Старейшина пика Славы устал метаться в хитросплетениях коридоров дворца зимнего короля фейри. Он снова оказался перед закрытой дверью чужих покоев, чуть не воя от неудачи. Но вдруг по телу пробежала легкая волна тепла, и мечник понял, что вернулся к тому, с чего началась череда бессмысленных поисков. Муан не собирался совершать ошибку дважды: он уверенно толкнул дверь и вошел в комнату.

В камине потрескивали дрова, а теплый свет нежным пологом укутал фигуру в белом одеянии, греющуюся у самой решетки. Шен не мог не заметить его появления, но не сделал ни единого движения, все так же сидя, протянув к пламени ладони и глядя на трепещущий огонь.

Муан беззвучно подошел к нему, не зная, как начать диалог, но вдруг восклицание вырвалось помимо его воли:

— Твои волосы!

Роскошная длиннющая коса исчезла — волосы хозяина Проклятого пика неровными прядями были рассыпаны по плечам, словно его обкорнал какой-то живодер.

— Шен, что случилось с твоими волосами?!

— Они мешались, — не оборачиваясь, безразлично отозвался тот.

Муан понял, что старейшина пика Черного лотоса сам их обрезал, и оставалось только гадать, что на него нашло.

Молчание немного затянулось, но Шен вдруг сам повернулся к нему, произнеся:

— Почему ты ушел? — Тон прозвучал обвиняюще, хоть Шен и пытался этого избежать.

Однако, как только он увидел Муана, его мысли смешались. Перед Шеном стоял молодой человек с глазами прославленного мечника, чертами лица прославленного мечника и аурой прославленного мечника. Он ощущался как Муан, вот только выглядел на лет шестнадцать от силы. Шен глупо улыбнулся и на мгновение забыл все свои переживания.

— Ты почему такой маленький?

Муан фыркнул, уже давно осознав, что с ним произошло. Он сложил руки на груди и высокомерно поднял нос.

Привычное выражение на непривычно молодом лице заставило Шена расплыться в еще более широкой улыбке.

— Да, в свои шестнадцать я был тем еще дохляком, — наигранно-недовольно поведал Муан. — Я вытянулся чуть позже, видел бы ты меня в восемнадцать!

Шен расхохотался.

— Это все твой дорогой ученик! — недовольно продолжил Муан. — Вздумал вызвать меня на «равный» бой! А глупая фея посчитала, что именно это, — Муан всплеснул руками, всем своим видом выражая «это», — является равными условиями! Почему-то эффект еще не прошел.

По левой щеке Шена скатилась задорная слезинка, и это его несколько отрезвило. Внезапно все беспокойства, вытесненные необычным видом Муана, вернулись вновь.

— Иди сюда, — попросил он, протянув мечнику руку. — Дай потискаю, мелочь.

Муан недовольно воскликнул:

— Мне шестнадцать, а не десять!

Это прозвучало так по-детски, что Шен вновь не сдержал смеха.

Продолжая недовольно поглядывать на хозяина Проклятого пика, Муан присел возле камина напротив него.

Продолжая смеяться, Шен с трудом выдавил:

— Надеюсь… Надеюсь Ал… Уфф. Надеюсь, Ал не слишком тебя потрепал? А-ха-ха. В свои шестнадцать он выглядит куда мощнее.

— Пфф, — возмущенно воскликнул подросток-прославленный мечник, вновь сложив руки на груди, — мои навыки никуда не делись! Правда, теперь все мышцы болят… Интересно, как долго продлится этот странный эффект…

Шен все еще продолжал посмеиваться, когда Муан серьезным тоном продолжил:

— Я не был удивлен. Я ведь знал, я догадался, что ты не тот, за кого себя выдаешь. Я просто никак не ожидал, что ты простой смертный!

Шен замер и поднял на него недоверчивый взгляд. Молчание затянулось, но, когда Муан уже решил было сказать что-то еще, Шен явственно подумал:

«Кем мне еще быть?»

Тон был очевидно непонимающий.

— Ты… — Муан сбился и продолжил мысленно:

«Пусть ты иногда делал глупости, словно забыв элементарные меры предосторожности, все равно предположить, что ты понятия не имеешь о заклинательских практиках… Я и предположить подобного не мог!»

Шен криво усмехнулся.

— Это… типа… комплимент?

