— Спасибо за предложение, я его обдумаю, — мягко ответила я, возвращая Сарвалесу гримуар. — А что там насчет моего списка книг?

— Все здесь, прошу, — он указал на стопку книг на столе.

Поскольку коллекционер продолжал сидеть в кресле, я прокашлялась.

— А вы останетесь здесь?

— Дорогая моя, — с укором начал он. — Вы можете быть большим талантом, но вы один раз уже вернули книгу испорченной. Я должен следить за тем, чтобы моя библиотека была в идеальном состоянии! Не бойтесь, мешать вам я не стану.

Я вздохнула и устроилась за столом. Похоже, не оставалось ничего иного, кроме как смириться с надзором.

Первым из стопки я выбрала перечень аристократических семей с их гербами. Честно говоря, «заказывая» такую книгу Сарвалесу, я сомневалась, существует ли она вообще в природе, но чутье меня не подвело. Короли в Ровире время от времени даровали своим безродным фаворитам земли и титулы, а это подразумевало, что где-то должен быть учебник геральдики со списком уже занятых гербов. Дотошные составители привели даже те, что принадлежали уже исчезнувшим родам.

Текст я не читала, только просматривала картинки, чтобы ускорить процесс. Наверное, глупо было надеяться, что на страницах встретится изображение с кинжала Дайша, но вдруг? Он слишком дорожил этим оружием, чтобы оно оказалось купленным у первого попавшегося кузнеца.

Еще Дайш упоминал, что он вырос на побережье возле Корта-Эды, но его речь и манеры никак не могли принадлежать рыбаку или селянину. Позавчера в таверне я убедилась, что он чувствовал себя в высшем обществе как рыба в воде. Все вместе это просто обязано было означать, что у него благородные корни.

Лишь в середине книги появилось нечто похожее на изображение с гарды кинжала — два скрещенных клинка, нарисованных так искусно, что напоминали монограмму. «Род Эрвадес», — гласила надпись сбоку. В коротком списке перечислялись основные земли, принадлежащие этой семье, и я нисколько не удивилась, обнаружив в нем небольшое имение возле Корта-Эды.

Еще дальше стояли две даты. Первая обозначала год основания рода, который к этому моменту насчитывал бы тройку столетий. Но после первой была указана вторая — очевидно, год исчезновения рода или лишения его права зваться благородным.

Я подсчитала в уме. Всего двадцать восемь лет назад? Странно. Дьярхи к тому моменту были уже изгнаны, так что род не могли перебить они. Вдобавок Дайшу, если он, конечно, имел отношение к роду Эрвадес, должно было исполниться уже семь лет. А если наследник жив, то род нельзя объявить исчезнувшим. Разве что его представителей за что-то лишили всех званий, титулов и земель? Увы, в книге об этом не говорилось ровным счетом ничего.

Сарвалес для меня подобрал еще несколько книг. Я оценила их толщину и тяжело вздохнула. Чтобы найти упоминания о Эрвадесах, придется потратить всю ночь.

Взгляд внезапно упал на пожилого коллекционера, который все еще корпел над миской.

А зачем, собственно, ковыряться в книгах, если у меня прямо под рукой ходячая энциклопедия?

— Господин Сарвалес… — бархатным голосом позвала я.

— Кандо, — перебил он. — Вы можете называть меня просто Кандо, моя дорогая.

— Спасибо, Кандо. Скажите, вы знаете что-нибудь о том, что произошло с родом Эрвадес?

Старик задумался.

— Эрвадес? Хм, это тот привратник Оси миров? Да, да, конечно. Скандальная была история. К слову, в книгах вы ее не найдете, в крайнем случае пару сухих упоминаний, что Эрвадеса обвинили в государственной измене.

— Все так серьезно? — я состроила глазки. — Вы будете так добры, расскажете, что случилось? Вы наверняка помните много интересного.

— Ох, ну что вы, — смутился коллекционер и тут же с легким самодовольством улыбнулся. — Хотя я действительно хорошо помню эту историю. Она касалась всех магов, и ее очень бурно обсуждали в гильдии.

— Внимательно вас слушаю!

Кандо налил нам обоим вина, поставил передо мной кубок и уселся в кресле напротив.

— Эрвадес был родом известным и древним. В нем с завидной регулярностью рождались дети с даром привратников, чем не могли похвастаться другие аристократические семьи. Ведь, как известно, колдовская одаренность передается строго по наследству, но весьма капризна и проявляется далеко не в каждом поколении. Сами Эрвадесы утверждали, что их небывалая везучесть вызвана каплей божественной крови, якобы текущей в их венах. Злые языки поговаривали, что на самом деле благодарить надо распутность дочерей этого рода. Якобы они, вне зависимости от того, кто был законным мужем этих женщин, подкладывались под мужчин-привратников, чтобы потом рожать от них детей. Ни у одной из этих версий нет доказательств. В любом случае Эрвадесы процветали, поскольку без них не обходилась ни одна охота за сокровищами иных миров.

