В том же самом году[942] король Дании Вальдимар[943] вместе со своим сыном необычным способом был взят в плен графом Генрихом Шверинским[944], который поместил их под стражу в своем очень укрепленном замке[945].
Год 1223
2. Папа Гонорий отправил во все стороны проповедников, чтобы они снова проповедовали верующим Крест и призвал всех через два года после Рождества святого Иоанна Крестителя быть готовыми со славным императором Фридерихом переехать через море. Дочь короля Иоанна Иерусалимского[946] была обручена с императором Фридерихом.
В том же году умер французский король Филипп, завещав на освобождение Святой Земли сто пятьдесят тысяч марок.
Затем в том же году король Генрих младший собрал имперский сейм в Нортузине[947], где кельнский архиепископ Энгильберт всемерно ходатайствовал за освобождение короля Дании.
Год 1224
3. Король Генрих младший собрал в середине мая имперский сейм во Франкинфорте, где появились посланники императора с письмом от него, при этом королю и князьям открылось следующее: Гериман[948], мастер Немецкого Госпиталя святой Марии, в праздник Епифания (6 января) прибыл на Сицилию к императору и ради поддержки Святой Земли уговаривал его незамедлительно переехать сицилийский пролив, прибыть в Германию и рассмотреть с князьями вопрос о крестовом походе и о положении Святой Земли. Когда же император узнал, что сарацины, жившие на горе Платана[949], решили подчиниться его милости, то вызвал к себе своего маршала, ведущего их осаду, для того, чтобы получить от него более точные сведения об их состоянии. Поэтому он отложил свой переезд, выслав пока в Германию ради особой защиты Святой Земли и рассмотрения дел империи того самого Геримана. Затем, среди прочего, они узнали, что для поддержки Святой Земли император велел снарядить пятьдесят кораблей, в том числе и грузовые суда для коней[950], причем суда должны быть такого размера, чтобы на них можно было перевезти две тысячи рыцарей со своими боевыми конями и со всем тем, что составляет полное рыцарское вооружение, а также десять тысяч других искусных в сражениях и войнах ратников с их вооружением. Еще на каждом судне надо установить мостки, чтобы рыцари в случае необходимости в полном вооружении и после того, как они оседлают на корабле своих коней, смогли удобно и не опасаясь ранения сойти по этим мосткам на сушу, а также могли бы подобным образом выйти на битву в установленном боевом порядке. И вообще, как только потребуется, суда должны иметь возможность войти с поднятыми парусами в реку у Дамиетты или в какую-нибудь другую реку.
В том же году апостольский престол в интересах Святой Земли направил в Германию Кунрада, епископа Порта[951], и кардинала Святой Руфины, которых в пятницу после Троицы (7 июня) с большим почетом приняли в Кельне. В том же самом году король Иоанн Иерусалимский посетил в качестве паломника святыню святого Иакова[952], а на обратном пути вступил в брак с дочерью короля Испании[953]. Затем, возвратившись в Германию, он прибыл к королю Генриху, сыну императора, с которым отправился в Кельн, где в день Вознесения святой Марии (15 августа) с большой честью и радостью был принят архиепископом Энгильбертом и всем городом.
Чтобы добиться освобождения короля Дании и возвращения незаконно захваченной им имперской земли, король Генрих с архиепископом Кельна Энгильбертом, Кунрадом, легатом апостольского престола и несколькими князьями в это же время отправился в Саксонию, где уже два года датский король со своим сыном содержался графом Генрихом Шверинским в очень сильной и неприступной крепости, называемой Данненберг[954]. Когда вышеназванные князья прибыли к реке Альвия[955], они выслали вперед Геримана, мастера Госпиталя Немцев, направленного в Германию императором, чтобы достигнуть примирения и заключить соглашение между обеими сторонами, то есть между королем и графом. Благодаря его посредничеству, король согласился дать обещание, что он вернет всю землю, которую отторг у империи, за что получит свою корону из рук императора, и кроме этого выплатит сто тысяч марок[956] за свое освобождение. В то время как князья, бывшие с германским королем одобрили это соглашение, граф Альберт Орламюндский[957], племянник датского короля, и бароны Дании отказались от него и не признали это обещание. Они поднялись на корабли и рассерженные удалились, забрав с собой огромную сумму денег, привезенную ими для уплаты за освобождение своего короля. Поэтому те князья уехали, расстроившись и ничего не добившись. Альберт Орламюндский после Рождества Господа собрал войско, решив напасть на графа Генриха. Как только тот получил известие об этом,— он как раз вел осаду крепости,— то снял осаду и выступил ему навстречу. Это привело к очень жестокой и кровавой битве[958], продолжавшейся с первого часа дня до самого вечера, в которой многие нашли свою смерть. А самого Альберта с несколькими дворянами Генрих взял в плен, привел в крепость Данненбург к своему дяде и посадил под стражу.
В этом году была очень долгая и крайне суровая зима, а также разразился невероятно жестокий голод, продолжавшийся два года.
Год 1225
Король Генрих собирает во Франкинфорте имперский сейм, куда прибывает епископ[959], посланный королем Англии, с другими посланниками этого же короля, чтобы добиться бракосочетания между германским королем и сестрой английского короля. Поскольку такой брачный договор не понравился князьям и надежды на успех не было, то посланники вернулись обратно, не добившись желаемого.[960]
В том же году некий человек, облаченный в одеяние отшельника, жителями Фландрии и Хеннегау из-за портретного сходства был принят за графа Балдуина, который, как известно из истории, много лет назад добился императорского трона в Константинополе, а затем пропал в Греции.[961] Этого человека возвели в графское звание. Через два месяца, когда он уже владел большой частью земли и ходил в императорском багровом одеянии, вместе с которым он носил крест, как было принято у константинопольского императора, его, наконец, проверил французский король Людовик в крепости Перон в Вермандуа[962]. Когда король обнаружил обман, то часть сторонников графа все-таки последовала за ним, и он направился в Кельн под предлогом поиска защиты у архиепископа Энгильберта, который тогда в своих руках держал управление Германской империей[963]. По пути он тайно выбрался из своего окружения и в одиночку бежал, чтобы как-нибудь случайно не попасться епископу. Через некоторое время в Бургундии его узнали, схватили и перевезли обратно во Фландрию, где он закончил свою жизнь на виселице в Рисле[964], крепости во Фландрии, однако большая часть народа даже и после его смерти еще утверждала, что он действительно был тем самым графом.