Они шли уже около двух часов, лучи солнца стали более мягкими, а воздух — прохладнее. Без талисманов и меча Шен ощущал себя неуютно и недостаточно защищенно. Заклинатель без меча — не заклинатель.

Шен только сейчас подумал, как, должно быть, тяжело Муану без своего оружия. Ведь для старейшины пика Славы меч — буквально продолжение себя. Безоружный, так еще и уменьшившийся… Шен постарался, чтобы ни в коем случае его мысли по этому поводу не обрели должной яркости, чтобы не стать доступными Муану. Некоторые чувства лучше оставить при себе, а старейшина пика Черного лотоса был уверен, что Муан не простит его, если почувствует к себе жалость. И как бы Шен не объяснял, что это ни в коем случае не умаляет его достоинства, для мечника это будет не важным. Насколько Шен успел его изучить, чего Муан не терпел, так это сомнений в его силе и боевых возможностях.

Лучи солнца стали с трудом продираться через листву, а вскоре и вовсе исчезли. До полной темноты оставалось не больше часа.

Идя первым, Шен нацеплял на себя целые полотна паутины и задумался: это проявление его классической неудачливости, или можно счесть за удачу, что он не свалился ни в какую яму? Все-таки, он впервые вышагивал в статусе «главного героя» и пытался понять, есть ли хоть какие-то отличия.

— Учитель, смотрите, — позвал Ал.

Шен обернулся в указанном направлении и, присмотревшись, заметил между ветвями дерева белые цветы. За цветущим деревом виднелся угол деревянного сруба.

— Магнолия цветет, — продолжил ученик. — Значит — весна.

Шен молча двинулся вперед, силясь понять, жилой ли дом он видит. С приближением стало понятно, что дом и вовсе слишком сильное для этой хибары определение. Просевшая, скособоченная, ее можно было принять за сезонную хижину пастуха, если бы не густой лес вокруг. Длинная выщербленная колода, со стоящей в ней водой, лежала в черной грязи. Ее дряхлые бока покрылись зеленой плесенью, а в грязной воде плавали яркие, словно звезды, белые цветы магнолии. Во влажной земле отчетливо проступали цепочки следов. Если бы не они, Шен решил бы, что это место заброшено.

Он медленно, стараясь не наступать в грязь, подошел к двери хибары и постучал.

Спустя довольно продолжительное ожидание, внутри послышался шум, шаги приблизились к двери, и та со скрипом отворилась. На пороге стоял старик. Он был сух и высок, но сгорблен, а седая борода почти доходила до живота. Глядя на него, Шен почему-то подумал, что он ему кого-то напоминает.

— Что надо? — прокряхтел старик.

Голос его был хриплым и рваным, словно он давно не говорил.

— Прошу прощения за беспокойство, — смиренно поклонился Шен. — Мы — странствующие заклинатели и случайно оказались в ваших краях. Где-то поблизости находится деревня, не так ли? Мы сбились с пути.

— Не деревня, а город, — хмуро буркнул старик, рассматривая высокого черноволосого человека в вызывающем багряном наряде, и двух юношей (очевидно, учеников) с волосами подозрительного цвета. «Заклинатели? Уж больше походят на демона горы со служками, собравшихся погулять на фестивале. Глупые создания даже не взяли с собой мечей. Кто поверит в их байки?»

Старик надолго замолчал, поэтому Шену пришлось еще раз попросить указать им дорогу.

— От моего дома ступайте вниз, — махнул рукой старик. — Прямо идите, пока не увидите череду камней. Не пропустите. От них направо сворачивайте, а там уж и город близко.

— Думаете, мы успеем добраться до города до темноты?

— Лучше бы вам успеть, — заметил старик. — Места с этой стороны горы глухие, зверья много и змей. Ночевать в лесах я вам не советую.

Закончив говорить, старик захлопнул дверь, даже не дождавшись, пока заклинатели завершат поклон.

— Хоть бы водички предложил, паршивый старикан, — тихо пробурчал Ал, толкнув ногой колоду.

Шен искривил губы. Старик и впрямь оказался на диво неприветливым, видно не зря отшельничает. Впрочем, он не был обязан вообще с ними разговаривать, спасибо, хоть дорогу указал. Хотелось бы верить, что верную.

