— Нужно закрыть шахты лифтов, — приказал белобрысый гвардейцам.

Пока все суетились, пытаясь быть полезными, Кьяра попросила Хатаэ наполнить жезл поглощения магией, и когда эльфийка иссушила свои магические силы, передала ей жезл безопасности:

— Позаботься о раненных. Если что, ты всегда можешь связаться. У тебя есть послание.

Эльфийка кивнула, и спустя несколько минут исчезла вместе с ранеными.

— Мы тоже по возможности будем отдыхать, — сказал Эридан, устроившись за одной из наспех возведенных стен, — но не стоит на это надеяться. До пещер и обратно часа четыре. Плюс-минус час.

Кьяра улеглась на свернутый плащ и закрыла глаза в попытке заснуть. Она думала о том, как защитить Эридана, не дать убить Зариллона и выжить самой.

Кьяра мысленно обратилась к Кереске: “Если хочешь, чтобы я сохранила его, помоги. Восстанови силы, укажи, где прячется Мэб. Скажи, кто предатель и почему. Ты обещала открыть тайны”. Тифлингесса мысленно попросила прощения у мышки и Скага, что не может сейчас о них позаботится. “Надеюсь, у них все будет хорошо”, - подумала она.

Убаюканная переговорами эльфов, девушка медленно погрузилась в тревожный сон, полный обрывочных видений. Мелькающие картины сложились в четкую панораму комнаты. Кьяра сразу узнала магическую лабораторию Зариллона, в которой провела немало времени. Посреди помещения стоял Лемифинви и сосредоточенно жестикулировал над коленопреклонным магом. На волшебнике не было лица, таким он выглядел напуганным. Неподалеку от эльфа лежал разорванный на части труп кролика. Того самого, в котором хранился шип, управляющий разумом. Картинка подернулась рябью, и чародейка услышала голос богини: “Я дам тебе силы”.

Тифлингесса проснулась от легкого толчка. Над ней склонился Эридан, звук скребущих по дереву когтей почти заглушал его шепот:

— Там, за дверью, кто-то есть и пытается пробраться. Прячься за баррикаду

Кьяра переместилась за импровизированную стену из досок, краем глаза успев заметить, как рассредоточились эльфы. Девушка выудила из сумки припрятанное заранее зелье ясновидения, осушила одним глотком и мысленно сосредоточилась на том, что происходит за дверью. Через секунду перед ее мысленным взором предстал коридор, упирающийся в лестницу, и дракон, сплетенный из растений, почти сломавший двери на этаж слуг.

— Там растительный дракон, — шепнула она Эридану.

— Ты таких встречала? — спросил он. — Какое у него дыхание?

— Он метает иглы, — ответила чародейка под громкий треск ломающегося дерева. — Я знаю хорошее заклинание против него. Я с ним расправлюсь.

— Хорошо, если иглы, тут слишком много дерева… — пробормотал эльф. — Надо спровоцировать его использовать дыхание. Возьму на себя. А ты бей, — он привстал из укрытия, чтобы скомандовать. — Не высовываться! Бьет иглами! — а затем перебежал за другую баррикаду, поближе к двери.

В этот момент Кьяра услышала стук падающих деревянных обломков и ящиков, наполненных овощами и прочей снедью, которыми была заставлена дверь. Донесся до боли знакомый звук — отчетливый треск ломающихся сучьев. Девушка осторожно выглянула. Создание оглядывало баррикады, словно решая, к какой из них двинуться. Спасая его от мук выбора, перед плетеной мордой материализовался Эридан, нанес быстрый удар сияющим лезвием и побежал к укрытию, увлекая тварь за собой. Деревянные зубы щелкнули в опасной близости от головы эльфа, а затем дракон сделал глубокий вдох, исторгнув град шипов в спину убегающего. Эльф юркнул на стену, иглы вонзились в дерево, несколько отскочило от гладкой поверхности доспехов.

Приподнявшись над баррикадой, чародейка использовала заклинание, которое неплохо сработало в прошлый раз. Она прекрасно помнила, какие чудовищные проплешины оставило усыхание на том драконе. Вот и сейчас нити жизненной силы охотно потянулись в ее руки, заставляя растительное тело съеживаться прямо на глазах. Кьяра юркнула за стену, ей нужно было сосредоточиться для следующего удара.

Не давая твари опомниться, эльфы сделали по дракону залп из арбалетов. Некоторые болты вонзались в древесину, но большинство отскакивало от тела, не причиняя ему никакого вреда. Эридан вновь отвлек внимание дракона на себя, прожигая в растительном теле жуткие черные дыры. Яростно защелкав, существо сбило его с ног и пригвоздило к земле, намереваясь располосовать когтями.

