Держась чуть позади, тифлингесса настороженно наблюдала за происходящим, но не вмешивалась. Пока не происходило ничего подозрительного, кроме того, что Эридан был необычно шелковым, но это можно было объяснить усталостью и слабостью после ранений. Он проводил её по всей площадке, показал казармы и подъемный механизм, загон с волками.

— А там что? — спросила она, указав на одинокое строение чуть поодаль.

— Там кошмар, — как ни в чем ни бывало ответил Эридан, и для чародейки это оказалось последней каплей: уж про исчадие он бы точно не стал рассказывать какой-то малознакомой девице!

Снова прощупав эльфа магическим чутьем, девушка обнаружила следы хитро сплетенного волшебства, порабощающего разум. Ощущалось что-то до боли знакомое, из Нижних Миров. Кьяра взмахнула рукой, развеивая заклинание, и Намиас, отпрыгнув от эльфа, растворилась в воздухе, словно морок. Эридан оглянулся по сторонам.

— Она была в голове, — сказал он Кьяре. — Задавала вопросы. Все, что касалось Маммона и камня, а я просто не мог не отвечать.

— Прости, что сразу не раскусила ее…

Кьяра слегка повесила нос. Из-за ее недогляда важна информация оказалась в чужих руках, с неизвестными для них последствиями. Эльф успокаивающе погладил ее по плечу:

— Ты бы не смогла. Она давала мне команды.

Немного помолчав, он добавил:

— Это сила суккуба, однозначно. Все интересней. Если они хотели вызвать любопытство, то они даже перестарались.

— То-то Калар так безошибочно определил, что серой пахнет не от меня, — кивнув, ответила девушка.

Эльф снова поморщился, схватившись за голову.

— Я уже ни на что не способен, — сказал он. — У меня нет сил радоваться, что жив и коронован.

— Тогда пошли спать, — предложила тифлингесса.

Пройдя через тронный зал, они отпустили Зариллона отдыхать и оставили Элледина за главного, следить, чтобы гости насмерть не передрались. Сделав слугам наказ накрыть столик в спальне снедью, принесенной прямиком из кухни, и кувшинчиком хорошего вина, они отправились в покои.

Проходя через сад, Кьяра немного замешкалась, выуживая из кустов спрятанную волшебную сумку.

Бом! — словно кто-то ударил в невероятных размеров колокол. Волна низкого громкого звука чуть не сбила девушку с ног, а Эридана и вовсе опрокинула на пол. Девушка подбежала к нему, помогла встать и заметила, что из его уха струится кровь. Волшебное кольцо поправит это, но все равно очень неприятное повреждение. Оглядевшись, девушка заметила на полу полупрозрачные символы. Взрывные руны. Их сложно заметить, и они могут быть весьма опасными. Кто-то потратил не менее четырех часов, чтобы установить ловушку, и учитывая, что это — единственный путь в королевские покои, ясно как день, для кого она предназначалась. Развеяв вредоносную магию, они направились к лестнице наверх. На шум прибежала охрана, но Эридан отправил их восвояси, следить за гостями.

В спальне эльф вновь согнулся от приступа боли, а затем вдруг рассмеялся к вящему удивлению тифлингессы.

— Меня отравили, — объяснил он сквозь смех, присаживаясь на край кровати. — Меня обольщали, порабощали, предавали, пытались женить, рубили, жгли, очаровывали и обманывали. Без отравления день был бы потерян.

Вздохнув, тифлингесса достала одно из редких зелий, что хранились в сумке. Эридан выпил снадобье, и боль отпустила его. Девушке оставалось только догадываться, когда его могли отравить. Во время приема эльф ничего не ел, а незадолго до этих событий он и вовсе ничего не пил.

Слуги принесли поднос с хлебом, мясом и сочным виноградом. Первым делом белобрысый сделал хороший глоток прямо из кувшина с вином, не размениваясь на мелочи вроде кубков. Они накинулись на еду, словно два оголодавших зверя. Выпитое залпом вино ударило в голову, и Эридан почувствовал, что захмелел. Заметив это, девушка с удовольствием подразнила его, а затем потянула в купальню. Эридану нужно было смыть с себя кровь. Теплая вода ласкала кожу и дарила чувство легкости. Хорошенько вымывшись, эльф долго разглядывал новый розовый шрам, пересекающий живот: напоминание о страшной ране, чуть не перечеркнувшей его жизнь. Этот день был настоящей квинтэссенцией традиций Страны Фей: смерть и новое начало, круговорот крови и страсти. Лихорадочный, кипящий жизнью мир, где можно одинаково восхищаться прекрасным горным водопадом и потоком крови из вскрытого горла. Он не любил хаос, но его всегда гипнотизировала жестокая красота…. Оставалось только догадываться, сожрет ли его этот мир, подчинится ли или, как и прежде, останется к нему глух к нему?

