— Вечер добрый, — поздоровался Владислав Борисович. — Эвелина, я привез ваше платье, которое вы забыли в кафе, — и протянул ей пакет.

— Спасибо, — смущенно поблагодарила девушка и подошла к шефу, чтобы забрать платье.

— Как вы? — по ней скользнул внимательный взгляд мужчины.

— Уже лучше, — даже смогла улыбнуться Эля. — Мне обработали ожоги и вкололи обезболивающее, я даже смогла поспать немного. Пройдите в палату, тут почти не видно ничего, — махнула она в сторону кухонного уголка.

Шеф, пропустив ее вперед, прошел в палату и присел на кожаный диванчик.

— Может, что-то нужно? Лекарства? — прямо спросил он.

— Нет, спасибо, — улыбнулась она. — Я не планирую тут задерживаться, завтра уйду домой. Меня и сегодня-то оставили, чтобы подстраховаться.

— Ты сначала доктора выслушай, а потом уже планируй, — покачал головой Стас.

— Полностью поддерживаю, — кивнул с серьезны видом второй гость. — Со здоровьем нельзя шутить, тем более, когда это не просто простуда, все же, насколько я имею представление об ожогах, ситуация нешуточная!

— Хорошо, — сделала смиренный вид девушка. — Я обязательно выслушаю рекомендации доктора, обещаю!

— Документы, с которыми вы работали, я отдал Елене Николаевне, мне ей что-то передать?

— Лучше я ей позвоню, — задумчиво произнесла Эля. — Вы дадите мне ее номер телефона?

— Завтра узнаю, — пообещал шеф. Было такое ощущение, что он хочет сказать что-то еще, но молчит. А потом и вовсе поднялся. — Ладно, Эвелина, всего хорошего, выздоравливайте и возвращайтесь на работу скорее — после полного восстановления! — он пошел на выход и у самой двери обернулся. — И не стесняйтесь, обращайтесь, если что-то понадобится, — а затем, услышав смущенное «спасибо», тело улыбнулся и вышел из палаты.

Переведя взгляд от закрывшейся двери на друга, Эля натолкнулась а весьма заинтересованный взгляд.

— Что? — неловко поправила она локон, высвободившийся из плена заколки.

— Наш «железный человек» дрогнул? — он приподнял бровь.

— Не понимаю, о чем ты, — нахмурилась подруга.

— Эль, да он даже с половиной сотрудников не здоровается, не удивлюсь, если даже не знает, кто на него работает, а тут и по имени, и заботливый такой, платье купил, платье привез, велит обращаться, если чего… Определенно, он запал на тебя!

— Не мели ерунды! — поджала она губы. — Ну что за бред⁈ И ты несправедлив! Он прекрасно знает своих сотрудников, знает их потенциал, кто и на что способен, а то, что кажется таким неприступным… Ну, а как иначе? Он ведь босс!

Стас хмыкнул и, откинувшись на спинку сидения, окинул ее веселым взглядом с ног до головы.

— Защищаешь его?

— С ума сошел? Я просто справедлива!

— И откуда такое глубокое познание характера нашего общего начальника?

— Ниоткуда, — буркнула, стушевавшись девушка.

— Эль, ты же знаешь, что врать мне бесполезно.

Вздохнув, Эля тихо начала рассказывать.

— Помнишь, перед новогодними праздниками я оставалась доделывать отчет? — дождавшись его кивка, продолжила. — Он тоже задержался, ждал, когда я закончу. И пообещал подвезти меня в автошколу, — она скользнула быстрым взглядом по его слегка прищуренным глазам. — Мы разговорились, он похвалил меня — да, и сказал, что ты назвал меня ответственным сотрудником, мол, решил проверить, так ли это, — вспомнила она. — А потом он и сказал, что просто обязан знать своих сотрудников, на что они способны и так далее. Должен знать, чтобы понимать, стоит ли доверять материалам у него на столе… Или что-то вроде того.

— Я так понимаю, мне лучше не знать, что было потом, — язвительно пропел он.

— Иди ты! — рассмеялась Эля кинула в него подушкой. Боль моментально напомнила о себе, полоснув пламенем по груди. — Он просто подвез меня к школе, тем более ему было по пути.

— Да? — безмерно удивился друг.

