Там кто-то стоял.

Шатен понимал, что этого нет. Это только в его голове. Но легче от этого не становилось. Он же, чёрт возьми, видел, как капли отскакивают от темной размытой фигуры, которая смотрела точно на него. Питер не сказал бы, что это такое, даже если было бы светло. Грузное и мешковатое, оно о чём-то с ним разговаривало. Правда не словами, а жестами. С того момента, как они узнали о том, что Джо жива, с ней его больше не глючило. Но появилось вот это. Оно то рычало, то поскуливало, обязательно протягивая к нему непонятные отростки в виде рук.

Близко.

Слишком близко.

От него исходил отвратительный запах, такой словно кого-то здесь только что стошнило. Ривера мутило, земля плыла из-под ног, заставляя мир кружится. А эта штука неотрывно раскрывала дыру на месте рта, всё громче и громче издавая свои звуки.

— Питер!

Парень вздрогнул, едва не выронив зонт. Странная мешковатая штука повернула голову на приближающихся двоих.

Док и ещё один с ног до головы мокрый парень подбежали к нему, прикрывая головы руками.

— Пойдём под навес! — Хантер взял его за запястье и потащил за собой.

Стоило им укрыться от дождя, как Александер указал на своего спутника.

— Знакомься, это Мик, он спас Джо в отеле и когда она в шахту свалилась, и от взрыва, — он перевёл руку на самого Ривера. — А это Питер, мой хороший товарищ. Высокой душевной организации и такой же высокой привлекательности для девушек поехавших кукушкой и зомбо-девушек. Создаст проблему из воздуха.

— Это я умею, — выдавил из себя улыбку Питер, пожимая крепкую ладонь нового знакомого и одновременно поглядывая на рычащую проблему из воздуха, которая жутко его пугала. — Слышал, мы с тобой напарники?

— Верно, — Мик потупил взгляд, небрежным жестом поправляя бронежилет. — Ты как, готов?

Ривер пожал плечами. Док выглядывал Дакоту, радуясь, что пока Питер развлекает Мика разговорами.

— Честно? — не знаю. Но я слишком хочу вернуть Джо, чтобы думать о таких мелочах.

— Не бойся, — Мик положил ему ладонь на плечо, — я тебя защищу. А эта Джо, она типо… нравится тебе?

— Джо? — Питер рассмеялся. — Мы с ней типо обручены и женаты заодно.

Тут уже док вздрогнул на заднем фоне, разглядывая те самые кольца.

— Поклялись дружить до самой смерти, — он спрятал цепочку обратно под рубашку. — Так что я обязан ей помочь.

— Это здорово, здорово… — замялся Мик, видя, что к ним наконец приближается статная волевая женщина. — Ну, было бы здорово…

— Эй, вы двое! А ну в машину! — прикрикнула Дакота, садясь за руль, и следом их ослепил свет фар. — Живо, живо!

Док помахал им в ответ.

Да уж. Вот это картина вырисовывается.

До Северной Каролины они добрались довольно быстро. Теперь дело было за малым. Их команды были небольшими и верно сложенными. Дакота возглавляла отряд «Кобра» и поначалу возмущалась, почему именно так. Но когда зло шипела на Питера, в принципе согласилась с проницаемостью Николая.

Питер наконец чувствовал себя спокойнее. Он не знал почему, но ему действительно стало легче. Наконец все эти ужасы немного отступили и он даже завалился поспать. Конечно, Ривер решил, что это сразу по двум причинам: они на пути к спасению Джо и их в огромной машине всего трое. И он может быть самим собой, когда на него никто не смотрит и никто не стремиться осудить.

Они остановились на заправке. Ночь постепенно побиралась проясняться, ну, не сразу, а через пару часиков. Дакота занималась тем, что сливала бензин по канистрам, Мик охранял тачку, а Питер — сопел в две дырочки. Парень с автоматом наклонился, пролезая в открытую заднюю дверь. Он достал плед сумки, накрывая им шатена. Тот что-то промямлил во сне, причмокивая губами.

— Поведёшь? — Дакота поставила канистру на багажник. — Хочу составить Риверу компанию и поспать пару часиков. Потом сменимся.

— Давайте перенесу Питера наперёд, а вы ляжете сзади на всё сидение?

Сильвер взвесила все за и против.

— Постарайся его не разбудить.

Мик с готовностью выполнять любой приказ взглянул на женщину, подхватывая Питера словно пушинку. Шатен даже не проснулся, просто перевернувшись на другой бок. Интересно, кто из них с айлз так таскал другого? Мик делал ставки на Джо.

