Куда ни глянь — всюду многовековые стволы, хвоя, да шишки. Тёмно-изумрудные цвета смешиваются со всеми оттенками коричневого, а между веток пробивается чистое, небесно-голубое небо. Наш конь продолжает довольно резво мчаться вперёд, плавно переходя с галопа на рысь. Его чёрная грива подскакивает вверх при каждом движении, и я невольно любуюсь его мягкими торчащими ушками.

Не знаю, что думает о нашей совместной поездке Киран — я ощущаю лишь его дыхание. Но его руки на моих бёдрах… О великая Ночь, зачем я снова вспомнила о них!

От жара его ладоней по моему животу расползается тепло. В процессе езды я не специально прижимаюсь спиной к его груди, чувствуя каждую литую мышцу пресса мужчины. Его грудь настолько твёрдая, что мне кажется, будто я соприкасаюсь лопатками с камнем, а не с живым человеком. Мои предательские мысли продолжают течь в неприличном направлении, опускаясь с размышлений о его груди к нижней части тела. Я начинаю дышать через рот, всячески пытаясь забыть о том, что наши бёдра соприкасаются, и перестаю замечать всё, что происходит вокруг, пока Киран не останавливает коня и не объявляет привал.

Он спешивается, и следом за ним я соскальзываю со спины лошади, осознавая, насколько у меня разболелись от езды ноги. Складываюсь вдвое и, скрюченная, отбегаю в лес, движимая одним простым желанием: упасть на мох и не подниматься ближайшие пару часов.

— Лайла?

Я слышу голос Кирана, который пошёл вслед за мной. Но он последний, кого я сейчас хочу видеть: учитывая, что мои щёки до сих пор горят, а мозг продолжает напоминать мне о нашей позе в седле.

— Лайла! — Киран нагоняет и хватает за руку, от чего по всему моему телу проходит волна боли. — Куда Вы собрались?

Меня бесит, что он обращается ко мне формально. Однако если я сейчас буду препираться, то меня точно стошнит прямо на его дорогой плащ. А я ведь ещё не поняла, плохо ли мне от того, что я еду с ним, или что я вообще еду верхом на его коне!

— В кусты, — смело заявляю я, пытаясь отвязаться от него и хоть получить минуту на то, чтобы побыть одной и успокоить свои нервы. — Что, хотите вместе со мной?

Уж не знаю, откуда у меня взялась эта дерзость, но от услышанного Киран Ердин неожиданно усмехается.

— Знаешь, по таким делам меня ещё с собой не приглашали, — его ухмылка столь обворожительна, что проявляет ямочки на щеках.

На секунду я забываю о том, с кем имею честь разговаривать, и выдаю, глядя на него снизу вверх:

— Тогда прошу пройти сюда. Придержишь платье? — я указываю пальцем на глядя на ближайший куст малины. — И да, определитесь уже, Ваша светлость, мы с вами на «ты» или на «Вы»?

Мужчина поднимает бровь. Уголок его рта дёргается вверх.

— Ты не перестаёшь меня удивлять, мой персональный ассасин. Не знал, что в сделке со смертью приобрету себе такую чудную спутницу.

Меня с головой захлестывает обида из-за того, каким тоном было сказано это прозвище. Я не настолько плоха в своём деле, чтобы обо мне так отзываться!

— Я очень рада, что ты определился, — выдаю ему я, еле удержавшись, чтобы на зло не сплюнуть ему под ноги. И выдернув свою руку, вышагиваю вперёд, огибая валежник. Как назло, герцог увязывается за мной, видимо полагая, что таким образом я решила сбежать.

— Знаешь, я ведь могу выследить тебя, где бы ты ни находилась, — озвучивает он мои мысли, следуя за мной по пятам.

— Раз сможешь выследить, то зачем идёшь за мной?

Я выхожу на просеку и разворачиваюсь к нему лицом. Киран останавливается в нескольких шагах от меня, прищуриваясь. Меня вновь вгоняет в краску его взгляд.

Он такой… Такой…

— Зачем ты убежала? — обрывает он мой тугой мыслительный процесс, приваливаясь к дереву. Я готова взвыть, лишь бы не отвечать на его расспросы. — Ассасинчик?

К моим щекам приливает кровь и я, опомнившись, захлопываю свой раскрытый рот. Прозвище, слетевшее с его губ, настолько милое и настолько не вяжется со всем, что я о нём слышала, что я просто застываю на месте, не в силах ничего ему ответить.

