— Добрый день, господин советник. Ты, отец, можешь идти отдыхать. Не сомневайся, я отвечу на все вопросы, и никто не побеспокоит больше градоправителя Депьярго.

Лорд Ирн был изумлён такими речами, однако послушался сына и покинул комнату. Фокси свободно закинул ногу на ногу:

— Задавайте ваши вопросы, Торментир, если, конечно, вы окончательно растеряли остатки своей совести…

Файр Айвори радостно потирал руки, ухитряясь при этом плотоядно облизываться. Долорес с трудом сдерживала дрожь омерзения.

— Долли, детка, у меня есть радостные известия. Радостные для нас, разумеется.

Долорес с трудом выдавила из себя улыбку, надеясь, что её отец не заметит, насколько улыбка эта неестественна.

— О, папочка, что же это за известия?

— Очередные неприятности у градоправителя в Депьярго…

Долорес нахмурила лоб. Насколько она помнила, там, в Депьярго, уже погиб один из штатгальтеров Мастера, и новым градоправителем стал кровожадный и жестокий лорд Ирн.

— Что, у Мастера очередные нелады с тамошним правителем?

— Именно, детка, именно! — маленькие глазки Файра засверкали злобным торжеством. — Похоже, скоро в Депьярго будет новый градоправитель!

— Что именно тебя так обрадовало, папа?

Файр так злорадствовал, что не заметил гадливых интонаций в голосе собственной дочери.

— Детка, за время своей службы Мастеру я ещё ни разу не проштрафился. И теперь я надеюсь, что мне удастся порекомендовать Мастеру человека, хорошо мне известного, проверенного…

— Очень интересно, — протянула Долорес. — Ни разу, говоришь, не проштрафился? А как насчёт того случая с Мелисом, Приворотным зельем и моим похищением?

— Э-э… Ну, тогда всё закончилось для нас благополучно, ведь так? А с тех пор я поддерживаю порядок во вверенном мне городе.

— Ну, ладно, допустим, — ответила Долорес. — А кого ты хочешь просунуть на место старого Ирна?

Толстые красные губы мэра снова раздвинулись в усмешке:

— Тебя, дочь моя. Разве есть на Сариссе человек, которому я мог бы доверять больше, чем тебе? Власть нашей семьи упрочится. Может, со временем мы сможем оказать большее влияние на Мастера, а также сумеем лишить Торментира тех милостей, которыми он осыпан, на мой взгляд, незаслуженно…

Долорес презрительно подняла брови:

— Знаешь, отец, я очень ценю твоё доверие, но не забывай, что Торментир сейчас на гребне волны. Он замещает Мастера, и для тебя важно найти общий язык для начала с ним, с Торментиром…

Файр замер. Да, его дочь, несомненно, высказывается очень здраво. С Торментиром надо ладить, по крайней мере, сейчас. И, конечно, надо дождаться окончания этой истории с Ирном из Депьярго. Может, ему удастся выкрутиться, и тогда лорду Айвори незачем с ним ссориться. Ведь недаром Ирна прозвали Старым Лисом, он выпутывался из самых разных историй, одна похлеще другой. А ведь у Ирна есть сын, кажется, по имени Фокси. Если Ирн снова войдёт в милость Мастера, то ему, Файру, можно было бы скрепить дружбу двух городов браком между молодыми людьми. Долли уедет в Депьярго, а со временем станет его правительницей. Куда она при этом денет Фокси — уж он, её отец, подскажет ей, как действовать. А если Ирн попадет в опалу, то для Файра Айвори и это неплохо. Тогда следует познакомить Долли с самим Торментиром…

Дальше мечтать Файр не посмел, но немедленно высказал своё мнение дочери. Долорес сумела выдавить из себя очередную неестественную улыбку, думая только о том, чтобы на её лице не отразилось отвращение, которое она испытывала по отношению к отцу и его матримониальным планам.

— Что ж, отец, — с наигранным спокойствием произнесла она. — В нашей ситуации надо выждать, куда подует ветер. Я ведь тоже против того, чтобы плевать против этого ветра.

— Ирис! Ирис!

Горничная была изумлена, увидев Долорес в слезах.

— Что произошло? Что случилось?