— Всё, — кивнул парень Дакоте, которая как раз закончила вливать бензин в бак.

— Отлично, — та вытерла руки и плюхнулась назад. — По коням.

— Есть, мэм, — Мик послушно уселся за руль, через зеркало заднего вида глянув на капитана.

Дакота уже успела отвыкнуть от такого слепого повиновения. Неужели раньше вся её жизнь строилась на этом? До того самого страшного дня, который навсегда изменил её жизнь. Она никому не рассказывала, что было с ней до апокалипсиса. Об этом кое-как знала Айлз и то из-за своего безумного любопытства. И травмы самой Дакоты. Трудно представить, но у неё была дочь. Причём довольно взрослая дочь. Их с мужем брак развалился, когда ей стукнуло шесть. Праздник они отмечали в «обезьяннике» куда загремел Виджи, её муж и бремя всей жизни. Она любила его, да и он её. Но в какой-то момент для него важнее стало хождение по барам и поднятие руки на маленькую дочь. Посадить его не удалось. Думаю, вы прекрасно знаете, что на те времена, домашнее насилие куда меньше волновало закон, чем высота вашего забора. Но Сильвер не из тех женщин, кто терпел бы подобное.

Развод.

Она ожидала, что будет тяжело, но в итоге это ударило сильнее всего по её малышке Энджи. Как-то раз Дакота сильно поругалась с дочерью. Ей было всего пятнадцать. Ещё такая маленькая, она уже стремилась встречаться с парнями. Причём именно с теми, кто меньше всего нравился её матери. Одним вечером, Сильвер заметила открытый ноутбук дочери с просто омерзительной, для девочки пятнадцати лет, перепиской. Она говорила с парнем по имени Декстер. Дакота слишком хорошо знала этого хулигана, выезжая на место проишествия за ним по три раза за ночь. Ему предстояло кончить в канаве от передоза. А её девочка самозабвенно ложилась под него, считая, что парень старше её на пять лет придаёт ей крутости в глазах сверстников.

Ну почему эти дети никак не могут понять, что это совсем не главное в жизни? Она так длинна и прекрасна, что загубить её в возрасте пятнадцати лет ради мимолетного восторга одноклассников просто неимоверно глупо! Конечно, Дакота запретила ей совершать подобные оплошности. Возможно, это целиком и полностью её вина, ведь… с детьми нельзя быть такой грубой и строгой. Но военная выправка никогда не забывает напоминать о себе. Как и вина, возложенная теперь на плечи несчастной одинокой женщины.

Через пару дней, Энджи не вернулась домой. Её маленький ангелочек, такой потенциальный, всегда веселый, шумный и сумасбродный — исчез, словно ветром сдули. Подростковый бунт или обида на мать — что-то из этого заставило Энджи сбежать из дома. Сбежать к этому козлу Декстеру. Но он, видимо, давно планировал этот побег. И Дакота в нём ни разу не ошиблась.

Вспоминать все эти ужасы было слишком тяжело, но каждый раз, закрывая глаза, Дакота видела лицо дочери. Она давила мысли куда-то вглубь и на какое-то время это помогало. Не в этот раз. Картинка мигнула всего на секунду, но слёзы тут же побежали по щекам женщины. Она быстро смахнула их пока никто не заметил стараясь отогнать обратно ужас того, как её дочь лежала на грязных матрасах, обколотая неизвестной дрянью, в одной лишь майке и наполовину стянутых носках. Так бывает если очень сильно пытаться отползти. Дакота шептала ей, что все будет хорошо, обещала спасти, убить мерзкого Декстера. Она стояла возле матраса на коленях и умоляла дочь не оставлять её.

Но это был последний раз, когда Дакота слышала голос своей дочери.

Эта травма никогда не отпустил Сильвер. Она всегда рядом. Она ходит за ней по пятам. И стоило ей принять это, стоило отпустить милую Энджи, жизнь нанесла повторный удар. А следом ещё один — апокалипсис. Казалось, даже мир погрызший в зомби может прийти в норму. У неё появлялась новая семья и новая надежда. Вера в будущее крепла с каждым днём, пока не погиб Себастьян. Но она должна быть сильной, должна быть крепкой. Вот только Джо слишком сильно напоминала ей Энджи. Её маленькую девочку, с которой так обошлись. Сильвер понимала, что с Джо сейчас поступают так же, как и с её дочерью много лет назад. Но в этот раз она не опоздает. В этот раз она спасёт маленькую ни в чем ни повинную девочку.