После купания Кьяра долго разминала ему спину, пока белобрысый совсем не расслабился и не превратился в мягкого распластавшегося на кровати кота.

— Эксплуатирую тебя нещадно, — пробормотал он, прикрыв глаза. — Как ты только выживаешь?

— Не знаю. Надо подумать о побеге, — ответила девушка, устроившись рядом.

— И даже скучать не будешь?

— Наверное, буду, если вспомню. Могли бы сразу сказать…

Она вспомнила, что, покинув Страну Фей можно потерять воспоминания обо всем проведенном там времени, а ей этого не хотелось. Здесь случилось столько хорошего и плохого, о чем она хотела бы сохранить воспоминания.

Эльф повернул к ней голову:

— Я подумал, что это будет выглядеть, как попытка повлиять на твое решение. А тогда, с Дриманом, думал, что все равно умру, зачем тебе помнить такое? Думал, что тебе захочется вернуться к семье, решил не усложнять.

Кьяра окинула его взглядом и вдруг тяжело вздохнула:

— Какой ты иногда дурак.

Она завернулась в одеяло и вскоре засопела, погрузившись в сон, а Эридан еще долго не мог заснуть. “Да, я дурак”, - думал он, — “у меня никак не получается понять, что происходит в твоей голове. Будь у меня дочь, я бы хотел находиться рядом с ней. Смотреть, как она растет, радоваться, утешать. Я тебя не понимаю… Не понимаю”.

Кьяра проснулась поздно утром. Так хорошо. Сквозь плотную ткань портьер не пробивалось ни одного луча, но тело говорило: “Пора”. Рядом раздавалось мерное дыхание. Волосы Эридана разметались по лицу, глаза плотно закрыты, рот расслаблен. Тифлингесса привыкла, что он вставал задолго до нее и уходил по делам. Иногда дожидался ее пробуждения, но никогда она не заставала его в трансе. Да и транс ли это? Больше похоже на обычный сон, каким спят прочие создания.

Соскользнув с кровати, девушка занялась утренним туалетом. Когда она вернулась в спальню, эльф все ещё спал. Она потрясла его за плечо. Эридан неохотно открыл глаза:

— Что?.. Я долго был в трансе?

— Да, — кивнула девушка, присаживаясь на край кровати, — и это было больше похоже на обычный сон.

Эльф потер глаза:

— Иногда у меня бывает глубокий и долгий транс. Ничего страшного. Странная особенность.

Она пожала плечами:

— Может и показалось. Надо понаблюдать. Вдруг ты ещё и человеком станешь.

Кьяра бесцеремонно дернула его за кончик уха.

— Эй! — воскликнул он, отбиваясь от ее руки. — Если я и стану человеком, то, конечно, таким же неотразимым, но к острым ушам я уже привык.

Ловко обойдя его защиту, тифлингесса вновь дернула за ухо, но на этот раз больней:

— Самомнение у вас, Ваше Величество!

— Я не виноват, что мир щедро одарил меня достоинствами, — нахально ответил он, вновь отведя когтистую руку. В глазах при этом плясали озорные искорки, и Кьяра поняла, что он просто дразнит ее. Они забарахтались в шутливой борьбе.

— Что у нас сегодня по плану? — спросила она, когда они вдоволь набесились.

— Много дел. Разгребать бардак, который вчера устроили гости, продолжать развлекать их. Не хочу спускаться, — вздохнул Эридан, подперев лицо кулаком.

— Не хочешь, а надо. Кто там про долг и обязанности говорил? — фыркнула девушка, поднимаясь с постели.

— Я теперь царственная особа, могу и побыть неженкой.

Скорчив презрительную мину, Кьяра дернула хвостом в раздражении. Эридану совсем не шло это амплуа изнеженного и капризного аристократа, особенно после того, что она увидела вчера на коронации. К ее удивлению, хвост оказался в цепком захвате его пальцев. Дерг! — с нескрываемым удовольствием эльф игрался с её хвостом. Разозлившись, Кьяра зашипела и в ярости замахнулась на него когтями, эльф даже не шелохнулся. В его взгляде мелькнуло любопытство: что же сделает? Рука словно тиски, из нее не вывернуться.