Подойдя к зеркалу, он устало взглянул на своё помятое отражение.

— Жалко, что сны не сбываются, — выдохнул он сам себе, принимаясь чистить зубы.

***

Оказалось, Джо очень быстро перенесла болезнь и теперь нашла себе занятие поинтереснее. Она доставала Мауру вопросами о том, когда уже можно будет снять гипс. Девушка от напора быстро уставала и поэтому ничего конкретного от неё не удавалось добиться. В конце-концов блондинке всё равно хотелось с кем-то поговорить, ведь от скуки она откровенно начинала сходить с ума. Правда, к ней действительно часто заходил Мик. Он рассказывал о том, что происходит в семье и приносил ей фрукты. С ним было весело. Как-то шатен даже притащил пару фломастеров, чтобы Джо могла разрисовать свой гипс. Когда-то в детстве, та очень любила рисовать красками. Маркеры слушались плохо, но она всё равно, с нелёгкой руки Дарвина, разрисовала гипс мультяшными героями.

Ещё очень часто её проведывал док. Он с ней больше не разговаривал, кроме кратких действий, которые нужно было выполнить Айлз. По типу: выпей, встань, отбой и так далее. Но Джо тоже не собиралась идти на уступки и вообще не проронив в его адрес ни единого слова. И вот по прошествии недели, к ней наконец завалилась в комнату целая толпа народу.

— Дакота, Рейч! — блондинка подорвалась, запутавшись в одеяле. — Вы чего ко мне не приходили так долго?

— Разбираемся с переездом, — почесала затылок Сильвер. — Плюс Питер там немного попал в передрягу.

— Ты отлично выглядишь! — Рейчел стояла за Дакотой и скалила зубы с нервной улыбке, словно если перестанет улыбаться, то заплачет. — Ничего себе, — девушка кивнула в сторону огромного букета. — Док, ты где здесь розы взял? На четвёртом и сад есть?

Александер лишь обернулся на неё, проверяя какие-то приборы. На короткий мин его щеки вспыхнули, но он тут же отвернулся обратно, пряча глаза волосами.

— Не знаю. Эти цветы не от меня. Джо устроила гарем. Решила, что слишком хороша, чтобы размениваться по мелочам.

Все дружно уставились на Айлз.

— Чего? — та сжала руки в кулаки. — Я понятия не имею от кого цветы. Я что, виновата, что каждое утро мне их кто-то здесь оставляет? Я не просила мне что-то дарить.

Дакота почему-то улыбнулась, словно что-то вспомнив.

— Конечно, не виновата. Тем более, может это благодарность от Николая? Просто невинный жест человека, который от всей души рад, что его сын в порядке.

— Да сто процентов! — сам того не замечая, повторил фразочку Джо Александер. — Он там такие выкрутасы пишет про невинность, непорочность, скромность, верность и преданную любовь!

— Ты нахрена это заучил? — Джо схватила подушку, швыряя ею в Хантера. — Смотрю, заняться больше нечем!

Только док схватил подушку, чтобы вернуть её адресату, как в комнате снова появился Дарвин. Он вежливо поздоровался и, сузив глаза, посмотрел на Александера.

— Ты снова решил напасть на неё? Я ведь могу и отцу рассказать. Он и тебя отправит псов кормить.

— Снова? — Рейчел наклонилась к мальчику, поправляя воротник рубашки. Её руки дрожали. — Ты о чем?

— Я как-то пришёл, а этот на неё замахивается. Перевернул что-то, устроил погром. А Джо уже на полу лежала!

Рейчел выдохнула, теперь улыбаясь по-настоящему. Значит, она все правильно поняла. Её милый Александер просто находится в плену. А она должна освободить его.

— Док, — Дакота укоризненно посмотрела на брюнета, медленно к нему приближаясь. — Объяснись-ка, парень.

— Мелкий всё не так понял, — Хантер подошёл к Джо, подставляя ей подушку так, чтобы она на неё удобно опёрлась.

Айлз ехидно улыбнулась.

— Поправь нормально, а? А то будто кирпичей туда наложил.

Скрипнув зубами Хантер поправил и, взяв подмышку папку, поспешно удалился.

— Это тебе, — Дарвин протянул Джо огромную молочную шоколадку с цельным орехом. — От меня.

— О, милый, не стоило, — Айлз потрепала ребёнка по волосам. — Скушай её лучше сам.

— Но ты спасла мне жизнь, — серьезно насупившись, настаивал тот. — Так что возьми.