— Ирис, ты не можешь себе представить, что отец сказал мне за ужином, — Долорес едва сдерживалась, чтобы не зарыдать в полный голос.

Ирис накинула красивую дорогую шаль ей на плечи, но девушка сердито сбросила её одним движением плеч.

— Нет, не надо мне этих тряпок! — и она рассказала преданной служанке и наперснице, как может сложиться её судьба по прихоти отца.

Некоторое время Ирис молчала.

— Да, я, честно говоря, не думала, что лорд Айвори будет так использовать тебя…

— Да! Именно использовать! — истерично выкрикнула Долорес. — Будто я — вещь! Будто у меня нет никаких чувств! Будто я — пешка на шахматной доске, а этой пешкой в игре можно и пожертвовать!

— Тихо, тихо, — приговаривала Ирис, поглаживая Долорес по обнажённым плечам.

— А мне, может, нравится другой человек! Я вовсе не желаю, — голос её сорвался.

— Нет, не бойся, мы этого не допустим, — твёрдо изрекла Ирис. — Мне, знаешь ли, тоже вовсе не нравится мысль о том, что Фокси на ком-то женят насильно…

Долорес навострила уши. Уж в чём — в чём, а в любовных делах она разбиралась.

— Ирис, ты хочешь сказать, что знакома с Фокси Ирном?

— Разумеется, знакома, — фыркнула Ирис. — Мы — из Круга Посвящённых…

— Нет-нет, я не в этом смысле. Я имею в виду, между вами что-то есть?

Ирис с секунду подумала.

— Пожалуй, нет, ничего такого, о чём ты думаешь. Он ничего мне не обещал…

В груди у Ирис защемило. Он действительно ничего ей никогда не обещал, не говорил… Просто он всегда возвращался с гор, заходил в её скромное жильё, делился впечатлениями от последнего похода, а она вообразила себе невесть что. А что может быть общего между сыном штатгальтера и простой служанкой?

— Ирис, Ирис, — потормошила её Долорес. — Так что будем делать, а то меня выдадут замуж за твоего парня, а мне нравится совсем другой…

— Ты шутишь, — слабо улыбнулась Ирис. — Но это уже хорошо. Хорошо, что не плачешь и не кричишь. Нам нужно покинуть усадьбу твоего отца. Может, не сейчас, а через какое-то, очень короткое, время. Готова ли ты к этому?

С минуту Долорес молчала, и Ирис снова начала бояться, что ошиблась в этой девушке.

— Я готова.

— Тогда будем собирать вещи, а я пошлю флайлиза к нашим с уведомлением о таком событии. Лишнего не бери, только самое необходимое. Ну, и конечно, дождёмся, как закончится история с Фокси и его отцом.

Что ж, Торментир услышал то, о чём давно подозревал. Далеко не все Странники попадали в Даун-Таун, некоторые сгинули в так называемых Тайных Тоннелях. Советник думал, что они не погибли, как хотел представить это Фокси, а перебрались куда-то в глухие горные места. Впрочем, уточнять это он не стал. Уж очень смело и вызывающе вёл себя Фокси, постоянно намекая, что он, Торментир, обязан свободой и жизнью именно Фокси. А на последний вопрос Торментира, не знает ли Фокси, где находятся те, кто бежал из резиденции Мастера, Фокси просто рассмеялся ему в лицо:

— Нет, Торментир, не имею никакого понятия. Я ведь только и делаю, что мотаюсь туда-сюда по горам.

— А знал бы, так всё равно бы не сказал? — Торментир принял тон, который навязал ему Лисёнок Ирн, и Фокси почувствовал, что он почти победил.

— Честно говоря, да.

— А ты понимаешь, что навлекаешь на себя и своего отца большие неприятности?

— Знаете, Торментир, когда я видел вас и Эйлин здесь, в Депьярго, я твёрдо решил не верить ничему, что о вас говорят. А вы лезете из кожи вон, чтобы моё мнение о вас переменилось.

Торментир не нашёлся, что ответить.

— Мне кажется, что я вправе рассчитывать на вашу лояльность, Торментир, — продолжил Фокси. — Я ведь молод, могу и ошибиться где-нибудь.

— Только постарайтесь, чтобы ваши ошибки молодости не привели к гибели всего дела, — процедил Торментир сквозь зубы и погасил хрустальный шар.