— Так в чем дело? Она встречается с одним из них или что-то в этом роде?

Лекси подняла бровь вверх.

— Нет, но она и Дэйн — лучшие друзья, что почти одно и то же, я думаю. Они были близки с начала средней школы. Все знают, что он бы трахнул ее, если бы представилась возможность, но этого никогда не случится. Они полные противоположности.

Сделав глоток, я отставила бутылку с водой от губ, прежде чем заговорить.

— Как это?

— Ну, во-первых, у них за спиной было больше девушек, чем у всех бодибилдеров в округе вместе взятых. Между тем, Джосс — известная девственница. Порочный плейбой и ангел не очень-то кричат «пара, созданная на небесах», — заметила она.

У меня вырвался смех, когда я поняла, насколько нелепо это звучит.

— Прости, но «известная девственница»? Что это вообще значит? Как кто-то может знать что-то подобное о человеке?

Лекси хихикнула, объясняя.

— Я имею в виду, что она буквально дала обет сохранить себя до брака. Конечно, я думаю, что это то, к чему ее подтолкнули родители, но она носит это символическое кольцо и все такое. Воспринимает это довольно серьезно, как я слышала.

Динамика их группы была достаточно интересна, но я все еще видела их всех как кучку высокомерных придурков, которые замазали бы весь коридор темным секретом одной ничего не подозревающей девушки.

— Но хватит о королевском дворе академии Сайпресс, — сказала Лекси со вздохом. — Тебе нравятся твои занятия?

Я пожала плечами и снова впилась зубами в яблоко.

— Думаю, да. То же дерьмо, что и на другом конце города.

Хотя мой день начался особенно отвратительно.

— В этом году мне попались довольно хорошие учителя, — прокомментировала она. — По крайней мере, большинство из них выглядят спокойными.

Я кивнула, думая про себя, что я согласна только на то, чтобы не иметь никаких занятий с тройняшками. До сих пор мне везло, но оставалось еще три урока, так что может случиться всякое.

— Какие классы выбрала? — спросила она.

— Мм… В этом семестре меня записали на физкультуру, но не по собственному желанию. Почти уверена, что они дали мне все, что осталось.

Я предположила, что так происходит с такими «стипендиальными детьми», как я.

— В котором часу?

Мне потребовалась секунда, чтобы вспомнить, поскольку я еще не знаю свое расписание наизусть.

— В шесть, походу.

— Круто. Похоже, мы будем страдать вместе, — ответила она.

— Класс! Это придаст мне терпимости.

Она непринужденно кивнула, прежде чем проверить свой телефон.

— Черт. Мне нужно бежать и найти моего дилера. Он уйдет со своего места примерно за пять минут до звонка, — я посмотрела, как она быстро поднялась на ноги. — А пока… не позволяй этому месту украсть твою душу, — предупредила она. — Это случается легче, чем ты думаешь.

После этого она ушла, исчезая внутри здания в поисках своего «дилера» или что-то в этом роде. Я снова осталась одна, хотя чувствовала, что за мной кто-то наблюдает.

Еще до того, как я начала искать глазами его «зеленых похитителей сердец» по всему двору, я знала, что это чертов Уэст. Не в силах бороться с этим, я позволила своим глазам блуждать, пока они не встретились с его глазами.

Только он был ближе, чем ожидалось, потому что он шел прямо сюда. Как преследователь, которым он и являлся.

Внезапно почувствовав потерю аппетита и желая избежать того, что задумала его дьявольская задница, я выбросила остатки еды в мусорное ведро. Я надеялась на то, что добегу до двери сразу после этого, и успею войти внутрь до того, как он доберется до меня. Однако, как только я открыла дверь, она захлопнулась, и большая рука схватила меня за живот.

Горячие, длинные пальцы скользили по моей голой коже, когда его ладонь приземлилась прямо под подолом моей короткой футболки. Он быстро развернул меня лицом к нему, а затем татуированные руки заключили меня в клетку между его впечатляюще массивным телом и стеклом. В памяти всплыло воспоминание о том, как несколько дней назад меня вот так же загнали в угол. Кулак сжался у меня возле бедра, пока я размышляла о том, чтобы ударить его подносом, который у меня был в другой руке.

