Артём вздыхает, отмахиваясь от упоминания Анны.

— Даже не хочу знать, почему ты о ней вспоминаешь.

— Ты садист, Артём? Знают ли твои родные о стороне, которая любит смотреть, как страдают люди?

— Нет, не знают, — шипит Артём. Его лицо окутывает мрачная тень. — Я забочусь о том, чтобы никто никогда не узнал. Отправляю людей, которых замучил, на частный остров, где их не найдут.

Зависаю, обдумывая слова. В висках колит от ужаса. Да этого не может быть! Ведь так? Я пытаюсь соединить два слова, но шок лишает меня способности говорить.

Артём, внимательно следивший за мной, откидывается назад и громко смеётся. Не разделяю его радость.

— Ненавижу тебя, Мартынов, — тихо повторяю.

— Знаю.

Смех стихает, и Артём возвращается к работе. А я сижу, размышляю о том, правда ли это. Если правда, то настолько?

— У тебя есть собственный остров? — не могу удержаться от желания задать ему ещё один вопрос.

— Да.

Следующий вопрос, конечно же, неизбежен, хотя я и чувствую, что лучше бы не знать ответ.

— И ты держишь там своих жертв? — надеюсь на опровержение.

— В моём списке есть только одна жертва, и она сейчас не там, — отвечает Артём, не проявляя никакой эмоции.

— А где? — любопытство всегда побеждает страх.

— Рядом со мной.

— Ты вообще не смешной.

— Как и ты.

Не согласна, но я больше спорить не хочу. Измученная и истощённая, я опираюсь спиной о стол и прикрываю глаза. Не замечаю, как начинаю дремать под усыпляющие звуки клавиш, которые, возможно, способны отвлечь меня хотя бы на время от этой абсурдной реальности.

Как в повторяющемся сне или кошмаре, я вновь просыпаюсь в квартире Артёма. Не открывая глаз, понимаю это, ощущаю мягкую подушку и плюшевый плед. Кто-то переодел меня в пижамные шорты и футболку. Молюсь, чтобы не Артём. Стыдно видеть его, ведь я не помню конец вчерашнего вечера. Ужас… Голова кажется тяжёлой и распухшей, а во рту остаётся привкус виски. И если в прошлый раз я проснулась с чувством свободы и умиротворения, то сегодня всё прямо противоположное.

Вскакиваю с кровати и принимаюсь искать свою одежду, которой нигде нет. В ванной наспех ополаскиваю лицо и чищу зубы.

В панике спешу в сторону гостиной, настороженно ожидая встречи с Артёмом. Но меня встречает полная тишина, не дающая никаких признаков того, что хозяин вообще дома.

В этот раз на кухне нахожу Артёма, а не его брата. Он стоит спиной, а у меня сердце замирает. Поправочка! Потрясающей подкачанной спиной. Взгляд притягивается к обнажённой коже, а мысли начинают гудеть в голове. Нервозность мгновенно сменяется желанием и смущением. Мечтаю прикоснуться, ощутить кожу под пальцами, его тепло и силу…

Чувствую, что должна что-то сказать или сделать, но слова кажутся застрявшими в горле. Наверное, я слишком громко вздыхаю, и Артём поворачивается, предоставив ещё одну усладу для моих глаз — пресс.

— Чёрт меня… — бормочу, не сдерживая своего восхищения, неосознанно слежу за перекатами мышц.

Однако мои сладострастные мысли прерывает его комментарий:

— Мила, ты можешь прикрыть рот?

Поджимаю губы и качаю головой, мысленно оплакивая, что такое богоподобное тело потрачено впустую на такого отвратительного человека.

— Ты проснулся не на той стороне кровати? Действительно ненормально, когда кто-то ведёт себя как придурок каждый божий день. Тебе не надоело? — бесстыдно заглядываю в холодильнике в поисках чего-нибудь вкусного.

— Не надоело.

Не отвечаю ему, протискиваюсь мимо, чтобы сесть. Так, Артём не подначивает меня по поводу вчерашнего, значит, ничего особенного не случилось. Спросить первой? Нет, спасибо. Пусть этот вечер останется в прошлом.

Артём садится напротив и кладёт мою аккуратно сложенную одежду на стул. Выдыхаю с облегчением, но замечаю, что телефона нигде нет.

— А телефон?

— Вот, — резко толкает его через стол.

— Ради всего святого, Артём! Остынь! — едва успеваю поймать.

