Победа не кружила Петру голову, а при поражении он не терялся. Наоборот, поражения и неудачи делали его еще более настойчивым и деятельным. Когда окружающие падали духом, Петр умел поддержать их. «Не извольте о бывшем несчастии печальным быть, понеже всегдашняя удача многих людей ввела в пагубу, но извольте забывать и паче людей ободрять», — писал Петр Шереметеву, когда первый русский фельдмаршал приуныл после поражения у Гемауертгофа в Лифляндии в 1705 г.

Карл был по сравнению с Петром заурядным полководцем, хотя и не лишенным достоинств. Петр был выдающимся тактиком и стратегом. Карл был военачальником, Петр — государственным деятелем. Карл выигрывал сражения, Петр — войны. Петр не сразу завоевывал успех, но завоевывал его прочно.

Это глубокое различие в личных особенностях и дарованиях шведского и русского полководцев ярко проявилось под Полтавой.

4 июня Петр прибыл в армию, действовавшую под Полтавой. Русское войско в 1709 г. совсем не походило на то, которое беспорядочно отступало от Нарвы осенью 1700 г. На этот раз лицом к лицу с врагом стояли солдаты, закаленные в боях, хорошо вооруженные и обмундированные, и начальствовали над ними не наемники-иноземцы, готовые при случае изменить России, а преданные родине русские офицеры.

Шведское войско за эти десять лет также значительно изменилось, но к худшему. Истощенные, голодные и оборванные, заброшенные волей честолюбивого короля в чужую землю, солдаты не хотели сражаться и нередко отказывались выполнять приказы своих офицеров. Вооружения и боеприпасов шведам также не хватало. У Карла было всего четыре обеспеченные зарядами пушки.

Однако и осажденные полтавцы ко времени прибытия Петра защищались уже из последних сил. Записка, вложенная в пустое ядро, которым из Полтавы выстрелили в лагерь Петра, расположенный на другом берегу Ворсклы, извещала царя о том, что в крепости порох на исходе. 16 июня на военном совете Петр решил дать шведам бой. 20 июня русские войска начали сближение со шведами и переправились через Ворсклу у деревни Черняхово.

Карл сделал еще одну попытку овладеть Полтавой, для того чтобы, взяв ее, отбиться от Петра. 21–22 июня шведы непрерывно штурмовали крепость. Но полтавцы еще раз отбили неприятеля, и он отступил, оставив на поле боя тысячу семьсот человек.

Оставив у города заслон, Карл двинулся навстречу Петру. 25 июня войска противников были на расстоянии 4 миль друг от друга. Русские поспешно укреплялись на поле будущего боя. В одну ночь солдаты Петра возвели хорошие полевые укрепления.

Карл вел себя предательски. Битва, по договоренности обеих сторон, была назначена на 29 июня, но Карл решил напасть на русских 27-го, нарушив соглашение. До 29-го обе стороны должны были воздержаться от военных столкновений, но Карл в ночь на 26 июня напал на казацкий дозор. Во время этого разбойничьего набега Карл получил пулевое ранение в левую ногу.

Всю ночь на 26 июня Петр не сомкнул глаз. В пятом часу утра он узнал от Шереметева о том, что унтер-офицер Семеновского полка Немчин исчез из лагеря. Боясь, что тот перебежал к шведам и может рассказать врагу о русском лагере, Петр созвал военный совет и пересмотрел составленный ранее план боя.

В частности, в битве должен был принять участие полк новобранцев, одетых в мундиры серого сукна. Узнав об этом, шведы могли главный удар направить именно на полк новобранцев и прорвать в этом месте линию русских войск. По приказу Петра испытанные в боях солдаты Новгородского полка отдали свои мундиры новобранцам, а сами надели их серые мундиры. Эта предосторожность, как мы увидим дальше, оказалась не лишней.

В то же утро собрал свой военный совет и Карл. Продуманного плана битвы у шведов не было.

