся.

Но Васин тихо сказала: - Вы говорите, что люди уже должны были вернуться к управлению.

- Да.

- Тогда объясните это.

В течение следующих нескольких часов они наблюдали, как корабль Кану врезался в заграждение из лун. Коррекция курса прошла успешно, показания двигателя были чистыми и устойчивыми, никаких причин для беспокойства не было, даже когда "Ледокол" набрал обороты на сокрушительных трех g обратной тяги. Затем она упала до одного g, хотя у "Ледокола" все еще было слишком большое остаточное движение в направлении Посейдона. Их первым предположением был какой-то отказ двигателя, но ничто в данных не намекало ни на что, кроме плавного, контролируемого снижения мощности - преднамеренного изменения планов.

Они ждали, чтобы увидеть, было ли это временной корректировкой, которая вскоре будет исправлена. Юнис была обеспокоена этим так же, как и все остальные - ее уверенность как в себе, так и в Свифте была серьезно подорвана. Более того, это был решающий момент, когда Гома отбросила последние сомнения в том, что они имеют дело с человеческим существом. Независимо от того, что думал Ру, ни одна машина не проявила бы такого ужаса при таком изменении обстоятельств. Робот воспринял бы измененные параметры без малейшего ощущения предательства или личной неудачи.

Вскоре они получили подтверждение, которого так боялись.

- Это Кану. Я надеюсь, вы меня понимаете. Мне начать с хороших новостей или с плохих?

Они снова были достаточно близко для общения в режиме реального времени. Его лицо казалось крупным, но теперь из-за действия ускорения он выглядел осунувшимся и усталым, мудрым и постаревшим на много лет.

- Продолжайте, Кану, - сказала капитан Васин.

- Мы с Ниссой полностью контролируем "Ледокол". Скажите Юнис - если она еще не подслушивает, - что они со Свифтом проделали очень хорошую работу со своим планом для "Занзибара". Они могут гордиться своими достижениями. Это не значит, что я одобряю это. Прямо сейчас я не уверен, что одобрение сказало бы о ком-либо из нас. Был ли это акт доброты или жестокости? Я не совсем уверен.

- Мы тоже, - сказала Васин. - В ужасе и благоговении - в этом нет никаких сомнений. Но было ли это правильным поступком? Я бы сказала, что так оно и было, если бы мы не видели, как вы приближаетесь к Посейдону.

- Мы столкнулись с локальными осложнениями, которых ни Свифт, ни Юнис не ожидали. У нас были средства развернуть "Ледокол", и мы были в процессе этого, но это было слишком тяжело для танторов. Они не выдержали такой нагрузки. Если бы мы продолжили в том же духе, то почти уверены, что они бы умерли.

- Секундочку, - сказала Юнис, теперь уже свободная от кресла, но все еще связанная в запястьях. - Ты можешь повернуть, но не собираешься этого делать?

- Мы не будем их убивать. Вот что это было бы. Вы ведь видите это, не так ли?

- Вы им ничего не должны, - огрызнулась Юнис в ответ. - Особенно Дакоте. Вы имеете дело не со слоном, Кану, или даже тантором - вы имеете дело с инопланетным разумом, который просто случайно использует ее тело.

- Я могу понять, почему вы так считаете. Но если в ком-то из нас осталась хоть капля человечности, мы не можем ставить свою жизнь выше их.

- Это очень благородно с вашей стороны, но здесь на кону не только ваши жизни. Разворачивайте свой корабль.

- Теперь уже слишком поздно для этого, Юнис, - вы знаете это так же хорошо, как и мы. Теперь мы прикованы к Посейдону, к лучшему это или к худшему. Это будет трудно во многих отношениях.