Затем, с шоколадкой в руке, Джо провожала глазами уже второго неудавшегося Ромео. Но теперь наконец они могли потрепаться о всяком.

— Как вы? — блондинка шмыгнула носом и натянула улыбку. — Садитесь, чего замерли?

— Мы — хорошо, — Дакота первой умостилась на её постель. — Переживаем за Питера и Рэда. Очень по тебе скучаем.

— Мик сказал, что через пару дней меня обязаны отсюда выпустить. С гипсом, но я всё равно могу передвигаться. А Николай обещал, что мы все будем на четвёртом. Здорово, правда?

— Боюсь, что не все, — Рейчел всё так и стояла у входа, словно Айлз была прокаженной. — Питера держат где-то. Мы слышали лишь то, что он крупно влип.

— Ну… — Джо распечатала шоколадку, предлагая им. — Он любит влезать в неприятности. Хотя довольно быстро находит выход. Так что, как мне кажется, он ещё успеет нам надоесть.

Они ещё какое-то время поболтали, пока Маура не заглянула в палату, вежливо напоминая, что время посещения ограничено. Дакота и Рейчел быстро попрощались и снова оставили Айлз одну. Она откинулась на подушку и тяжело вздохнула. Да что же с этим чертовым Хантером?

***

Док ворочался в постели, периодически в ярости ударяя кулаком подушку. Ему было то жарко, то холодно. Где-то внизу всё время лаяли собаки, а за стенкой слишком громко чем-то гремела Маура. Наконец док понял, что ему слишком душно. Просто нечем дышать. Он подскочил, открывая окно и вдыхая прохладный воздух. Он все глотал его и глотал, а легче не становилось. Лёгкие словно перестали раскрываться, а содержание кислорода резко упало.

Он стащил с себя верх от белоснежной пижамы, где воротник буквально душил его. Стало немного легче. Хантер ещё постоял около окна, пока не понял, что окончательно продрог. Декабрь уже давно вступил в законные владения. И даже здесь, в Олбани всё равно было куда прохладнее, чем раньше. Но ему не хотелось ложиться обратно. Доктор упёр локти в подоконник и уронил голову на ладони. Что за странное чувство?

— Да соберись ты, — он потрусил головой, заставив чёрные пряди разлететься в блеске луны.

Он уже знал, что хочет сделать. Просто зачем-то откладывал, в глубине души всё равно понимая, что рано или поздно сорвётся. Что же с ним будет?.. Да какая разница вообще. Наступил апокалипсис. На носу две тысячи двадцать первый год. Почему бы ему и не…

Накинув халат на голый торс, он выскользнул за двери. Коридор был пуст, и парень с лёгкостью и не спеша добрался до больничных палат. Внутри всё горело огнём от предвкушения, мешаясь со страхом и разгоняя по венам адреналин. Док немного громче, чем требовалось отпер дверь на склад с лекарствами и проскользнул внутрь. Помещение освещала лишь алая лампочка, заливающая красным светом всё вокруг. Хантер зарылся в справочник, по алфавиту выискивая нужное наименование. Он возбужденно вздрогнул и ринулся искать номер семнадцать. Брюнет рылся среди кучи пакетиков, наконец находя нужный. Он стоял спиной ко входу, совершенно не замечая, что за ним наблюдают.

Док вытряхнул на ладонь сразу две длинные белые таблетки. Он поправил волосы, но медлил глядя на то, зачем пришёл. Он мелко подрагивал, словно боролся внутри себя, но что-то шептало ему слова уверенности, что всё будет хорошо.

— Что ты делаешь?

Хантер вздрогнул и едва не рассыпал таблетки, сжав их в кулак и спрятав за спину, когда обернулся на голос.

— Ничего.

Джо опиралась на столешницу у выхода, стараясь не переносить вес на гипс. Она смотрела на дока, словно не веря своим глазам.

— Значит так вот, да? Ты ещё и наркоман? А то нам мало проблем было.

Александер дёрнулся, но тут же сдался, заметив как блестят при красном свете глаза Айлз. Он положил таблетки обратно в пакетик, а потом и в ячейку под номером семнадцать. Парень обернулся к ней, неконтролируемым жестом заправив волосы на ухо.

— А мне так хотелось иметь возможность всегда на тебя положиться. Чтобы был человек, который ни смотря ни на что сохранил бы здравый рассудок и трезвый ум, — блондинка отступила на пару шагов назад. — Я верила тебе. Верила в тебя…