— Да, — ответила Эля, но уже без особой уверенности. — Или нет? — с бОльшим сомнением спросила она.

— Насколько я знаю, он живет на другом конце города, — веселясь, ответил друг. — Ладно, крошка, разбирайся со своими мужчинами сама, — он встал и потянулся. — Но если будут проблемы или надо будет отмазать, ты знаешь, кому звонить, — подмигнул Стас и взял со стола ключи от машины. — Мы с Деном договорились отогнать твою машину, так что я полетел.

— Спасибо, — тепло улыбнулась Эля.

— Если надо чего, звони сразу же! — велел друг с серьезным лицом.

— Хорошо, — она подошла, потянулась и неожиданно привстала на носочки и чмокнула Стаса в щеку.

— Это за что это? — весело хохотнул он.

— За спасение, очередное, — вздохнула она, но тут же улыбнулась.

— Эх ты, катастрофа, — улыбнулся Стас. — Ты же знаешь, что рад тебя и Дена я на многое готов, — он подмигнул ей. — Самая сумасбродная парочка в моей жизни, — друг рассмеялся, подтянул ее к себе за руку и тоже легонько поцеловал ее щеку. — Пока, малАя, я помчал.

В дверях он столкнулся с медсестрой, которая шла сделать Эле укол.

— Сейчас, секунду, — попросила Эля и набрала номер Ромы.

Но он ей опять не ответил.

В тишине апрельской ночи раздалась трель телефона. Эля открыла глаза, не понимая, где она: все было незнакомым. Повернув голову, она увидела, что возле двери внизу над полом горит тусклый больничный светильник, немного разгоняя тени по углам. Его света было вполне достаточно, чтобы сориентироваться. Вспомнив, наконец, что сегодня — или вчера? — произошло, Эля протянула руку и взяла настойчиво звонивший телефон.

«Ромочка» — светилось на дисплее.

Угрюмо хмыкнув, она ответила на звонок.

— Солнце мое, и где тебя носит? — спросил он тихо, но было слышно, что едва ли не кипел.

— А надо на телефон отвечать! — не удержалась и огрызнулась она.

— Я не мог. Я же тебе всегда говорю, что если я не беру трубку, значит попросту не могу ответить: я занят или мне неудобно говорить!

— А сейчас говорить неудобно мне! — прошипела она и бросила трубку.

На глаза навернулись слезы от обиды. Черт, ну как же так? Когда все стало так плохо? Да, она отказала ему почти год назад на предложение о свадьбе, но если тебя что-то не устраивает, ты развернешься и уйдешь, верно же? А если остаешься, значит все в порядке — все логично! Но только не в случае с Романом. Он остался, но каждый день будто демонстрировал: смотри, какой я добрый и хороший, я простил тебя! А в чем прощать? В том, что она сомневается в нем, в его любви, в их совместном счастье? Так это только его вина: он не смог доказать ей обратного!

Она никогда не была девочкой-ромашкой, скорее больше походила на кактус, но он ее принял и полюбил — с его слов — такой. Зачем переделывать то, что тебе изначально понравилось именно своей непохожестью на все другое? Зачем пытаться подогнать под общепринятые рамки и стандарты, если тебя и привлекла индивидуальность?

Как ни крутила Эля их ситуацию с разных сторон, не смогла найти ответа. И от этого становилось только горько.

Телефон, переведенный в беззвучный режим, все жужжал и жужжал, светясь дисплеем в темноте. Затем на минуту замолчал. Опять завибрировав, выплюнул на дисплей сообщение: «Ты нарочно решила мне нервы потрепать перед важным собеседованием⁈ На часы смотрела?»

Отключив телефон вообще, Эля расплакалась. Они попросту попали в ловушку, когда счастье мнимое, а на проблемы закрываются глаза: все видят красивую картинку их совместной жизни, но никто не знает о том, что, как в сказке про Буратино, эта самая картинка закрывает неприглядную дверь, затянутую паутиной…

Почти бесшумно открылась дверь.

— Все в порядке? — тихо спросила дежурная медсестра. — Ожог болит? Раз вы проснулись, давайте обработаем, — предложила он.

— Хорошо, — шмыгнула носом Эля.

— Может, обезболивающее поставить? — спросила девушка.

— А можно снотворного? — серьезно спросила Эля.