Нервы расходились, унять бы.

Виталий полез во внутренний карман искусственной дубленки, вытащил фляжку, улыбнулся — лицо пошло крупными морщинами, — протянул Александру:

— Хлебнем?

Саня покосился на жену, пробормотал что-то извинительно-отрицательное.

— Я хлебну, — сказала Людмила.

— О, вот молодчина какая! — обрадовался Виталий. — Держи, сватушка дорогая, составь компанию! Наша настойка, байкальская, на кедровых орешках! Чистый продукт и полезный! Да ладно тебе, Том, не каждый день сына женим!

Людмила сделала глоток, подумала, кивнула, коснулась мужниного плеча:

— Выпей, Саня. Расслабиться немного нужно.

И сама чуть-чуть расслабилась. Все будет хорошо. Наверное.

Чудом нашли свободный столик в битком набитом кафе. Пили кофе с пирожными. Виталий все порывался добить фляжку, но Тамара мягко и спокойно сдерживала мужа.

Один раз Людмиле позвонила Катюшка — все отлично, мам, счастливым голосом прокричала она в трубку, нам хорошо, не скучайте и не опаздывайте, скоро увидимся!

Потом сама Людмила позвонила Славе.

— Это я, — сказала она. — Все в порядке?

— Все пучком, — отозвался он. — Гудите?

— Почти, — ответила она, поморщившись. Пучком у него... — Ладно, пока.

— Ты с кем это? — осведомилась мама.

— По работе…

Александру потребовалось в туалет. Стесняясь, он спросил у официантки — где бы руки помыть. Виталий, похохатывая, пошел с ним.

— Люся, Татьяна Павловна, — произнесла Тамара, тщательно подбирая слова. — Знаете, я так рада за Диму! Катя замечательная девочка, очень теплая, спасибо вам за невестку. А какая хорошенькая! Только удивительно, что ни на кого из вас совершенно не похожа.

— Она в отца, — глядя перед собой, ровным голосом сказала Людмила. — Копия. В женском варианте, конечно. И Миша в него. Не настолько, но все же больше в него. Нет-нет, я не о Саше, я о биологическом отце. Его Максимом звали. Погиб семнадцать лет назад, глупо погиб, нелепо. Только с детьми об этом не надо, ладно? Да и при Саше не стóит, он до сих пор немножко ревнует. Хотя и напрасно. Совершенно напрасно.

«РУССКОЕ АГЕНТСТВО НОВОСТЕЙ СООБЩАЕТ.

Вчера продолжился визит Премьер-министра Российской империи А.К.Головина на Луну. Премьер-министр и сопровождающие его лица посетили Свободное Поселение Макмиллан. Верховный Судья Свободных Поселений Ф.Ф.Устинов ознакомил высоких гостей с различными сторонами жизни Поселения.

Особенный интерес был проявлен Его Высокопревосходительством к деталям повседневного быта поселенцев и нуждам их подрастающего поколения, а также к вопросам здравоохранения, образования и культуры в Свободных Поселениях.

Вечером на Площади Созерцания, при волшебном свете Матушки-Земли, состоялся прием, в ходе которого А.К.Головин выступил с речью. Премьер-министр высоко оценил устремления и успехи макмиллановского движения, подчеркнув, что оно остается плотью от плоти породившей его цивилизации, и пожелал поселенцам дальнейшего прогресса на пути к свободе и процветанию. А.К.Головин также передал Верховному Судье и всем поселенцам добрые напутственные слова от Государя Императора Владимира Кирилловича.

«Мы и Наша Августейшая семья мыслями и душой с вами, — говорится в послании Императора. — Мы верим, что ваш героический порыв будет способствовать прорыву всего населения нашей родной планеты к новым высотам материального и духовного расцвета, столь необходимым многим миллиардам людей всех рас и сословий. Молимся о вас!»

При этих словах глаза всех присутствующих увлажнились.

В ответной речи Ф.Ф.Устинов сердечно поблагодарил гостей за интерес к макмиллановскому движению, выразил признательность Правительству и народу Российской империи за бесценную и бескорыстную помощь, а также попросил Премьер-министра лично заверить Государя в глубочайшем почтении. «Мы помним, — сказал Верховный Судья, — что Ваше Величество лично благословило Судью Джека Макмиллана и всех нас на наш нелегкий путь. Мы горячо и искренне желаем Вашему Величеству скорейшего выздоровления!»

