— Я тоже часто об этом думаю. Наверное, он хотел сохранить тебе жизнь. А потом он часто спускался в подземелья, бродил там, думаю, искал тебя.

— А откуда вы это знаете? — не удержался от вопроса Фергюс.

— Это рассказали мне Подгорные карлики, — ответил Огненная Тень. — В одном из своих походов он вторгся в их владения, и они уже были готовы убить его. Из посторонних, как тебе, Фергюс, известно, они терпят только тебя. Они сказали мне, что он в тот момент почувствовал что-то и снял перчатку с руки. На руке сияло Кольцо Истины, сияло не красным, а тёплым золотистым светом, как у Эйлин.

Они узнали своё изделие, увидели, что оно признало нового владельца. И они не посмели тронуть его. Они вернули ему те кристаллы, которые нашли у тебя, Эйлин, и отпустили, незаметно подсказав дорогу обратно.

— Он подбросил те кристаллы Инженеру, тот отдал их Хоуди, в общем, мы передали их Нелли, — уточнил Фергюс. — А вообще говоря, я понял так, что Торментир — не законченный предатель, а только слегка, чуть-чуть.

Не только Эйлин, но и Фергюс почувствовал, что Призраку Огня стало смешно. Дымка над огнём слегка колыхнулась.

— Меня заботит другое, — прошелестел учитель Ходэми. — Есть информация, что Мастер Братства собрался призвать себе на помощь кого-то настолько могущественного и всесильного, что это окончательно нарушит равновесие между мирами. Оно и сейчас чересчур хрупко, но он хочет сдвинуть его, чтобы самому прорваться сквозь Грани в другие миры и измерения.

— Ничего не понял, — Фергюс недоумевал.

Саламандра молчала, потому что не следовало перебивать учителя.

— Штейнмейстеру мало Сариссы, — продолжил тот. — Он хочет завоевать многие миры, утвердить в них свой порядок, сковать эти миры незримой цепью. Для этого он сейчас удалился из резиденции.

— И кого он найдёт себе в помощь?

— Не знаю, — прошелестела дымка. — Но кто-то обязательно откликнется на его зов, и нам придётся плохо. Я-то знаю, я помню, как это было…

— Что именно было? — полюбопытствовал Фергюс.

— Как ты, Фергюс, мог догадаться, Призраки Огня не всегда жили в глубинах гор Сариссы. Мы пришли из иного мира в незапамятной древности, когда точно так же Грани между мирами были размыты в угоду чьему-то честолюбию.

В моём мире произошла катастрофа. Я плохо помню, в чём именно она заключалась, я был тогда слишком молод. Но мои родители, а также многие талантливые представители моего народа пытались восстановить утраченное равновесие.

В поисках нужного средства моя семья оказалась здесь. Я смутно помню, что искомое было найдено, Грани вновь стали непроницаемы, но нам это далось дорогой ценой. Ни я, ни мои родители, ни другие наши сородичи не смогли вернуться домой.

В голосе Хикоко Ходэми прозвучала печаль. А Эйлин уловила и обрывочные мысли о чем-то маленьком, серебристом, что потеряно навсегда. И что-то такое серебристое принёс сюда Фергюс. Что-то, что принадлежало Призракам Огня.

— Фергюс, — шепнула она, — покажи то, что ты принёс сюда.

Мгновение Фергюс раздумывал, так как рассказ Хикоко Ходэми захватил его и отвлёк от первоначальных намерений. Но потом он вспомнил, о чём говорит Эйлин.

— Да, действительно, я нёс сюда две части одного артефакта. Может, его можно исправить, — и он достал серебристый овал и стержень.

Дымка над огнём замерла, и Саламандре показалось, что учитель окаменел (если, конечно, такое возможно).

— Я понимаю, о чём ты подумала, — сказал Хикоко Ходэми, обращаясь к Эйлин. — Да, может быть, что именно об этом предмете говорили мне когда-то. Но я должен взять его с собой, изучить, рассмотреть. И если это он, то тогда, может, я смогу восстановить его изумительные возможности. Если, конечно, Фергюс не возражает.

— Фергюс не возражает, — жизнерадостно отозвался контрабандист, — но эта штука пригодится нам в борьбе с Братством, поэтому Фергюс очень хотел бы получить её обратно. А когда мы дадим Штейнмейстеру по шапке, я вам верну её, обещаю.

