– А отпустить её ночью одну без денег и телефона – это серьёзно?! Что… – Женька задохнулся эмоциями. – Что ты собираешься делать? Ты в полицию заявил? Господи, а паспорт-то у неё с собой? Юлю без паспорта первый же патруль заметёт! – болезненно поморщился он и тут же довольно собранно кивнул. – И это, кстати, мысль.

Окончательно убедившись в бесперспективности беседы, Астафьев торопился её свернуть, потому и ушёл от сути. Резко и оттого особенно заметно.

– Всё это замечательно, твою идею мы обязательно проверим, – успокоил он и выдавил из себя старательную улыбку. – Скажи лучше, когда улетаешь?

– Что? – встрепенулся Женя, по живому выдернутый из своих мыслей. – Ты о чём вообще? Я никуда не лечу!

Павел стиснул зубы и мысленно застонал.

– Не глупи… – твёрдо отмахнулся он от подобного заявления. – Ты же сам должен понимать, что это не выход. Мои возможности позволяют…

– Твои возможности ни черта не стоят! Юлю надо просто знать! – прохрипел Женька.

– Жень, задействованы люди, связи. Есть вариант, что Трофимова тупо психанула.

– Даже слушать тебя не хочу! – возмутился он и тут же достал телефон, чтобы поставить в известность жену.

Звук, оповещающий о пришедшем сообщении, заставил поморщиться, но читая его, Женя на короткое время затих.

– Что за… – пробормотал он, но тут же напряжённо сглотнул, удерживая возмущение внутри.

– Жена беспокоится? – понимающе воскликнул Астафьев и невесело улыбнулся. – Прости, что выдернул… – запоздало покаялся он, вскидывая брови.

– Всё в порядке… Это нервы, – отмахнулся Женька, поспешно убирая телефон в карман пиджака, и поднял взгляд на Астафьева. – Но я так и не понял, что ты собираешься делать?

– Звучит неприятно, но в нашем случае остаётся только ждать, – развёл он руками. – Она объявится, я уверен. Кстати, имел неприятный разговор с её мужем, так тот утверждает, что подобное поведение в порядке вещей.

– Бред не неси! – предупредил Женя, угрожающе округлив глаза.

– Про аборт тоже бред?

– Паш, да ты же ничего не знаешь, так, какого чёрта… – вспыхнул Женя, но тут же заставил себя выдохнуть. – Она девчонкой совсем была. Съёмная квартира, бизнес, который только-только перешагнул порог «убыточного»… Стабильности ноль! Юля имела право испугаться!

Астафьев услышал что хотел, а оттого и оскалился.

– А ты и поддержал!

– Считаешь, что лучше было бы спустить всех собак?

Павел неуверенно покачал головой.

– Наверно, ты прав, тема не для обсуждения на бегу, – проговорил он в сторону и поднялся из-за обеденного стола. Женя окинул друга растерянным взглядом. – И где Юля ты не знаешь, – на всякий случай проговорил он, на что Шумилин расфокусировано кивнул.

– Откуда?.. Этой новостью ты просто выбил меня из колеи…

– Тогда ладно, будем на связи, – сдержанно улыбнулся Астафьев и, уходя, ободряюще кивнул.

Женя бросил вслед:

– Держи меня в курсе.

А как только Паша покинул пределы ресторана, зло пробормотал:

– Идиотка!

Ещё раз глянув на телефон, озадаченно нахмурился.

– Ну и какого чёрта ты творишь?.. – едва не простонал он, в очередной раз убедившись, что нужный ему номер находится вне зоны доступа.

Я так и стояла с закрытыми глазами, вдыхая его запах. Так пахнет хвоя в зимнем лесу, звенящая на морозе кора деревьев, так пахнет северный ветер, так пахнет свобода и так пахнет счастье… Он просто обязан был меня поцеловать! Но отчего-то… снова не стал. И, что важно: не торопил, не выдёргивал из этого сладкого забытья, в котором я могла быть доверчивой, слабой, в котором могла млеть от его близкого присутствия.

Открыв глаза, я широко улыбнулась, совершенно не боясь быть осмеянной за собственные фантазии. Впрочем, Мартин и не смеялся. Он внимательно рассматривал меня и наверняка читал, словно открытую книгу. От него не хотелось таиться. Хотелось… снова пригласить на танец! И этой мысли я тоже улыбнулась, а ещё облизнула губы. Но пока не успела произнести очередную эмоциональную глупость, он предложил:

– Перейдём на ты?

Я разочарованно выдохнула и, соблазняя, прикусила нижнюю губу.

– Это совсем не то, чего я ждала, – поторопилась я пояснить, озвучить собственное недовольство, но Мартин не уступил.

– Да уж понял… Вот только я не играю по чужим правилам.

– Спорный вопрос. Обсудим его в дороге!

И не успела я произнести эту фразу, как в мужской ладони самым волшебным образом блеснул брелок авто.

– Машина в двухстах метрах от дома, на противоположной стороне улицы. Подожди меня там, – ровно предложил Мартин, вручая ключ.

Признаться, я слегка растерялась, а ещё, совсем как маленькая капризная девочка, вознамерилась узнать, что он будет здесь делать. Для того чтобы мужчина мягко улыбнулся, было достаточным решительно открыть рот.

– Ты нарушила мои планы на вечер, но рассчитаться за услугу всё равно придётся, – терпеливо пояснил он и отстранился, тем самым показывая, что разговор окончен.

Уходя, я испуганно обернулась, боясь, точно как и в нашу первую встречу, потерять его из виду. Но в этот раз Мартин и не думал раствориться в тумане. Он недвижимо стоял, провожая меня взглядом. Таким… тяжёлым… уставшим взглядом видавшего виды путника. Я отвернулась первой и торопливо сбежала по лестнице вниз. Сердце странно стучало, будто в испуге. Оно таранило грудную клетку, требуя немедленного движения вперёд. Только на улице я смогла толком вздохнуть и опомниться. Происходящее казалось нереальным, а всё, что было «до» – абсолютно неважным. Я сделала шаг, за ним другой и третий, а потом побежала, словно могла не успеть.

Стылый питерский ветер врывался под полы куртки, безжалостно трепал душу, явно пытаясь разорвать её в клочья. В груди отчаянно клокотала какая-то злая тоска.

Я довольно быстро нашла нужный автомобиль, и, признаться, выдохнула с облегчением. Только тогда и хватило смелости обернуться на дом, который я покинула всего несколько минут назад. И… так странно… я прощалась с ним, словно оставила там что-то важное. Хотелось верить, что это были всего лишь горести и невзгоды, которые я отрезала от себя смело и решительно. В тот самый момент, когда дверца авто захлопнулась.

В то же мгновение я погрузилась в неведомый мир. Тёмный и таинственный. Салон авто хранил запах хозяина и ту же ауру силы. Настолько мощную, что в первый момент я даже поёжилась, ощущая на себе мнимые взгляды. Кожа на сидениях приятно поскрипывала в такт неловким движениям, а я пыталась прислушаться к собственным ощущениям, которые нахлынули разом, словно снежный ком, не позволяя выделить основные и отмахнуться от второстепенных.

Время тянулось, и я успела прилично понервничать, прежде чем дверь со стороны водителя распахнулась, впуская в салон глоток ароматной прохлады. Мартин снова был в перчатках… Отчего-то это бросилось в глаза. Он искоса посмотрел на меня и строго сдвинул брови:

– Пристегнись.

Я вскинула руки, бессовестно изображая полную беспомощность. Мартин не стал спорить, потянулся ко мне и легко справился сам, не позволяя насладиться его близостью снова. Он тоже пристегнулся, завёл машину, включил сигнал поворота. А ещё в зеркала смотрел с такой дотошностью, будто оживлённое движение мешало ему сдвинуться с места. Впрочем, это меня совершенно не интересовало. Сейчас волновало другое, и я поторопилась озвучить свои мысли:

– А от тебя пахнет женскими духами, – с долей упрёка проговорила я, внимательно впитывая его реакцию на подобное замечание.

Мартин улыбнулся и отпираться не стал:

– Ну да, еле вырвался. Девушки меня любят.

– За красоту, доброту и ласку? – подалась я вперёд, желая отвоевать чуть больше внимания.

– За щедрость, – лаконично обозначил он и всё же тронулся с места.

Я задохнулась собственным возмущением.

– Мне необязательно знать все эти подробности, – процедила. – Мог бы и соврать… – буркнула я, недовольная таким изощрённым откровением.