При этих словах глаза всех присутствующих повторно увлажнились.

По окончании приема состоялась беседа Премьер-министра и Верховного Судьи с глазу на глаз.

Затем высокие гости отбыли на Российскую Императорскую Лунную Базу «Князь Гагарин», где устроена временная резиденция Премьер-министра.

Сегодня ожидается посещение А.К.Головиным научных лабораторий, размещенных на базе.

В.Коренченко, специальный корреспондент.»

— Безобразно изложено, — сказал Федор. — Даже я вижу. Не говоря уж о сплошных искажениях. Кстати, ты вообще видела вчера этого корреспондента?

— Прессы было много, — засмеялась Наташа. — Кто из них Коренченко, представления не имею. Скорее всего, он присоединился к тем, кто налегал на напитки и закуску. А текст сообщения написал загодя. Как и большинство из них. С помощью пресс-службы премьера.

— Будь я его редактором — прогнал бы немедленно, — желчно объявил Устинов.

— Феденька, пора уж привыкнуть… Ты поступил бы так по меньшей мере с тремя четвертями журналистов.

— И то верно. Глаза, видите ли, увлажнялись поминутно… Беседа с глазу на глаз… С увлажненного на увлажненный…

— Ну, милый, не кипятись. — Наташа погладила мужа по руке. — Была же беседа? Была. А что до того, с кем именно — много ли разницы? В конце концов, не мог же этот репортер сообщить, что беседовал ты вовсе не с премьером. Между прочим, никто об этом не написал и не напишет, ни одно агентство и ни одно издание.

— Это правда, — согласился Федор. — И не нужно, чтобы писали.

— Вот видишь…

Наташа улыбнулась, но улыбка получилась грустной. Верховный Судья ничего не скрывал от жены, не скрыл, конечно, и на сей раз. Разговор — действительно, наедине — с шефом Службы безопасности Российской империи касался бесследно исчезнувшего Джека Макмиллана.

Трудный выдался разговор. Полковник Костромин, пожилой, добродушный на вид господин, интересовался вроде бы все больше планами развития Свободных Поселений. Просто из любознательности. Сочувственно кивал, всплескивал руками, округлял глаза. А подспудно выведывал о Джеке. Так мастерски, что не всякий бы понял. Да что там, почти никто бы не понял.

Устинову стоило немалых усилий помнить, что имеет дело с самым, пожалуй, значительным ныне русским политиком. И уж безусловно — с самым хитрым.

Костромин считался простым исполнителем — разумеется, исключительно сведущим, опытным и умелым по своей части. К широкой известности он никогда не стремился, предпочитал тень. Довольствовался чином полковника, весьма скромным для его должности, при этом генералами управлял без малейшего стеснения. Управлял и политиками, включая нынешнего премьера. Спокойно и цепко.

Покойный Чернышев доверял полковнику, ценил его, однако видел насквозь и держал в узде. После смерти графа Костромин мало-помалу развернулся. Справиться с пассионарной, суматошной Жданóвской он был еще не в состоянии, но вот Головина прибрал к рукам, да так, что премьер об этом, кажется, лишь смутно догадывался.

Кто владеет информацией, тот владеет всем, справедливо полагал полковник. Кто умеет информацией распорядиться, тот распоряжается всем и всеми, считал он.

И — научился. Добывать информацию, владеть ею и распоряжаться.

Разумеется, сам Устинов не мог всего этого знать. И не узнал бы, если бы не Владимир Кириллович.

Незадолго до Рождества в Поселение Макмиллан поступило шифрованное приглашение от императора. Господина Устинова и госпожу Извекову покорнейше просили посетить Царское село в удобное для них время, но весьма желательно — до Крещения.

В памятной гостиной — той самой, обставленной в стиле техно — их уже ждали Владимир Кириллович и Румянцев. Император выглядел больным и от всего отрешенным, казалось, что общение стоит ему огромных усилий. Возможно, так оно и было.