— Эй ты! Да, да, ты, иди сюда. Это не ты случайно стоял в деревне сатиров-древотрахов? До боли знакомое трухлявое дупло!

“Кто-то переобщался с Джадримом”, - фыркнула про себя Кьяра, но трент действительно отвлекся на синего и оставил шрамоликого в покое. Тифлингесса быстро глянула на Эридана и оценила шансы. Трент белобрысого уже разваливался на части, а вот второй, хоть и был побит, но грозился уничтожить двух эльфов. Чародейка мгновенно приняла решение. Морозный луч поразил того, что наступал на Арадрива, и трент действительно обзавелся огромным сквозным дуплом, сломавшим его тело пополам. В воздух взметнулось облако ядовитых частиц, и эльфы попытались уйти из зоны поражения. Эридан прикончил с противника, обрубив все веточки и раскроив тело на слабо тлеющие щепки.

Сехтен прислонился спиной к баррикаде:

— Фоморджак, надеюсь, больше никто к нам в гости не заглянет? Я начинаю уставать.

— Не бойся, — Эридан хлопнул его по плечу, — возьми вот зелье.

Он достал из поясной сумки колбу с красной жидкостью и протянул Сехтену. Тот с благодарностью принял ее.

Альбинос подозвал к себе эльфов и девушку.

— Мы выстояли, — с улыбкой сказал он, — и, без сомнения, будем стоять столько, сколько потребуется нашим друзьям, чтобы отдохнуть. Не падайте духом. Мы убили четырех страшных тварей, осталось совсем чуть-чуть подождать, и двинемся в путь, все вместе, — он снова хлопнул Сехтена по плечу. — Мы — стражники чужого покоя, и не заставим друзей сомневаться в нас, ведь так?

Шрамоликий слегка улыбнулся, вертя в руках пустую колбу.

— Ребята, я пошутил про сатиров, — вздохнул Арадрив. — Скоро у меня отрастут лук, стрелы, и поминайте изящные шутки Арадрива…

— Изящные? У тебя? — фыркнул на него Суман. — Их изяществом можно дробить орехи.

Вскоре вернулись отдыхающие. Они появились внезапно, слегка всполошив дежуривших эльфов. Кьяра с удовольствием отметила что все, даже те, кто был очень тяжело ранен, теперь на ногах, полные бодрости и сил.

Тепло обнявшись с Элледином, Эридан сказал:

— Рад, что ты оклемался. Умеешь напугать, и таскать тебя неудобно.

Фыркнув, золотистый ударил его кулаком в плечо, но удар был мягким и беззлобным.

— Нужно уходить, — продолжил Эридан, — мы отразили пару нападений, но теперь им известно, где мы.

Элледин принялся командовать сборами, тифлингесса подошла к Хатаэ:

— Ещё раз спасибо. Ты восстановилась?

— Да, — ответила эльфийка и протянула девушке жезл безопасности.

Та убрала его в сумку, прибавив:

— Береги себя. На вас с Арумом вся надежда, если кто-нибудь еще умрет.

Кошмарка нашла своего хозяина среди толпы эльфов, тщательно обнюхала и разочарованно фыркнула, не обнаружив на нем кровоточащих ран. Белобрысый ласково погладил исчадие по лоснящейся шкуре, словно простое животное. Внимательно оглядев скакуна, эльф сказал:

— Мэб знает весь наш план от и до, а мы все еще не знаем, где она. Я взлечу на кошмаре так высоко и быстро, как смогу, и если у нее больше не осталось летающих слуг, то придется выйти и поймать меня.

Сехтен покачал головой:

— Какой-то дурной план. А если у нее есть драконы? А если она сможет тебя издали поразить?

— Ваше Величество, — сказал Анеркаш, до этого молча наблюдавший за сборами, — я могу ненадолго принять ваш облик. Послужить приманкой или отвлечь внимание, как сами пожелаете, а вы бы в этот момент могли выжидать в Эфире. Насколько я знаю, кошмар может перенести на этот план троих.

Эридан удивлено посмотрел на волшебника:

— Ты слишком рискуешь… Это может стоить тебе жизни.

— Я сам предложил, — ответил эльф. — Теперь уже поздно бояться.

Чародейка взглянула на волшебника, и он предстал перед ней в совсем другом свете, отважным и сметливым.

— Хорошо, — согласился король, — я возьму двоих. Кьяра, Сехтен, вы со мной. Элледин, Селани — вы будете за главных. Постарайтесь. Она будет не одна.

