«В течении последующих девяти часов город будет закрыт на карантин. Общественный транспорт прекращает свою работу, воздушные сообщения в том числе. Настоятельно просим всех граждан не сеять панику и оставаться в своих домах».

Фыркнув, Джо поблагодарила работников и выплюнулась на улицу, отвязывая Вайнону. Она направилась в ближайший супермаркет, наблюдая довольно гротескную картину. Жители такого солнечного городка буквально сошли с ума. Джо ещё даже не вошла в магазин, а её вместе с собакой уже со всех сторон давили. В городе разгоралась паника. Кто успевал войти — грёб с полок всё, что попадало под руку. Каши, макароны, крупы. Первыми с полок исчезли лапша быстрого приготовления и туалетная бумага.

Кто-то вызвал охрану. Люди в форме пусть сначала и пытались как-то мирно угомонить покупателей, но уже через пару минут успешно растолкали толпу. Перед людьми натянули железные ограждения, пуская во внутрь по два человека. Вайнона, обычно счастливая при виде толпы, тихо поскуливала и жалась к ногам хозяйки, которая уже сто раз об этом пожалела. Их пустили во внутрь спустя полтора часа. Швыряя в корзину всё, что можно, люди оставили после себя полнейший хаос. Сидящий за кассой паренёк выглядел побитой собакой и дергался от каждого звука. Прекрасно поняв, что человеческая еда им не светит, Джо толкнула тележку в зоо-отдел. Она примерно представила масштабы трагедии и скинула в тележку все остатки собачьего, да и кошачьего корма.

Конец ознакомительного фрагмента

Ознакомительный фрагмент является обязательным элементом каждой книги. Если книга бесплатна — то читатель его не увидит. Если книга платная, либо станет платной в будущем, то в данном месте читатель получит предложение оплатить доступ к остальному тексту.

Выбирайте место для окончания ознакомительного фрагмента вдумчиво. Правильное позиционирование способно в разы увеличить количество продаж. Ищите точку наивысшего эмоционального накала.

В англоязычной литературе такой прием называется Клиффхэнгер (англ. cliffhanger, букв. «висящий над обрывом») — идиома, означающая захватывающий сюжетный поворот с неопределённым исходом, задуманный так, чтобы зацепить читателя и заставить его волноваться в ожидании развязки. Например, в кульминационной битве злодей спихнул героя с обрыва, и тот висит, из последних сил цепляясь за край. «А-а-а, что же будет?»

Уже на кассе она снова встретила жестокий мир человечества, которое не собиралась думать ни о ком, кроме себя любимого. Озлобленные и словно одичавшие, пару человек дрались за упаковку влажных салфеток. Кассир вжался в своё кресло, пытаясь стать частью кассового аппарата и больше не встречаться с таким сумасшествием. Джо подняла глаза на стенд с сигаретами, вернее, на стенд где обычно были сигареты, а сейчас остались лишь полочки и разбитое стекло.

— Кто-то очень сильно хотел курить, — фыркнула она, пока кассир пробивал ей собачину корм.

— Да, но я рад, что они всё-таки решили разбить стекло, а не мое лицо, — выдавил призрак улыбки парень за кассовым аппаратом. — Это всё? Нал, безнал?

— Без, — Джо прислонила телефон к терминалу. — Моя еврейская душа поёт — я из жадности по скидке купила целый ящик с двойной капсулой. Глядишь, переживу апокалипсис.

— Сможете торговать ими, — улыбнулся кассир. — Хорошего дня.

Закинув на плечо пакет с кормом, Джо корпусом пробивала себе путь из магазина. На улицах всё ещё разгоняли людей, а до дома было рукой подать. Глядишь, сегодня их не затопчут.

***

— Спасибо большое, но не стоило, — Питер действительно считал, что не стоит. Но девушка была непреклонна.

— Держи-держи, тебе нужно восстанавливать силы, — она явно заигрывала, положив руку ему прямо на тугую повязку на рёбрах, упершись бедром в дверной косяк. — Какие планы на карантин?

— Карантин? — тот через её плечо выглянул на улицу. — Какой ещё карантин?

— Ой, ты не знал? — девушка стала поправлять пуговички на его рубашке, пытаясь заглянуть в его зелёные глаза. — Какие-то китайцы съели летучую мышь и заразили вирусом весь мир.

