Моё тело интуитивно копирует позу Тионы, в то время как локоны в волосах ведьмы начинают светиться, теряя рыжину и белея. Магия внутри меня начинает бурлить, откликаясь на зов Тионы. Сжигая на своём пути всё скрывающее мою сущность и обнажая мою истинную внешность. Мои волосы начинают стремительно белеть, а из радужки глаз уходит чужой пигмент, возвращая им натуральный цвет. И, когда магия внутри меня выплёскивается второй раз, ночной лес вмиг «взрывается» буйством неоновых красок, поражающих сознание.

Когда наша ведьмовская магия сливается, взмывая в небеса, глаза Тионы раскрываются шире. Она явно удивлена моему всплеску магической силы.

Ещё несколько биений сердца магия вырывается из меня, а после источник внутри меня неожиданно иссекает, и я обессиленно опускаю руки. Свечение сходит на нет, и вскоре мы вновь оказываемся во тьме ночи. Однако в этот раз все краски вокруг мне кажутся более яркими, а зрение — более чётким.

— Ты… — выдыхает Тиона, приходя в себя от столь мощного всплеска силы. — Ты носишь в себе силу Первой. Ты… Ты и есть Первая, Лайла. — Она мотает головой, бормоча эти слова. — Это очень…

— … плохо? — предполагаю я, пытаясь восстановить дыхание и унять бешеное сердцебиение.

Мои щёки розовые от использования магии, по телу пробегается приятная нега. Меня захлёстывает неожиданный прилив энергии — мне кажется, будто сейчас я могу свернуть горы. И даже несмотря на то, что Тиона подтвердила слова Кирана по поводу передачи мне Дара Первой, я не чувствую печали или тревоги.

— Нет. Опасно, — тихо отвечает Тиона.

Моё сердце бьётся спокойно, ни на минуту не сбиваясь с ритма. Я не взволнована таким ответом Тионы. Просто принимаю его как данность.

Светлячки взмывают в воздух из травы, кружась вокруг нас. Я завороженно наблюдаю за их волшебным полётом и тихо уточняю:

— Почему?

Спрашиваю чисто из интереса. Ничего более.

А вот Тиона, в отличие от меня, выглядит весьма взволнованно. Она кусает губы, пытаясь выровнять сбитое дыхание. Но, несмотря на всё это, взгляд Тионы по-прежнему решителен и серьёзен.

— В момент единения нашей с тобой силы я погрузилась глубже в твою магию. У тебя нет границ Дара. Зато границы есть у твоего тела. Ты сосуд для магии, Лайла. Все ведьмы носят внутри себя Дар Ночи. Он открывает нам возможности использования других стихий, ведь именно этот Дар формирует связь с природой. У ведьм он не очень силён. Мы и так можем впитывать в себя столько силы извне, что этот Дар не играет большой роли для ведьмы, ведь она не копит в себе силу, и может в любой момент себя напитать. Другое дело ты, — Тиона делает паузу и смотрит мне прямо в глаза. — Сосуд твоего тела ограничен, как и у всех нас, но твой Дар практически полностью его заполняет, не давая места для магии другого рода. Ты можешь подчерпнуть ровно столько от природы, сколько хватит для того, чтобы заполниться до твоей границы. И я бы так не переживала, если бы знала, что твой Дар через время прекратит расти…

…если бы знала? Она не уверена в этом?

Сглатываю, выдыхая через рот.

— Он же… должен остановиться, да? — уже не так уверенно уточняю я, смотря на рыжеволосую ведьму и её голые хрупкие плечи, не прикрытые лёгким салатовым платьем. Во взгляде Тионы вижу грусть.

— Прости, Лайла, — она практически шепчет это, с горечью и болью качая головой. — Но исходя из своих ощущений я более чем уверена, что он не остановится до того момента, как перейдёт за границы твоего тела. Я ещё ни разу в подобном не ошибалась. И, если случится, что твоя сила выйдет за границы твоих физических возможностей, это… уничтожит тебя.

Это не может быть правдой! Страх медленно и липко сковывает внутренности.

Я всю жизнь была уверена, что мой Дар слишком слабый, ничтожный.

Он не подчиняется мне, когда так нужен. Не ощущается, не выдаёт себя. Прячется.

Мой Дар просто не может быть таковым. Тиона ошибается!

