"Кордуба свидетельствует, Нерон увел меня, я воспевал сражения между ближними, между отцом и сыном".[872] Третьим был король Иехена[873], четвертым — король Бадалуза[874]. Эти короли разбили свой лагерь в часе пути от христиан, намереваясь отогнать христиан от крепости и увести с собой пленных. Однако Бог всемогущий усмирил их гордыню и проявил свою милость к униженным, укрепив силы слуг своих тремя чудесными знамениями. В тот же день ближе к вечеру в воздухе, в качестве знака победы, возникло триумфальное знамя святого креста. После полуночи на помощь христианам пришел мастер рыцарства Храма, Петр, а во время самой битвы явилось ниспосланное с небес воинство в белых одеяниях. Когда же настало утро, в день Прота и Яцинкта (11 сентября), вышеназванные короли полные крайнего высокомерия выстроились для сражения на восточной стороне. Напротив них христиане, меньшие числом, но большие заслугами, поставили в надлежащем порядке свои военные отряды на западной стороне. При таком построении солнце блеснуло на их позолоченных щитах и от этого озарились горы[875], а для язычников было позором иметь мужество в груди. Что же дальше? Одни положились на свою силу, другие — на свою веру. Мартин, комтур Пальмелы, мал ростом, но сердцем — лев, размахивая в правой руке знаменем, а в левой сжимая щит, наклонив голову в шлеме, пришпоривает своего коня и бросается в самую гущу того обреченного на гибель народа. В битве к нему присоединяется, ростом не меньший, чем он сам, Петр, мастер рыцарства Храма, и за ними смело устремляется множество наших воинов. И вот, конь против коня, меч против меча, шит против щита. Что дальше? Тот, кто выше всех времен, усмирил тех, кто перед ним высокомерно широко раскрыл очи и высоко поднял брови[876]. Затем там пали два короля, король Кордубы и король Иехены, и еще более четырехсот тысяч сарацин, не считая попавших в плен, коим нет числа. Кроме того, галеры, которые привезли их по морю, обратились в бегство. Сарацины бросили на поле брани весь лагерь со всем своим имуществом. В праздник Одиннадцати тысяч дев (21 октября) в результате деятельности подкопщиков рухнула вторая башня. Как только объятые ужасом несчастные сдали крепость и предали себя в руки христиан, то всех их продали в рабство. Мужчин, женщин и детей в этой крепости обнаружили около двух тысяч пятидесяти душ. Затем паломники передали крепость братьям Меча. После праздника Всех святых (3 ноября) войско крестоносцев возвратилось в Уликсибону и всю зиму вело спокойную жизнь.
В том же году[877] в пятницу после праздника Всех Святых (3 ноября) патриарх Иерусалимский при большом богослужении духовенства и народа прославил деревянную часть исцеляющего креста и отправился из Акарона в лагерь Господа, который уже перенесли в Рекордану[878]. После потери Святой земли это ценное дерево благоговейно хранили и до настоящего времени тщательно прятали. Когда же наступило время битвы христиан с сарацинами, то христиане приняли разумное решение разделить дерево на две части, одну половину вынести на поле боя, где она вскоре была потеряна, а другую, напротив, сохранить. Теперь же она была извлечена и венгерский король и австрийский герцог двинулись из лагеря ей навстречу, поцеловали ее и сразу выступили против султана Вавилона[879], чей сын Корадин[880] осмелился заявить, что он хочет сражаться с христианами, собравшимися в Акароне. И вот, они двинулись ему навстречу стройными рядами через равнину Фабы[881] до источника Тубания[882], претерпев в тот день многие лишения. Подымающаяся пыль уже издали выдала посланным вперед разведчикам о передвижении врагов, однако им было неизвестно, приближаются ли те к ним, или же удаляются от них. Днем позже они двинулись вдоль склона горы Гелбоа, которая была у них справа, а слева — болото, и затем прибыли в Бетсайду[883], где враг разбил свой лагерь. Так как присутствие трех королей: венгерского[884], иерусалимского[885] и кипрского[886] для него было слишком много, он сбежал, отдав землю на опустошение христианам. В канун дня Мартина (10 ноября) они спокойно перешли Иордан, омыли свои тела и в течение трех дней предавались отдыху. Затем они сделали три дневных перехода из Галилеи к морскому побережью, пройдя те места, где бывал Спаситель, посетив Бетсайду, город Андрея, который теперь превратился в ничтожную деревушку. Им показали места, где Христос призвал своих учеников и прошел по морю, как по суше. Они прошли пустыню и те места, где Господь накормил множество людей и где он делил трапезу со своими учениками после воскресения. И вот они, пройдя через Капернаум[887], вернулись с трофеями и множеством пленных в Акарон, везя с собой больных на вьючных животных.