26 июня Петр лично проверил, как подготовлено к бою поле сражения. Русские войска состояли из 50 батальонов пехоты, 11 драгунских полков, казаков и имели 72 орудия. Общая численность русских не превышала 42 тысяч человек, шведов было более 30 тысяч. Центр русского войска занимала пехота фельдмаршала Шереметева. Шереметеву принадлежало и начальствование над всем войском. Русская конница стояла на передовой позиции. На поле боя были сооружены редуты с артиллерией. Редуты впервые были применены русскими здесь, под Полтавой. Они вынуждали противника тратить много сил на их захват или на прорыв между ними. Правым крылом русских войск командовал генерал Ренне, левым — Меншиков, артиллерией — Брюс.

Шведское войско приблизительно в том же порядке выстроилось против русских. Вместо раненного в ногу Карла командовал шведским войском Рейншильд, пехотой — Левенгаупт, конницей — Крейц.

В полдень на сторону русских перешел один поляк, сообщивший о намерении шведов выступить 27 июня вопреки соглашению. Петр немедленно начал готовиться к битве. Выступила конница, построилась пехота, захлопотали у своих орудий артиллеристы. Протяжно трубили трубы и рожки, грохотали барабаны, слышались звуки команды, в воздухе реяли знамена. Через час Петр начал объезд войск и прежде всего гвардейских полков.

Петр призывал солдат и офицеров к «доброму отпору неприятеля», заявлял, что трусы «почтутся за нечестных и из числа людей исчисляемы не будут и таковых в компании не принимать». Он призывал своих воинов к «доброму подвигу», «дабы неприятель не исполнил воли своей и не отторгнул бы толь великознатного малороссийского народа от державы нашей, что может быть началом всех наших неблагополучий». Солдаты и офицеры отвечали громовым восторженным «ура!».

27 июня 1709 г. на утренней заре началась Полтавская «баталия».

Перед боем выступил с речью Петр. Он говорил: «Воины! Вот пришел час, который решит судьбу отечества. Итак, не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за Отечество…»

Шведы первыми напали на русских. Они шли четырьмя колоннами пехоты, за которыми двигались шесть колонн конницы. Шведы бросились на русскую конницу Меншикова и овладели двумя редутами, которые русские не успели достроить. Завязалось кавалерийское сражение. Эскадроны русской конницы проявили исключительную храбрость и отбили у шведов 14 знамен. Первым русским трофеем было шведское кирасирское знамя, взятое в бою каптенармусом Нижегородского драгунского полка Аврамом Антоновым.

Но одна конница не могла выдержать напора всего шведского войска. По приказу Петра конница стала отходить вправо от редутов, чтобы дать возможность и время вступить в сражение русской пехоте. Своим отступательным маневром конница втягивала шведов в глубь русских позиций, и когда шведская пехота Левенгаупта подошла к редутам, семьдесят две русских пушки с дистанции в девяносто шагов открыли по шведам убийственный огонь картечью.

Понеся большие потери, шведы начали отступать. При этом шведские отряды Шлиппенбаха и Росса, состоявшие из нескольких десятков эскадронов и 6 батальонов пехоты, были отрезаны от главных сил Карла. Меншиков с 5 батальонами пехоты и 5 полками конницы атаковал отрезанный шведский отряд и разбил его наголову. Генералы Шлиппенбах и Росс были взяты в плен.

После разгрома Шлиппенбаха в шесть часов утра русская пехота была выведена из укреплений и построена в центре войск в две линии под начальством Шереметева. На флангах расположилась конница Меншикова и Боура, сменившего раненого генерала Ренне. Петр объезжал полки, давал приказания и советы, беседовал с солдатами и офицерами, шутил с одними, подбадривал других.

Солдаты и офицеры полков, оставленных в лагере, умоляли Петра позволить им участвовать в битве. Петр отвечал им, что если вывести всю пехоту, неприятель не примет боя и отступит. Царь обещал наградить войска, оставленные в лагере, наравне с участниками боя.

В девятом часу противники стали сближаться. Навстречу русским солдатам двигались исхудавшие, оборванные, но все еще грозные ветераны Карла, солдаты шведской армии, считавшейся лучшей в мире.

Петр снял свою треуголку и, обратившись к войскам, крикнул: «За Отечество принять смерть весьма похвально. Опасение смерти в бою — вещь всякой хулы достойна!».