Кажется, все мои чувства отпечатываются у меня на лице, и он и так всё прекрасно понимает. От этого мне становится ещё хуже, ведь одно дело играть его спутницу, понимая, что он не знает о моих чувствах, и совсем другое — когда он уже в курсе того, что он меня привлекает.

О да, я продолжаю обманывать себя и забывать о том, что после аукциона его образ почти год не выходил у меня из головы. И преследовал меня во снах.

— Мне просто стало нехорошо от езды вдвоем на лошади, — решаю выйти из положения я, слишком поздно осознав, что слово «вдвоём» было лишним.

Киран понимающе усмехается и кивает.

— Хорошо. Раз тебе так плохо от моего присутствия за спиной, то, быть может, стоит научить тебя самой ездить верхом без лишней помощи? Надо же нам чем-то заниматься эти три месяца, м?

— Не хочу, — выпаливаю я.

— Не хочешь? — вкрадчиво повторяет Киран, смотря на меня с удивлением. — Быть может, тогда мне стоит попросить Джона везти тебя верхом?

— Нет!!

Мой ответ выходит быстрее, чем я планировала. Герцог складывает руки на груди.

— Позволь прояснить ситуацию до конца: в таком случае ты хочешь идти до столицы пешком?

— Нет, я просто не хочу учиться ездить верхом.

— Хорошо. Тогда давай вернёмся к дороге и продолжим поездку вместе. Джон нас уже потерял. И…

— У меня болят бёдра, — выдаю ему я, упираясь ладонями в колени. — Я не хочу обратно и также не хочу учиться. Я хочу побыть одна и немного отдышаться после поездки.

— Отлично, хоть что-то мы с тобой прояснили, — кивает герцог. — Ты можешь, конечно, остаться здесь, но я бы посоветовал тебе пойти со мной и отдохнуть рядом с нами. Мало ли какие здесь могут водиться звери, — после его слов у меня внутри всё холодеет, и я вспоминаю поляну, на которой лежала мёртвая девочка много лет назад. — Горные львы, медведи… Лайла, ты побледнела. С тобой всё хорошо? Пойдём обратно, и я обещаю, что со мной рядом ты в безопасности.

Рядом с ним я в безопасности. Но так ли это на самом деле?

Пока мы идём обратно, я раздумываю над тем, узнал ли он во мне ту самую девушку, что выкупил три года назад на аукционе за баснословную сумму денег. Я-то его узнала сразу, а вот он… Киран Ердин тогда не видел моего лица, а я вернула себе свои настоящие черты перед тем, как войти в зал на танец с ним.

Я настолько погружаюсь в свои размышления, что не сразу понимаю, что споткнулась. Киран, идущий впереди, кажется, и то осознаёт это раньше меня и стремительно разворачивается, чтобы предотвратить моё падение.

«Слишком быстро,» — проносится мысль в голове, видя, как неестественно быстры реакции мужчины. И через мгновение я оказываюсь прямо в его руках, надёжно прижатой к его груди.

— Всё в порядке?

— Да, благодарю.

Лодыжку простреливает боль, но после неожиданно тут же исчезает. Сначала я шиплю, а потом от удивления мои глаза округляются. Это не укрывается от герцога и тот неожиданно поясняет:

— Тебе повезло, Ассасинчик, что отвар, который поставил тебя на ноги, будет действовать в течение двух суток. Все твои травмы будут тут же исцеляться.

Надо же! Я никогда ни о чём подобном не слышала. Возможно ли это, что данный эликсир — дело рук ведьм, о которых шепчутся в народе? Но я никогда не верила в подобные сказки про магию и заговоры.

— Не называй меня так.

— Как это «так»?

— Ассасинчиком, — фыркаю я, позволяя герцогу меня вести обратно к дороге, где остались лошади и Джон.

— А как мне иначе тебя называть? Ты поражаешь меня до глубины моей души. Не девушка, а ходячая проблема.

Странно, что мы вообще говорим о подобном. Я всегда считала, что герцог и прочие высокородные придворные говорят исключительно на серьёзные темы этикета. К примеру: «Как ваши дела, госпожа?» или «Погода сегодня прекрасна, не так ли?».

— У меня есть имя.

— Как и у меня, сердце моё.

Я останавливаюсь и буравлю взглядом его широкую спину.