Потом они двинулись к горе Табор, где[888] Корадин соорудил очень сильную крепость с семьюдесятью семью башнями, разместив там для сопротивления христианам отряд из двух тысяч наемников. Паломники сначала испытывали здесь недостаток воды, однако, когда они при раскопках нашли ее, то воды стало с избытком вместе с богатым запасом фуража и продовольствия. Они также окрестили несовершеннолетних сарацин, которые спустились к ним. В первое предрождественское воскресение (3 декабря) патриарх со знаменем Креста взошел на гору при пении и молебнах епископов и духовенства. Несмотря на то, что гора со всех сторон была крута и очень высока и по проложенной тропе было взобраться на нее было невозможно, рыцари из военной свиты решительно устремились вверх на конях и пешком. Во время первого же натиска они сбросили вниз командира крепости и эмира, убив при этом еще и других людей, выступивших из ворот крепости для обороны горы. Когда остальные пришли от этого в ужас, начав отступать обратно за стены, штурм крепости почему-то был отменен и осада бесславно снята. Было ли это сделано в результате людского умысла или божественного повеления, осталось неизвестным.
В третьем военном походе, в котором не участвовал ни патриарх с деревянной частицей Креста, ни святые епископы, паломникам пришлось претерпеть много лишений и понести потери как от подстерегавших их врагов, так и от зимних холодов, особенно в канун праздника Рождества (24 декабря) и в последующую ночь. И если бы эта непогода[889] так скоро не закончилась, то в районе Тира около Сарепты[890] большая часть войска полегла бы в землю от недостатка топлива и одежды. Затем рыцарство Господа разделилось на четыре части. Венгерский и кипрский короли со множеством паломников отправились в Триполи, нанеся этим ущерб Земле обетованной, несмотря на то, что патриарх и другие выразили венгерскому королю настоятельный протест, не давший, однако, никакого результата[891]. Через некоторое время молодой кипрский король умер в Триполи. Иерусалимский король и австрийский герцог вместе с мюнстерским[892] и утрехтским[893] епископами с большим трудов за короткое время укрепили полуразрушенную крепость Кесарию[894] в Палестине, что принесло немалую пользу, так как вследствие этого город с божьей помощью снова стал возрождаться. При помощи небольшого числа паломников и рыцарей ордена немецкого дома тамплиеры начали восстанавливать крепость Сына Божьего, которая когда-то называлась Дистриктом, а теперь стала крепостью Паломников. Она расположена в епископстве Кесария между Каифой[895] и Кесарией и ее положение таково: большой и высокий мыс[896] вдается в море, имея с запада, юга и севера естественной защитой подводные камни. На небольшом клочке суши с востока находится башня, построенная еще до прихода тамплиеров и удерживаемая ими как в военное, так и в мирное время. Она была сооружена для борьбы с разбойниками, которые подстерегали паломников, поднимающихся в Иерусалим по узкой дороге. Из-за этого крепость назвали Дистрикт[897]. Почти все время, пока завершали постройку укреплений в крепости Кесария, тамплиеры раскапывали противоположный склон горы, работая с большим напряжением, и в конце концов добрались до первого фундамента, где на свет появилась старая стена, а также немалое количество неизвестных ныне серебряных изделий в глиняном сосуде. Затем они провели раскопки и на переднем склоне и нашли еще одну стену, более низкую, чем первая. После этого они расчистили обильный водой родник. Господь также дал им изобилие камня и извести. Перед крепостным колодцем[898] были воздвигнуты две башни из тесаных камней такого размера, что один камень едва можно было сдвинуть с места на повозке, запряженной парой быков. Длина одной башни составляла более ста шагов, а ширина — семьдесят четыре. Каждая башня имела два сводчатых этажа, кои и определяли ее высоту. Между обеими башнями соорудили новую стену, а вследствие очень искусной конструкции по ступеням могли подниматься и спускаться вооруженные всадники. Чтобы в самом начале помешать строительству или завладеть ей, на крепость напал султан с толпой сарацин, однако он вынужден был отступить, изгнанный силой Всевышнего. В этой крепости имеется хорошая гавань со множеством рыбы, соляные копи, пастбища и плодородные пашни[899], а также недалеко от нее находится гора Табор. Поэтому причиной разрушения крепости Табор, предпринятого сарацинами, можно считать то, что из-за христианского военного отряда, находящегося в крепости Сына Божия, они не могли ни спокойно засеять поля, ни убрать урожай.