Он прочистил горло и сделал еще глоток вина. Я продолжала слушать, не торопя старика.

— Золоток век Эрвадесов закончился где-то… Сколько же прошло, дай боги памяти… Лет семьдесят назад. К королевскому двору прибыло посольство темных эльфов. Вы ведь алавирской крови, так? — взгляд Кандо скользнул по моей внешности.

— Мне известно, как в Ровире относятся к темным эльфам, — сказала я, не став прямо отвечать на вопрос. — Вы называете их иссьентэ и этьярэ. Оба слова — труднопереводимые на другие языки ругательства, которые обозначают смесь грязи, отходов и то мерзкое существо, которое может в этом жить.

— Примерно верно, если учесть, что вы женщина и сквернословить вам не к лицу, — согласился старик. — Король не обрадовался их появлению, но не принять послов не мог. В то время мы уже воевали с островами и сражаться на два фронта не смогли бы. Темные эльфы повели себя, разумеется, как настоящие этьярэ: вели себя вызывающе, не соблюдали наши обычаи, устраивали драки с ровирцами. Одна из самых крупных ссор случилась между эльфами и Эрвадесами. Могло пролиться много крови. Чтобы этого не допустить, король взял урегулирование скандала в свои руки и заставил двух спорщиков помириться через брак — дочь темного эльфа должна была выйти замуж за сына привратника Оси миров.

— Оригинальное решение, — пробормотала я.

Кандо усмехнулся.

— Король не любил ни темных эльфов, ни Эрвадесов из-за того, что они пытались на него нажимать, и одним выстрелом убил двух зайцев. Все-таки хитрым лисом был наш старый правитель, храни Андремакс его душу на том свете. Как он почил, такая чехарда началась…

Я многозначительно кашлянула, и хозяин дома пожевал губами.

— Впрочем, я отклонился от темы. Отныне Эрвадесы больше не лезли в политику — им хватало дрязг с новыми родственниками. Как бы там ни было, у эльфийки и наследника рода родился сын — удивительно, но тоже с даром привратника. Принадлежи его мать к знатной ровирской фамилии, ему было бы суждено однажды занять место подле короля. Однако кто в своем уме пустит отпрыска этьярэ туда, где решается судьба королевства? Эрвадесы к этому моменту уже изрядно обеднели, поэтому отправили юношу служить привратником в единственное место, где могли надеяться на то, что их влияние снова возрастет. Это было, разумеется, знаменитое святилище Сумлах.

Я кивнула. В самом деле, подходящее место. Высокопоставленные жрецы всегда играли большую роль в государствах, находящихся на такой же стадии развития, как Ровир.

— Увы, Сумлах точно так же подвергся нападению дьярхов, как и многие другие двери к Оси миров, — продолжил старик. — Когда же чудовищ изгнали и жрецы начали возвращаться в обитель, их ждала новая напасть — король приказал разрушить портал, чтобы дьярхи не могли вернуться. Еще один удар для Эрвадесов — они сделали себе имя на даре привратников, а теперь должны были остаться бесполезными. Навечно. Разгорелось много споров, жрецы восставали против уничтожения их главной святыни, но указ короля был исполнен. Камень разбили.

Он выдержал такую длинную паузу, что я не стерпела и спросила:

— А дальше что?

— А дальше вот что. Огромную вражескую армию не уничтожить по щелчку пальцев. Мы были искусны в магии, но дьярхи нас превосходили. Те из них, кто выжил, рассеялись по нашему миру и продолжали вредить. Конечно, они принесли еще много зла, но иногда им приписывали и то, что совершили другие — подчас наши же сородичи. Большинство жрецов после разрушения портала покинуло Сумлах, потерялся из виду и Эрвадес. Его обнаружили через несколько лет после победы над дьярхами. Он тронулся умом и начал восстанавливать камень — по кускам, по крупицам, которые собирал в Сумлахе и во всех других местах, где были уничтожены порталы. Эрвадес клялся и божился, что он всего лишь не может позволить святыне исчезнуть. Но ему, конечно же, не поверили. Нашлись старые враги семьи, привратника схватили и бросили в тюрьму. Ему припомнили всё — и «заслуги» его рода, и его темную кровь, даже обвинили в том, что это якобы он некогда пропустил дьярхов в Сумлах и собирается сделать это вновь. Суд был быстрым, приговор очевидным — лишение привилегий, земель и, наконец, казнь.