— Это неправда, — говорю я и в ответ Тиона лишь печально улыбаясь качает головой.

— Не пытайся сейчас отрицать. Ты только усугубишь положение, полагая, что самовнушение поможет в сложившейся ситуации.

— А что именно может помочь?! — не выдерживаю я, повышая голос.

После моего вскрика деревья обдаёт мощной волной магического всплеска, и я ойкаю. Я не хотела!

— Послушай, Лайла, — Тиона берёт меня за руки. Меня это не успокаивает. Моё настроение меняется моментально, и из состояния умиротворения и спокойствия я перехожу в тревожное. — Я говорю лишь то, что может случиться, если ты просто пустишь всё на самотёк. Это предупреждение, а не смертельный приговор. Ты не первая, кто вынужден жить с такими поистине обширными способностями. И выход есть.

Есть выход? То есть Тиона знает, как мне стоит избежать смерти от переполнения собственными же магическими дарованиями?

— И что мне нужно сделать? Кого-то убить? — едко интересуюсь я, чувствуя горечь на языке.

— Вовсе нет, дорогая, — заверяет меня Тиона, словно малого ребёнка. Поглаживает по голове и мягко улыбается, а я льну к её руке, как к спасительной соломинке. С тех пор, как я покинула деревню, я так скучала по Николь — моей единственной подруге. Сердце сжимается от боли. Мне действительно хочется всем своим существом принять помощь Тионы и довериться ей, как я доверялась всё это время Лили. Кстати, о ней… я должна проведать её! — Первая ведьма вмещала в себя гораздо больше магии Ночи, но и она приняла решение о том, чтобы разделить магию на два сосуда. Вторым сосудом стал её возлюбленный дампир, с которым Лейла была соединена истинной связью. Только он мог принять часть её магических дарований и остаться при этом в живых.

Дампир. Такой же, как Киран. Возлюбленный Первой.

— И как… и как она разделила Дар?

Не понимаю. Разве можно так сделать, чтобы магия была сразу в двух телах одновременно?

— С помощью Ритуала Звёздной Пыли на вершине горы Летос. Это особый ритуал очищения, принятия связи и единения, сплетающий души ведьмы и дампира воедино, и разделяющий их силы на равные части. После этого ритуала такая пара становится непобедимой, ведь ей подчиняются в полной мере все стихии Саяры. И их союз не в силах разбить никакие силы, ведь даже после смерти души остаются связаны друг с другом во веки веков.

По моей спине бежит холодок, а потом дрожь от осознания, насколько этот ритуал личный и сокровенный.

Выходит, и я с Кираном должна его совершить, чтобы не погибнуть? Но согласится ли он пойти на такое? Связав навеки наши души воедино?

— А если один из нас… Если один из нас погибнет после этого Ритуала? — еле ворочая языком уточняю я.

— То второй тоже умрёт.

О Ночь! Как я скажу Кирану, как признаюсь? Киран говорил, что пойдёт на всё ради меня. Но если мы действительно это сделаем, буду ли я готова жить дальше с осознанием того факта, что теперь от моей жизни зависит и его жизнь?

— Есть какие-то другие варианты, кроме этого? — спрашиваю я, хотя и так предчувствую ответ.

— Нет, Лайла. Боюсь, это единственный выход, — произносит Тиона, а потом добавляет. — Мне жаль.

Мы молчим, думая о своём. Наверное, Тиона видит во мне спасительницу, ещё не зная, что я отнюдь не такая. Я разрушительница, несущая лишь смерть всем окружающим меня. Мой путь выложен трупами тех, кто пытался мне помочь.

Я и есть монстр. Даже хуже, чем вампиры, питающиеся человеческой кровью. Возможно, мне стоит принять свою судьбу и подчиниться ей, избавив других от страданий…

— Вы с Кираном сможете положить к своим ногам весь мир, Лайла, — неожиданно говорит Тиона, вырывая меня из пучины мыслей. — И установить свои порядки, где ведьмам не надо будет прятаться, а люди получат шанс на спокойную жизнь. Вы сможете прекратить войны и принести мир. — Тиона подтверждает мои опасения на свой счёт. — Ты и Киран — единственная надежда Саяры. Ты Великая Императрица всего континента, приход которой предрекала Первая. И лишь ты сможешь найти лекарство от бессмертия, терзающего потомков Пяти…