— Кстати, у тебя очень много пропущенных, — замечает Артём, словно его ничего не волнует.

— И ты не мог ответить? — укоризненно кошусь на него.

— Прости, в следующий раз обязательно отвечу за тебя.

Ладно, сейчас не самое подходящее время для разбирательств. Ввожу пароль и вижу, что Маша и Диана засыпали мой телефон звонками и сообщениями. Отправляю Маше ответное сообщение, что со мной всё хорошо. Надеюсь, она окажется более благоразумным человеком из них двоих, но, похоже, Диана замечает, что я вернулась к жизни. Телефон загорается входящим вызовом, вибрирует и… выскальзывает из моих рук.

— Да?

Вытаращиваюсь на Артёма, который начинает разговаривать с Дианой. Он сидит напротив меня, полностью равнодушный. Что за чёрт?

— Отдай мне, — предупреждаю его и перегибаюсь через стол, пытаясь вернуть свою вещь.

Артём отъезжает на стуле дальше, увеличивая расстояние между нами.

— С ней всё в порядке… Ага… Я так и сделал.

— Артём! — вскрикиваю и снова надеюсь прервать разговор, но Артём просто выходит из кухни, оставляя меня одну.

— А-а… Верно… Завтра?

— Какие планы ты строишь? — злюсь на него и догоняю в гостиной.

Наконец, Артём тормозит, а я неосторожно врезаюсь носом ему в спину. Что я там говорила? Хотела ощутить кожу под пальцами? Вот, ощутила её своим носом. Мята… Он всегда пахнет сладкой мятой. Все мои романтические мечты последних недель смешиваются с абсурдностью неуклюжего столкновения.

— Хорошо… Держи, Диана хочет поговорить с тобой, — спокойно оборачивается и протягивает мне телефон.

— Ты… ты… проклятый псих, — потрясённо гляжу на него.

— Так ты будешь разговаривать с ней или нет? — настойчиво вкладывает мне в ладонь телефон.

— Конечно, — скриплю зубами и подношу его к уху. Хладнокровие и выдержка, спокойно, Мила… — Диана?

— Скворцова, никогда больше так не делай! — раздаётся гневный крик подруги.

— Не делать что?

— Исчезать, никому не сказав.

— Я не ребёнок и могу сама о себе позаботиться, — отбиваюсь.

— Очевидно, нет, с тех пор как твой парень начал заботиться о тебе, — Диана замечает с искрой удовольствия в голосе, что не ускользает от моего внимания.

— Всего один раз.

— Надеюсь, что не один, — она начинает хихикать или, возможно, фыркать, не уверена на сто процентов.

— Не желаешь рассказать мне, что вы с Артёмом планировали?

— Чего, Маш? Хочешь, чтобы я сходила в магазин? Ладно! — и вызов сбрасывается.

— Вот ведь сучка, — бормочу, уставившись на погаснувший экран.

— Рыбак рыбака… — Артём безразлично потягивает свой кофе и печатает в планшете, даже не глядя на меня.

Гнев бурлит во мне, и я не могу промолчать:

— Я не спрашивала твоё мнение, Артём. Но тогда это объясняет, почему я точно знаю, что Анна — о-о-огромная сучка.

Его карие глаза, как обычно, сужаются в неодобрении.

— Ты едва её знаешь.

— Едва знаешь кого?

Одновременно оборачиваемся с Артёмом. Анна… во всём своём блеске. В этот раз в облегающем розовом платье, которое смело повторяет каждый изгиб тела. Сердце сжимается невольно, ощущая смесь зависти и неприятного осознания собственной незначительности в её присутствии.

Краем глаза слежу за реакцией Артёма. Но он, ничего не замечая, возвращает своё внимание к планшету, даже бровью не ведёт, а Анна смотрит на него с таким не скрытым восхищением, будто он — новая пара брендовых лабутенов, о которых она так давно мечтает.

— Что ты здесь забыла? — опираюсь бедром о стол.

— Ты ещё здесь? — Анна задаёт вопрос с пренебрежением, вызывая ещё большее раздражение.

— Нет, это призрак. Я преследую Артёма, — саркастически замечаю.

Похоже, ей не нравится.

— Тебе нужно вырасти.

— Ты права, — глаза Анны расширяются. Думает, я с ней согласилась? Ха! — Я имею в виду, посмотри на меня. Я такая низкая.

От меня не скрывается, как тонкие пальцы, усыпанные кольцами, крепче сжимают ремешок сумки.