— Идемте скорее, пока окончательно не стемнело, — произнес Шен и быстро двинулся вперед.

Замечание старика про змей его очень обеспокоило.

«Тебе этот старик не показался каким-то странным?» — уже когда они порядком отошли от хибары, спросил Муан.

«Да, слишком чисто говорил. Очевидно, не простой бедняк. Может, ученый на старости лет подался в отшельничество».

«Или законопреступник скрывается», — предположил Муан менее радужную картину.

«Пусть его, старика этого. Нужно поскорее добраться до города!»

Шен поскакал вперед с удвоенной скоростью. Тропа шла с горы, и он надеялся, что внизу их ждет город. Пока, правда, кроны деревьев не давали возможности рассмотреть вид. Старейшина пика Черного лотоса взял такой темп, что Ал и Муан едва за ним поспевали.

Так они практически бежали с горы около получаса. Шен за это время даже ни разу не упал и не подвернул ногу, и почти уверился в своей появившейся удаче. Правда то, что они до сих пор не увидели не то, чтобы ничего похожего на город, но даже ничего похожего на те камни, о которых говорил старик, немного портило общую положительную тенденцию. Тропу уже практически не было видно в темноте.

— А если мы не успеем добраться до города до ночи? — спросил Ал.

— Значит продолжим ночью, — немного раздраженно отозвался Шен. — Или ты видишь еще какую-то возможность?

— Мы можем заночевать в лесу и продолжить с рассветом.

— Ты же слышал предостережение старика.

— Да, но это не значит, что нужно продолжать идти затемно.

Шен хмуро отметил, что что-то Ал больно рассудительный. Его это немного раздражало, должно быть потому, что ученик был прав. Однако останавливаться в лесу очень не хотелось. Поэтому, не пытаясь никого убеждать, Шен непреклонным тоном заявил:

— Будем идти, пока полностью не стемнеет. Там видно будет. Внимательно смотрите под ноги. — С этими словами он пошел вперед.

Шли минут десять, за которые окончательно стемнело. Лес тонул в кромешной темноте. Шен чувствовал, что долго так продолжаться не может и вскоре идущие за его спиной спутники взорвутся.

Наконец с правой стороны появились камни. Словно часть древнего плато, они возвышались тут и там, а тропа петляла между выпирающими монолитами.

— А вот и камни! — с облегчением воскликнул Шен. — Должно быть, город уже близко. Нет смысла останавливаться сейчас, скоро дойдем!

— Если в городе есть комендантский час, нам все равно не снять комнаты, — как бы между прочим заметил Муан.

— Начнем с того, что нам не снять комнаты, так как у нас нет денег, — Шен в этом вопросе оказался не менее рассудителен. — И все же я предпочту городские улицы, чем кишащий змеями лес.

— Надеюсь, учитель не против, если этот ученик пойдет первым? — не принимающим возражений тоном произнес Ал.

Шен вздохнул. В принципе, он был не против с того самого момента, как услышал от старика о змеях, так что сейчас, конечно же, не возразил. Ал принял его молчание за знак согласия и пошел первым. Шен едва удержался, чтобы не вздохнуть с облегчением. Он нашарил в темноте ладонь Муана и легонько сжал ее. Идти так было гораздо спокойнее: он хорошо видел идущего впереди Ала и держал за руку Муана, что позволяло не выпускать из виду обоих. До этого момента ему приходилось полагаться только на свои чувства, постоянно прислушиваясь к присутствию Ала и Муана за спиной.

В какой-то момент Ал выставил руку ладонью вверх, и на ней загорелся потусторонний золотой огонь. В первое мгновение Шен потрясенно вытаращился на него. Скосив глаза на Муана, он понял, что это что-то не в порядке вещей, так как мечник косился на Ала со странным выражением лица, которое можно было идентифицировать как подозрение.

Шену стало интересно, и он, незаметно сложив ладонь, постарался трансформировать духовную энергию в видимое пламя. Он был бы доволен нескольким искрам, но внезапно руку окутал белоснежный огонь. Он совершенно не обжигал, но от неожиданности Шен затряс рукой, пытаясь избавиться от него. На мгновение белый свет озарил все окружающее пространство, а затем исчез.