— Я вижу, у тебя появилась подруга, — поддразнивал он, ухмыляясь, как злодей, которым он и являлся. — Вполне логично, что вы двое нашли друг друга.

Я боролась с желанием спросить, что это значит, зная, что он не объяснит.

— Чего ты хочешь, Уэст?

После этого вопроса, небольшое пространство между нами внезапно исчезло.

— Просто хочу убедиться, что тебе понравился тот маленький сюрприз, который я устроил для тебя сегодня утром, — прорычал он мне в ухо, шевеля пряди моих волос своим дыханием. — Я уверен, что понравился.

Я послушно дрожала, пока мои глаза блуждали вокруг, удивляясь, почему никто из смотрящих не вмешался. Но я полагаю, что на расстоянии, возможно, трудно сказать, что именно происходило. Уэст не использовал много силы, и с его больной улыбкой, которую он носит, это могло выглядеть как нечто другое. Как что-то поразительно менее ужасное, чем было на самом деле.

Я уверена, что Пандора будет в восторге, и, скорее всего, назовет это прелюдией.

— Отойди от меня! — мой голос был негромким, но сильным достаточно, чтобы он понял серьезность моих намерений.

— Отойти от тебя? — недоверчиво спросил он, наклоняясь в сторону и вскидывая бровь. — Но я только начал.

В этих словах было заключено обещание, и они наполнили мою душу ужасом. Потому что, без тени сомнения, я знала, что он имел в виду именно это.

— Тебе стоит быть осторожнее, — предупредил он низким, гравийным шепотом. — Я натравил на тебя собак, так что я не единственный, кого тебе нужно опасаться. Я пока только ввел девочек в курс дела, но они определенно не будут с тобой играть хорошо.

Чувство ужаса углубилось от того, что я представила, что это значит, и я была уверена, он заметил. Его пристальный взгляд между нами усилился, и мне хотелось ударить его коленом по яйцам. Особенно когда его темный взгляд неторопливо скользил от моих губ, вниз по шее, где я чувствовала пульсацию, к моей груди.

Выражение его лица сменилось, но глаза остались прикованы ко мне. В его взгляде была странная смесь грубой похоти и ненависти, и, очевидно, это было заразно. Потому что теперь я тоже это чувствовала.

Его зеленые глаза похитителя сердец снова вспыхнули на меня, и доказательства его желания быстро сгорели, как будто их никогда и не было. Осталась только ярость, которую я привыкла видеть там. Возможно, даже больше, чем обычно, и я не была уверена, что осознавала, что такое возможно.

— Тебе следовало остаться в той канаве, из которой ты выползла, — прорычал он, — но раз уж ты здесь, значит, я смогу насладиться твоим уничтожением, — пообещал он.

Меня стошнило от этой высокомерной задницы, от его дерьмовых угроз, от всего этого. Так сильно, что у меня во рту от ярости чуть пена не пошла, как у бешеной собаки, ожидающей нападения.

Чувствуя себя немного смелее, чем обычно, я наклонила свой рот к его уху, чтобы убедиться, что он меня хорошо слышит.

— Есть границы, которые не стоит переходить, — предупредила я. — Я уверена, что никто никогда не пытался сказать тебе, что твои затеи отстойные, но я не такая, как все остальные. Я здесь не для того, чтобы надо мной властвовали, как над одним из твоих подданных.

Тихий смех сорвался с его губ, когда он опустил голову. Этому больному ублюдку на самом деле нравилось, когда ему бросали вызов, когда с ним так разговаривали. Я видела это, когда его темный взгляд вернулся к моему, и на его шее запульсировала толстая жилка.

— Вот что мне действительно нравится слышать, Южанка. Меня это забавляет, — сказал он.

Это были его прощальные слова, когда пространство между нами снова увеличилось. И когда я поняла, что он уходит, мое дыхание стало глубже от облегчения. Я была все еще единственной вещью, на чем он был сосредоточен, пока отходил, до тех пор, пока он не повернулся и не пошел обратно к своему столику с той же самоуверенной походкой «мир принадлежит мне», которая раньше меня так заводила.