«Нет, это признание моего восхищения. Теперь оно стало еще больше».

Шен тяжело выдохнул.

— Скажи мне, как ты относишься к обретенному знанию. Хватит ходить вокруг да около.

— А тебе все еще непонятно? — Муан постарался сделать тон как можно более недоуменным. — Неужели проницательность Шена, которого я недавно узнал, пасует перед такой простой задачкой?

Муан уставился Шену в глаза. Зрачки старейшины пика Черного лотоса были необычайно расширены.

— Я, кажется, говорил тебе не бояться.

— Ты, кажется, не понимаешь, что несешь, — зло отозвался Шен.

Муан вздохнул и устало произнес:

— На мое к тебе отношение никак не влияет то, что ты не «тот» хозяин Проклятого пика. Я лишь хотел понять, почему вы с ним ощущаетесь для меня совершенно разными людьми. Я не мог избавиться от этой мысли. Я прошу прощения, если своими расспросами причинил тебе боль. Но разве так не лучше? Когда я знаю. Мне страшно подумать о том, что ты был совсем один в этом незнакомом мире. Я злюсь на себя за то, что не понял этого раньше, но хотя бы теперь… я все объясню тебе, все расскажу, что ты еще сам не понял и не узнал. Я восхищаюсь твоей смелостью, твой силой. Ты не обычный человек, даже если и называешь себя так.

Шен тихо фыркнул на его последнюю фразу, пытаясь скрыть облегчение.

Муан вдруг расплылся в лукавой улыбке.

— У меня к тебе стоооолько вопросов, — предвкушающим тоном произнес он.

Шен протянул руку и потрепал его по светлой макушке.

— Обойдешься, малявка.

Шен заметил, что крошка-Муан держится из последних сил: его веки то и дело непроизвольно закрываются, Муан вздрагивает, широко открывает глаза и пристальнее смотрит вперед, но спустя несколько секунд все повторяется. Шен с интересом прикидывал, сколько так может продолжаться. Главное, чтобы заснувший Муан не угодил головой в камин.

— Я жду ответ, — по-детски серьезно выговорил микро-старейшина пика Славы, уставившись на Шена. — Сколько тебе лет?

Синий огонь в его глазах прикрыли смежившиеся веки, Шен с трудом подавил смех, чтобы не разбудить задремавшего мини-мечника. Голова Муана мотнулась в сторону, и Шен подставил руку, чтобы тот не угодил в огонь. Была такая прекрасная возможность потаскать его на руках, дабы осуществить свою месть, и вот досада: Муан заснул и не оценит, да и зрителей нет, чтобы усилить эффект. И все же Шен, отчего-то вместо злорадства ощущая некий отцовский инстинкт, донес мальца до кровати и уложил под одеяло. Видимо, схватка с Алом далась ему труднее, чем он хотел показать: Шен впервые видел Муана таким измотанным.

Только поправив одеяло и отойдя от кровати, Шен осознал, что находится, вообще-то, в своей комнате, и уложил Муана в свою кровать.

Прославленному мечнику Муан Гаю снился сон. В этом сне Шен протянул ему руку, а Муан вложил в его руку свою. Ладонь Шена казалась меньше ее привычного размера, и сам он выглядел как другой человек, и даже имя носил иное. Но Муан знал, кто перед ним, осознал еще раньше, чем задумался. Этот человек вел его вперед, держа за руку, и Муан знал, что впереди ждет нечто, чего он никогда в жизни не видел, о существовании чего даже не помышлял. Еще чуть-чуть, еще несколько шагов, и белый свет сменится калейдоскопом красок.

Рука в его руке была теплой и узкой. Муан слышал тихий смех Шена. Его глаза завораживающе смотрели на него. Муан не знал их цвета, но тонул в их глубине. Он не знал об этом человеке ничего, совершенно ничего, ни единая деталь не была определена, но ему не нужно было держать глаза открытыми, чтобы знать, кто перед ним. И эта мысль отчего-то приводила его в восторг.

Когда Муан, наконец, разлепил веки, Шен уже давно бодрствовал. За это утро он умудрился заставить фей почистить свою одежду, и сейчас чувствовал себя свежим и элегантным, разве что неровно отстриженные волосы торчали в разные стороны и не желали укладываться в подобие прически, даже то, что он частично скрепил их заколкой с бубенчиками не помогло.