— Об этом я, поверь, точно слышал, — Питер аккуратно попытался отодрать рыжеволосую не столько от себя, сколько от своих сломанных ребер. — Когда карантин-то ввести успели?

— Да недели две уже как, — та пожала плечами. — Только не все его соблюдают. Разве что магазины не работают и транспорт стоит.

— Ну зашибись, — шатен почесал затылок рукой, свободной от арахисового пирога. — Ладно, спасибо за угощение.

— Выздоравливай! — рыжеволосая попятилась, когда её стали двигать закрывающейся дверью. — Постой! Может тебе нужна компания?..

Но Питер уже сделал вид, что не услышал её. Компания? Он критично осмотрел свою кухню, в которую вёл коридор с прихожей. И это была его самая чистая комната. Немного заставленная коробками из-под пиццы, конечно, но… весьма прибранная.

Он печально взглянул на пирог.

— Буч, жопа ленивая, иди сюда!

Ни шевеления не раздалось за практически минуту молчания, которую выдержал Ривер. Он тяжело вздохнул и, согнувшись, стал расчищать с пола коробки, книги и прочие очень нужные вещи. В левой руке он всё ещё сжимал пирог.

— Выходи, свин такой, слышал, что говорят? Карантин на улице! Будешь так себя вести, я тебя сам сожру. Иди к папочке…

Никакой реакции.

Вернувшись на кухню, Питер пододвинул ногой из-под стола единственное идеально чистое место во всем доме — миску. Она была вылизана до блеска. Шатен развернул пирог, вывалив его в оную. Ну, почти в неё. Немного попало на пол, а немного и в саму миску. Остальное, конечно, ему на штаны.

— Твою-то мать…

С громким «хрю», нечто издали напоминающее собаку, выскочило непонятно откуда и с яростью накинулось на пирог.

— Штанину не трожь! — Питер выдернул ногу из-под пса, направляясь в ванную.

Он с грустью взглянул на фото в рамочке, где его пёс всё ещё был щенком породистого чёрного мопса. Сейчас он походил на породистого чёрного свина, который вполне готов идти на убой. Ещё и соседка эта пристала, он с досадой застирывал джинсы, что ей нужно вообще? На работе таскается за ним по пятам, думал хоть дома отдохнёт от неё. Всего лишь половину рёбер стоило переломать, чтобы пореже её видеть.

— Карантин значит, — сказал он сам себе. — Прикольно.

Карантин сняли три дня назад. Джо странно себя чувствовала по этому поводу, ведь миру лучше явно не становилось. Рост заболевших не уменьшился, видимо изоляция не слишком помогала, поэтому временно возобновлялись авиа-сообщения и не слишком массовые мероприятия. Сейчас девушка собирала вещи, стараясь впихнуть в чемоданы как можно больше. Багаж будут взвешивать, так что она тщательно пыталась влезть в рамки двадцати килограмм. Ещё семь в ручную кладь. Хотя туда можно немножко больше, вряд ли кто-то заметит. Она точно не знала на сколько летит, но примерно подсчитывала, что вполне может и похолодать. Вопрос: брать ли с собой пуховик?

— Конечно брать!

Перепроверив всё в десятый раз, Джоанна сверилась с билетом и подтвердила вызов такси. Такими темпами, она может быть даже и не опоздает на регистрацию. Зачем же она летит и куда? С её работой это и не удивительно, но Джо ждёт выступление в Нью-Йорке. Она уже несколько отвыкла летать, хотя раньше выезжала на гастроли по три-четыре раза в неделю. Сейчас же, после карантина, в Бруклине затеяли сеть мероприятий для врачей и разных там сливок общества. Министры будут что-то обсуждать, профессор гистопатологии проведёт конференцию, а её роль днём встречать гостей в длинном вечернем платье, ночью — работать воздушное кольцо в импровизированном клубе. Этим она, собственно, и зарабатывала себе на хлеб.

— Такси подъехало, — Джо звучно чмокнула собаку в мокрый нос и потащила чемоданы к выходу.

Таксисту не слишком понравилось тягать чемоданы, но он храбро всё вытерпел. И тяжести, и упреки, и получасовой трёп Джо по телефону с подругой, которая должна была выгуливать Вайнону. Наконец, девушку выбросили около нужного ей терминала. Предъявив билет и паспорт, она первым делом сдала багаж и получила посадочный талон. До начала посадки оставалось всего-ничего, так что она, в обнимку со своей ручной кладью, сидела около гейта под номером двадцать семь.