Саламандра засмеялась. Ей нравился Фергюс. По его рассказам выходит, что они и раньше были знакомы. И как она смогла предпочесть весельчаку Фергюсу мрачного Солуса Торментира? Нет, точно, люди очень странные. Лучше быть Саламандрой.

Хоуди тяжело задумался. Похоже, Стражи знали, что делали. Или это работает магия Братства? Юмэ лишился пресной воды, а добраться до Аортиса не представлялось возможным. Вдобавок ко всему наступила жара, не характерная для этого времени года. Те отчаянные храбрецы, которые рискнули доползти до реки, потерпели фиаско. Несколько человек погибло, двое получили ранения. Раненым без воды приходилось ещё хуже, чем всем остальным.

После неудавшейся вылазки к осаждающим подошли подкрепления: целый отряд Каменных Псов и несколько плащекрылов с наездниками. Правда, эти «верховые» ужасно боялись своих коней и чувствовали себя значительно лучше на земле, чем в воздухе, зато их снабдили обсидиановыми амулетами. Эти штучки солдаты могли употребить не только для управления плащекрылами, но и в любых других целях.

Закладка взрывчатки под стены шла ускоренными темпами, компенсируя прежнюю потерю времени. Хоуди видел, что больше он ничем не может воспрепятствовать дружине Братства. Глядя в измученные лица своих товарищей, Хоуди начал задумываться, не напрасно ли он обрёк их на мучительную гибель. Нет, защитники города не роптали и не жаловались, но покрасневшие от бессонницы глаза, пересохшие губы говорили сами за себя.

Как-то раз Хоуди рискнул поговорить об этом с Кассием. Кассий, казалось, не ощущал всех тех страданий, которые испытывали остальные. Он был по-прежнему спокоен и немного отстранён.

— Нет, Хоуди, — твёрдо ответил он на слова друга. — Люди поверили тебе, они пошли за тобой, зная, что идут на смерть. У тебя нет права сомневаться.

— Но, может, попросить Нейла, чтобы он выпустил хотя бы некоторых, больных или раненых…

— И ты думаешь, что он даст им уйти? — с горькой иронией спросил Кассий.

Хоуди вздохнул.

— Хоуди, нам остаётся только сражаться и умереть с честью, как подобает Посвящённым.

Хоуди молча кивнул. Этот разговор не улучшил его настроения, но теперь сын генерала расправил плечи и высоко поднял голову, прежде чем выйти на улицу.

В лагере Братства тоже не всё было так гладко, как хотелось бы Нейлу. Время от времени раздавался ропот недовольства среди солдат. Правда, с появлением Псов Мастера все притихли, недовольных стало намного меньше. Работа пошла быстрее, и Нейл рассчитывал, что вскоре стены Юмэ рухнут под натиском его дружины.

Но время от времени в лагерь неизвестно откуда прилетали стрелы, раня и убивая солдат. Больше всего испугал Нейла случай, когда совсем рядом с ним просвистела тонкая стрела, и, если бы не верный Риуга, оттолкнувший в сторону своего хозяина, то Нейлу бы не поздоровилось.

Стрелу подняли и рассмотрели со всех сторон. Таких стрел не делали нигде на Сариссе. И уж точно она не могла прилететь со стен Юмэ. И Нейл принял решение: хоть у них оставалась ещё взрывчатка, изготовленная по заказу Инженера, не тратить далее времени, а взорвать укрепления города. Он очень рассчитывал на Каменных Псов, которые могли с лёгкостью проломить любые стены, возведённые человеческими руками, а также на внушавших ужас плащекрылов.

Жарким вечером Нейл собрал в восстановленном «штабе» тех, кто возглавлял десант Стражей, отряд наездников, а также представителя Каменных Псов, который с превеликим трудом втиснулся в палатку. Риуга подал прохладительное питьё, и Нейл заговорил:

— Больше нет смысла тянуть время. Считаю, что взрыв надо устроить на рассвете. Я пошлю человека, который подожжёт фитиль в нужном месте, известном только мне, а когда начнут рваться остальные снаряды, направим солдат в образовавшиеся бреши. Хотя, впрочем, помощь уважаемых Псов будет неоценимой, если они займут места по периметру стен и сломают то, что устоит после взрыва.