Вууу! — Кьяра почувствовала волну знакомого магического ужаса, от которого волоски на теле встали дыбом. Эльфы, охнув, попрятались за баррикады, застигнутые врасплох непреодолимым страхом. В этот раз она смогла справиться с паническим желанием бежать и прятаться. Встав над баррикадой, она повторила заклинание. Дракон издал громкий треск и распался на отдельные лозы и сучья, осыпав ими лежащего на полу эльфа.

Эридан скинул с себя пожухшие стебли, сел на пол и внимательно осмотрел плечо. В сочленении доспехов торчало несколько игл, прошив поддоспешник и кожу. Он вынул их, радуясь, что они гладкие, а не зазубренные, как наконечники стрел, а после безвольно завалился на бок. Кьяра подбежала к нему и с удивлением обнаружила, что эльф спит словно младенец. Наверное, в иглах был усыпляющий яд. Она вновь подумала, что Мэб хочет заполучить белобрысого живым. Может, для ритуального убийства, а может и как живую игрушку. Вздохнув, влепила ему пощечину, чтобы разбудить. Альбинос тут же вскинулся, растерянно бормоча:

— Нет, учитель, я тренировал блок!… Что?

— Ты задремал, — улыбнулась Кьяра. — Видимо, иглы сонные.

— Надолго?

— Несколько минут.

Он нахмурился:

— В бою это может быть фатально…

Он встал на ноги, отряхнулся и посмотрел на бардак, который устроил дракон:

— Такое не починить…

Эльф ненадолго задумался, оглядев разбросанные ящики.

— Попробуем просто заставить проход, — сказал он. — Может немного задержать противника.

Пока остальные таскали ящики, Кьяра присела в уголке, прислушиваясь к своим ощущениям. Спала она всего ничего, но чувствовала себя бодрой, отдохнувшей и полной магии, словно после долгого отдыха. В голове роились странные мысли. Она готова была поклясться, что знает, как колдовать несколько заклинаний в облике дракона, а серебряная кровь в жилах пела песню о могучем жреце-драконе, что молился Кереске. Драконий предок, из крови которого воссоздали ее тело? Богиня выполнила часть обещаний.

Эльфы присели передохнуть прежде, чем продолжить тягать тяжелые ящики, и тифлингесса отвела Эридана в сторону.

— Знаю, что Зариллон предал, — тихо сказала она, — но он был околдован розовым. Кажется, тот пророс из шипа, который был в кролике. Не знаю, такое возможно.

Альбинос зло стиснул зубы:

— Это ничего не меняет. Предательство есть предательство.

Кьяра ничего не ответила. Она не хотела злить его, но на сердце стало тяжело. Кажется, Эридан просто убьет волшебника, если увидит, не даст сказать ни единого слова в оправдание. Они отсели друг от друга, каждый за своей деревянной стеной, а невидимая стена встала между ними. От горьких мыслей их отвлекли тяжелые шаги за нагромождением ящиков. Они неумолимо приближались, и чародейка аккуратно выглянула посмотреть, кого принесла нелегкая. Болотный трент. Кьяра читала об этих оживших деревьях. Они боятся холода и крайне ядовиты из-за скопившихся под корой болотных газов.

Сложив руки веером, тифлингесса призвала конус морозного воздуха. Огромное создание, громящее баррикады, мгновенно покрылось коркой льда. Мороз отколол несколько ветвей, и тренту это не понравилось. Он ломонулся в сторону Кьяры, злобно потрясая сучьями. Мощный удар ледяным лучом заставил его распасться на кучу трухлявых деревяшек, но до уха тифлингессы донеслись шаги еще нескольких существ.

В дверной проем с шумом и треском ворвались еще два трента. Сехтен и Эридан, не сговариваясь, напали каждый на своего монстра. Огненный меч шрамоликого, такой страшный против большинства созданий, не причинял тренту почти никакого вреда, зато из-под поврежденной сталью коры взметнулось облако ядовитых частичек. Сехтен закашлялся, пытаясь разогнать его, и трент воспользовался его замешательством, чтобы наносить удар за ударом. Эридан ловко уходил от атак противника, и его клинок без труда прожигал кору чудовища. В воздухе просвистел ледяной осколок, ударился о ствол и разбился на блестящее крошево. Суман использовал верное заклинание, но, к сожалению, силы удара была недостаточно. Арадрив выскочил прикрыть Сехтена, который явно проигрывал своему противнику. Гвардейцу почти нечего было противопоставить этой громадине, но отвлечь внимание он умел: