Втроем они вышли из его кабинета и направились в кафе.

Они довольно удачно съездили на турбазу, до которой очень часто катались в прошлое время: когда Стас учил ее ездить за рулем, когда хотел, чтобы она развеялась, и в тот памятный раз, когда он неожиданно вытащил подругу из квартиры во время ее хандры и приступа упаднического настроения. Проезжая поворот, на котором они припарковались тогда, Эля вспомнила, как смотрела на тающие в воздухе снежинки, и будто наяву почувствовала легкий морозец на щеках.

По дороге туда они неловко молчали, делая вид, что внимательно слушают музыку, а потом по приезде Эля, смеясь, включила диктофон на телефоне и, сделав шутливый вид, что берет интервью у администратора турбазы, задала все интересующий Марго вопросы. Стас рассчитался, и они собрались обратно. Позвонил Ден, потеряв их, но когда сестра рассказала ему, куда и зачем они уехали, успокоился. В машине повисло молчание.

— Марго же это сделала специально? — не выдержала наконец Эля, едва они отъехали от ворот турбазы.

— Я тоже так думаю, — кивнул Стас, не отрывая взгляда от извилистой дороги. — Тем более даже позвонила Владиславу Борисовичу, чтобы он точно отпустил нас вдвоем. Он что, вообще тебя не ревнует? — недоуменно он задал вопрос, давно вертевшийся у него на языке. — Еще на озере я заметил… — начал он, но тут же прикусил язык, вспомнив, что еще он сделал там, на озере.

Эля неловко покраснела и отвернулась к окну — тоже вспомнила.

— Эль, — позвал тихо Стас, но из-за напряжения она его хорошо услышала и повернулась, впервые прямо посмотрев на нее. — По-моему, нам надо — нет, просто необходимо! — поговорить. Я… Я не могу из-за минутного порыва потерять друга… Потерять тебя, — добавил он еще тише и перевел на нее взгляд.

Она увидела боль и сожаление, промелькнувшие в его глазах. Он тоже переживал. Как и она. И можно было бы забыть эту глупую ситуацию, если бы… Если бы этот поцелуй не перевернул Элино сознание.

Все ее недельные метания вдруг обрели смысл: девушка поняла, глядя в его глаза, почему ответила на его поцелуй — она тоже любила его! Он не просто был частью ее жизни, ее судьбы — он был словно частью ее самой! Родная душа! Нет! Половинка души! И пусть эта любовь не такая, какая была бы возможна с другим мужчиной, — уговаривала она себя, — например, с тем же Владом, но это тоже было очень сильное и глубокое чувство.

Изучающий, притягательный, заинтересованный обоюдный взгляд затянулся. Машина неслась с горы — ровно так же, как и их чувства разгонялись сейчас до немыслимой скорости, преображаясь и становясь кристально-ясными.

— Сбавь скорость, — попросила Эля, забеспокоившись, видя, как мелькают деревья за окном.

— Я пытаюсь, — нахмурился Стас, с видимым усилием стараясь отжать педаль тормоза, но та словно проваливалась в пол.

— Стас, что происходит? — забеспокоилась девушка, глядя за его попытками затормозить.

— Не знаю, но по-моему, у нас тормоза отказали! — он мельком взглянул на нее, стараясь придумать, как притормозить набирающую скорость машину.

Они летели с высокого склона, спускаясь к небольшому лесочку, до которого оставалось не больше трехсот метров, но перед ним дорога делала крутой поворот.

— Держись, — крепко сжав ручник, велел друг.

Эля схватилась одной рукой за дверь, другой уперлась в панель перед собой. Стас рванул ручник на себя, послышался противный скрип, и машину бросило вперед и вбок. Мужчина пытался рулем выровнять ее, но ему все никак не удавалось. Склон уже заканчивался, а машина лишь немного притормозила и по-прежнему стремительно приближалась к деревьям.

— Стас! — в отчаянии крикнула Эля, понимая, что если не произойдет чуда, они сейчас разобьются.

Он как-то странно посмотрел на нее, нажал кнопку на своем подлокотнике, разблокировав двери, сразу же повернул ключ в замке зажигания. Одной рукой пытаясь рулить, мужчина ловким движением отстегнул ее ремень.

— Когда доедем до поворота, прыгай, я постараюсь поворотом сбросить скорость, — каким-то чужим голосом велел он.

— Нет! — плохо соображая, замотала она головой.

— Эля, это единственный шанс уцелеть, иначе разобьемся!

— Нет! — в отчаянии крикнула она.

Далее все произошло почти одновременно: машина приблизилась к повороту, в это мгновение Стас перегнулся через нее и открыл пассажирскую дверь.

— Солнышко, я люблю тебя, — почти шепнул он, будто пронзив на секунду своим взглядом.

А потом вытолкнул ее из машины и тут же вывернул руль в обратную от нее сторону.

Эля полетела в кювет, больно отбивая руки и бока, стараясь сгруппироваться. Туфли слетели, брюки порвались, в бедро больно воткнулась ветка, раздирая кожу до крови. Руки пытались хватать землю, траву — хоть что-то, чтобы замедлить падение, но лишь остались израненными и кровоточащими. Больно подлетев на кочке, Эля приземлилась прямо на плечо, почувствовав резкую боль, а потом, почти остановившись внизу склона, сильно ударилась затылком о могучее дерево. Последнее, что она увидела перед благодатной темнотой: машина слетела в кювет и на всей скорости врезалась в дерево.

Стас остался внутри.

Мир медленно вторгался в сознание. Какая звенящая вокруг тишина! И как же хочется пить!..

Эля осторожно приоткрыла глаза и тут же закрыла их с мучительным стоном: голова кружилась так, что окружающая действительность казалась безобразным размытым пятном.

«Стас!» — мысль выдернула ее из накатившей слабости.

В панике девушка открыла глаза, борясь с подступающей дурнотой. Почти не соображая от боли, тошноты, головокружения и мучительной жажды, она начала приподниматься, но боль, пронзившая плечо, вырвала отчаянный крик из самой груди. Машина была не так далеко, но в то же время это расстояние казалось немыслимым.

Собрав всю свою силу и выдержку, Эля предприняла вторую попытку встать. Через стоны и слезы ей это удалось. Прижимаясь здоровой рукой к дереву, она встала и на мгновение ей показалось, что сейчас она отключится — такая волна слабости накатила на нее.

— Стас, — хотела крикнуть Эля, но из груди раздался слабый хриплый писк.

От бессилия она готова была плакать! Но не могла позволить так себе расклеиться.

Едва передвигая ногами, Эля пошла к машине, придерживаясь за деревья и ветки кустов, чтобы не упасть. Второй раз она бы могла уже не подняться!

Целую вечность израненная девушка добиралась до машины. Наконец ее пальцы коснулись заднего крыла. Почти облокотившись на машину, Эля ползла по ней к зияющему проему водительской двери, вырванной от удара и отлетевшей на несколько метров от места аварии.

Стас так и сидел за рулем, не успев отстегнуться. Он был весь в крови, не было видно лица, руки бессильно повисли вдоль тела, а голова упиралась в руль.

— Стас, Стасик! — Эля осторожно отвела короткие пряди от глаз, но он не подавал признаков жизни.

Девушка лихорадочно начала думать, что же делать. Через разбитое лобовое стекло влетал ветер и слегка шевелил влажные от крови волосы Стаса. Перед машиной валялась ее сумка, видимо, вылетевшая во время удара. Все содержимое было разбросано по пространству перед машиной.

Телефон! Оторвавшись от машины, Эля прошла немного вперед, пытаясь рассмотреть в траве свой гаджет, потом опустилась на колени и, перенеся вес тела на менее поврежденную руку, стала шарить в траве, надеясь найти аппарат.

Через несколько болезненных минут она увидела металлический блик в траве неподалеку и подползла. Мобильник она нашла, но сенсорный экран был разбит вдребезги.

Слезы брызнули из глаз: она так надеялась на эту находку! Превозмогая боль, она поднялась и вернулась к машине. Решив попытать счастья, она зажала кнопку включения на телефоне. Пара секунд — и нижняя часть экрана слабо засветилась. Аппарат включился, но толку от этого не было. Мобильник Стаса исчез в неизвестном направлении, слетев с присоски на приборной панели.