Тем временем, жители Пармы, изнуренные долгой осадой их города смещенным императором Фридерихом, давно изыскивали какой-нибудь коварный метод, чтобы ему навредить. Несколько знатных мужей из Пармы хитрым способом покинули город, как перебежчики и, предав себя и все свое имущество Фридериху, добились его милости. Под предлогом доказательства своей верности, а на самом деле осуществляя вероломный заговор, словами заверяя о своей любви, а в сердце скрывая ненависть, они оказались в лагере Фридериха, в городе Виктория, и сделали вид, что тоже будут сражаться с остальными осажденными в Парме. Фридерих же обычно выходил из лагеря на конную и соколиную охоту к ручью, удаленному от Пармы почти на три галльских мили[1311], в сопровождении 500 вооруженных воинов. Упомянутые изменники, по плану предательства Фридериха, задуманного с жителями Пармы, выбрали удобный случай и внезапно подожгли свой шатер, зная, что в этот определенный день (18 февраля) во время своего выезда на охоту далеко от своих приближенных, Фридерих попадет в засаду. По этому знаку жители Пармы неожиданно выскакивают из ворот и с помощью тех изменников нападают на лагерь Фридериха. Они бросаются на ничего не подозревающих воинов, одних убивают, а других берут в плен, захватывают трофеи, поджигают строения и таким образом добираются до шатра самого Фридериха, точнее, до возведенного около него укрепления. Несмотря на то, что караульные храбро защищались, жители Пармы победили, ворвались в крепость, захватили кладовую императора, где нашли богатства, оцененные в 40000 марок, и забрали их с собой. Однако Фридерих, который на охоте был предупрежден об организованной на его пути засаде, решил возвратиться в лагерь. Еще издали он увидел огонь на месте лагеря, а от встретившихся ему на дороге своих сторонников, бежавших оттуда, узнал о произошедшей измене. Сильно ошеломленный этим, в таком тяжелом положении он бежал, надеясь добраться до Кремоны. Другие говорили, что Фридерих, увидев пожар в лагере и узнав об измене, сразу же бросился в кладовую своей крепости и собственноручно вынес свои регалии и драгоценнейшие сокровища, а уже потом, объятый страхом, бежал в Кремону. После того, как таким образом с Пармы была снята осада, Фридерих в гневе приказал многочисленному отряду усиленно защищать укрепление, возведенное им поблизости от Пармы выше по течению от моста[1312], чтобы лишить возможности жителей Пармы получать по воде продовольствие. Затем он отправился в Апулию. После его отъезда в битве с болонцами его родной сын Генрих, король Сардинии[1313], в течение долгого времени храбро сражавшийся, в конце концов изнуренный попал в плен и был посажен в темницу[1314].

Зима в наших краях в этом же году была очень непривычная, — дождливая и без мороза, так что лед за всю зиму видели только два дня, да и то в разное время. Из-за этого следующим летом не получилось ожидаемого урожая плодов, несмотря на то, что их выросло очень много. Также и виноград не смог созреть полностью.

В год Господа 1249 после праздника Очищения блаженной Девы Марии (2 февраля) король Вильгельм осадил Бобардию[1315]. Однако после того, как горожане Бобардии выпросили у короля отсрочку и выполнили определенные условия, король отправился дальше и осадил королевскую крепость Ингильхайм[1316], которая после нескольких дней осады сдалась ему. Тем временем скончался майнцский архиепископ Зифрид[1317], человек великодушный и очень порядочный в делах. Духовенство и народ Майнца, лишенные своего пастыря, обратили свой взор к архиепископу Кельна и единодушно просили его стать их архиепископом. Тот, скорбя о кончине майнцского архиепископа, поспешил к королю и за великую любовь и уважение к нему, как к защитнику родины, духовенства и народа Майнца высказал всем вместе и каждому в отдельности свою благодарность. Однако кельнский архиепископ, не склоняясь, будучи стойким и осторожным человеком, ни на чью сторону, решил, ни принимать и ни отклонять почетного предложения, пока он не узнает об этом деле мнение господина Папы. Господин Папа, безотлагательно и с предельным вниманием выслушавший посланников осиротевшей церкви, все же решил, что в сложившемся положении на таких важных архиепископских постах для святой церкви будут гораздо полезнее два лица, чем одно, и призвал кельнского архиепископа послушаться его совета. И вот, с согласия самого архиепископа, старший пастор Майнца[1318], человек почтенного возраста, отличающийся хорошими манерами и умеренностью, был произведен в архиепископы Майнца. Вскоре после кончины архиепископа Майнца, умер епископ Утрехта[1319] и его епископство господин Папа присудил старшему пастору Кельна из Виенны[1320]. Однако утрехтское духовенство при поддержке народа избрало кельнского декана из Рандироде[1321] и передало ему епископские крепости и укрепления. Дело об этом споре разбиралось при дворе господина Папы.

Между тем, поскольку преданность вере в германском государстве лучше укреплена тогда, когда она постоянно ощущает на себе заботу легатов апостольского престола, господин Папа поручил кельнскому архиепископу Конраду, ученому человеку, известному своей порядочностью и исключительным благоразумием, как он изложил в своем послании, исполнение обязанностей легата во всем германском государстве (30 апреля). В этом же году архиепископ, выполняя возложенные на него обязанности легата, а вместе с этим не менее основательно заботясь о делах империи, в сопровождении рыцарей, оруженосцев и других вооруженных людей, отправился к королю. Туда также прибыл со своими доверенными лицами избранник из Люттиха[1322]. Король Вильгельм в это время собрал из своих сторонников войско и двинулся против Франкенфорта, попутно разоряя посевы и земли своих врагов. Когда они приблизились к Франкенфорту, он напал на укрепленную рвами деревню Зассенхузен[1323], через которую шла дорога к мосту во Франкенфорт. Так как лучники короля непрерывно обстреливали защитников деревни, то те бежали и вернулись в город Франкенфорт, оставив охрану у надмостного укрепления. Король, спалив деревню Зассенхузен, возвращается обратно, поняв, что при дальнейшем наступлении в этот раз он не сможет многого достигнуть, прекращает военный поход и долгое время пребывает в области Майнцского и Трирского епископств. Архиепископ Кельнский после своего возвращения осаждает и разрушает крепость Римирсхайм[1324].

В этом же году после девяти лет осады король Кастилии[1325] победоносно завоевал Сибилью[1326], прежде называемую Гиспалис, большой и известный город, который предался сарацинской вере, а теперь король заселил его христианами.

В этом же году французский король с сопровождающим его кипрским королем[1327] выступил со своим флотом из города Лимоций на Кипре и прибыл в Египет туда, где Нил впадает в море. Здесь он храбро, но все же с некоторыми трудностями, победил сарацин, которые защищали порт, мешая ему высадиться на берег, а затем осадил город Дамиату[1328]. Поскольку жители этого города отчасти пали в сражении за порт, отчасти были отправлены для обороны других морских портов, где готовились к высадке французского короля, король, разузнав положение дел в городе, на следующий день вступил в незащищенный город и захватил богатые трофеи, которые разделил среди своих людей. Затем там был назначен епископ, организовано духовенство, а христиане, размещенные в этом городе на жительство, распространяли истинную веру.