Тифлингесса удивилась, что Эридан поставил Дефераера так высоко. Он, конечно, был силен, но между ними точно была неприязнь. Иногда альбинос и сам был ей непонятен.

Когда колонна тронулась в путь, Кьяра проверила на месте ли Принц Мороза. Труп консорта Королевы Воздуха и Тьмы лежал, где его и оставили. Тифлингесса предложила отрубить ему голову, пока Арум и Хатаэ запасаются лечащими зельями и бинтами в лазарете.

— Одобряю, — сказал Эридан, — отрубите Принцу голову, отдайте Анеркашу. Так точно привлечем внимание.

Волшебник позеленел от этих слов и отвернулся, когда гвардейцы приступили к отделению головы благородной архифеи от тела.

— Хорошо, что никто посторонний не видит, — пробормотал Элледин, — иначе ко всем прочим заслугам приписали бы еще и осквернение мертвых…

Голову, упакованную в мешок, отдали Анеркашу, который нес ее на вытянутой руке, словно ядовитую змею. Отряд двинулся к подъемнику. Пока большая часть спускалась, Эридан задумчиво смотрел на лес перед собой. “На то, чтобы дойти до стены, уйдет целый день”, - подумал он, и если войска Мэб уже прорвались и прочесывают чащу, будет очень непросто.

Внизу гвардейцы увидели следы пребывания волков. Части обглоданной туши, отметины от когтей, клочки белой шерсти. Все указывало, что они ушли по направлению к стене. Туда где им было комфортно, и где, судя по донесениям, вовсю шли военные действия.

Целый день они шли, стараясь выбрать кратчайший путь, и к вечеру увидели зубцы стены и услышали гул сражения. С помощью камня Эридан связался с командованием, приказал принять их в штабе и заодно изложить подробную информацию о ходе битвы. Их приняли в крепости, дали отдохнуть, покормили, с некоторыми поделились теплой зимней одеждой. Эридан долго вел беседу с начальником крепости, немолодым лунным эльфом, о том, как лучше обойти войска Мэб. После некоторых обсуждений король принял решение выйти тем же путем, каким они уже однажды вторглись на эти земли — через подкоп, благо, реморазов было еще в избытке.

После утверждения плана Арум обошел отряд, раздав каждому по три зелья лечения и баночке мази.

— Удачи, — напутствовал начальник крепости, и отдохнувший отряд отправился вдоль стены, где реморазы готовили подкоп.

Бывшая подручная Королевы Воронов видела странную закономерность в том, что войти и выйти они должны одним и тем же путем. Словно возвращение по собственным следам, обратно в зиму, только она уже немного не та Кьяра и сражается уже по другим причинам.

К их приходу подкоп был уже готов. Реморазы послушно отступили, продемонстрировав почти идеальную дыру под стеной, через которую им предстояло вернуться обратно. “Если преуспеем”, - поправила себя Кьяра. На душе был странный холод, как перед битвой с Хисрамом.

Когда отряд прошел через этот лаз, Эридан подозвал к себе Сехтена и Кьяру. На почтительном расстоянии от основных сил исчадие перенесло всех троих на Эфирный план. Почти ничего не изменилось, только краски потеряли насыщенность и контуры — четкость. Тут и там мелькали какие-то тени, испуганные незваными гостями. В привычном мире Анеркаш принял облик Эридана. Та же внешность, одежда и доспехи, только белобрысый никогда не сутулился и не переминался с ноги на ногу, снедаемый школярской робостью. Впрочем, кто с такого расстояния разберет? Мэб и вовсе не знакома с Эйлеваром, чтобы по таким ничтожным признакам заподозрить подмену. Это не иллюзия, которую легко распознать магическим взором, а самая настоящая физическая трансформация. Ай да Анеркаш, а он искусен. Элледин и Дефераер двумя молчаливыми стражами сопровождали самозванца, до одури напоминая ангела и демона.

От странных мыслей чародейку отвлек голос Эридана. Он наклонился в седле и протянул ей флягу для ловли душ:

— Это, если я не преуспею.

Вместе с флягой в ладонь Кьяры он вложил фамильный перстень.

— А это, если придется бежать отсюда, — объяснил белобрысый. — В Уотердипе есть таверна “Золотые ножны”. Продемонстрируй кольцо хозяину, скажи: “все или ничего” и что ты от меня. У него хранятся векселя в банках Уотердипа. Достаточно средств, чтобы всю жизнь ни в чем не нуждаться.