Спускаюсь в гостиную, откуда доносится голос отца, жду, пока он поговорит по телефону.

— Алекс! Хорошо, что дождался меня. Как учеба? Соревнования? — это его действительно волнует, или так, для поддержания разговора?

— Всё хорошо, как и всегда.

— Сейчас Алина и Аня должны вернуться, поужинаешь с нами? Они будут рады тебе, — пристально смотрит в ожидании ответа. Ну то, что Недотрога будет мне рада, это навряд ли.

— Я как раз хотел поговорить об этом…

— Алекс, — отец перебивает, не дав закончить. — Я понимаю твои чувства, но ты ведь не знаешь всей ситуации, не знаешь Алину и Аню, да и не пытаешься узнать…

— Давай не будем об этом. Я пытаюсь, ты видишь, пытаюсь! — главное снова не сорваться, не дать своему гневу взять верх. Закрываю глаза и медленно выдыхаю. — Я пытаюсь, потому что обещал маме, что буду видеться с тобой и поддерживать отношения. Она переживает, что мы рассоримся окончательно.

— Я этого не хочу, сынок. Только ты ведь не дал мне шанса все объяснить, — отец проводит рукой по волосам, нервничая и подбирая слова. Только мне этот разговор не нужен.

— В общем, я хотел спросить, могу ли я пожить здесь какое-то время?

Отец замирает и смотрит на меня, видимо, не веря услышанному. И я бы никогда на это не пошёл, если бы не одна девчонка, которую необходимо заставить поверить в мои исключительно добрые намерения.

— Конечно, Алекс! Живи столько, сколько нужно! Это ведь и твой дом, я уже говорил.

— Я пойду осмотрюсь, подумаю, что мне понадобиться, завтра съезжу за вещами, — разворачиваюсь, собираясь подняться на второй этаж.

— Алекс, — оборачиваюсь на голос отца. — Я очень рад, что ты решил переехать. Спасибо.

Знал бы отец истинную причину моего переезда, так бы не говорил.

Не успеваю подняться до середины лестницы на второй этаж, как дверь открывается, впуская морозный воздух и смех. Оборачиваюсь и вижу, как Недотрога заливисто смеется, запрокинув голову. Эта картина настолько не вяжется с ее колючками, которые она постоянно выпускает, что я замираю на лестнице и смотрю на нее. Лучики у глаз, раскрасневшиеся на холоде щёки, копна темных волос обрамляет лицо, которое так и светится. И тут ее взгляд падает на меня, и она резко замолкает. А я просто пялюсь на нее, мы словно замерли во времени.

— Алекс, здравствуй! — нарушает внезапно наступившую тишину жена отца. — Рада тебя видеть!

— Здравствуйте, — наконец отмираю и спускаюсь вниз.

— Поужинаешь с нами? — интересно, это желание меня накормить или задержать подольше в этом доме?

— Да, спасибо, с удовольствием, — вижу, как глаза Недотроги расширяются. Удивлена? То ли еще будет, детка.

— Алина, Аня, у меня отличные новости, — говорит, улыбаясь, отец. — Алекс переезжает к нам, — видно, что он рад этому гораздо больше меня. И больше Недотроги. Брови ее сошлись у переносицы, гневный взгляд устремлен на меня. Ну попробуй, возрази. Но она молчит, только недовольно поджимает свои красивые пухлые губы.

— Алекс, мы очень рады! — жена отца прижимает руки к груди. Искренние эмоции? Думает, я куплюсь на ее притворно-вежливый тон? Ноги бы моей не было в этом пристанище лжи и лицемерия, если бы не спор с Серёгой. Разрушить чужую семью и как ни в чём не бывало делать вид, что все отлично, так и должно быть, а я должен проглотить это молча. Сначала разберусь с Недотрогой, потом со всем остальным.

Семейную “идиллию” прерывает звонок в дверь. Жена отца идет открывать, а я, ухмыляясь, смотрю на сводную, видно, ей есть, что сказать, но не при наших родителях.

— Аня, это к тебе, — перевожу взгляд на входную дверь и чувствую, как начинает подниматься раздражение. Арс Киреев, сосед и самый правильный мальчик, которого отец всегда ставил мне в пример. Арсений делает всё, как надо, гордость семьи и своего отца. Юрфак, стажировка в фирме отца, блестящее будущее — всё это хочет проделать со мной отец, глядя на идеальную семейку Киреевых. Только мне это не надо, и если бы не мама, я бы и на юрфак пойти не согласился. Чтоб не быть таким вот до тошноты правильным и исполнительным, как Арс.

И какого чёрта он припёрся к Недотроге?

Она оборачивается и я вижу улыбку на ее лице. Что вообще происходит? Киреев к ней подкатывает или у них уже всё было? Девчонка идёт к входной двери, а я смотрю ей вслед и чувствую, как в груди бушует пламя. Только не сорваться, переключить внимание, иначе все снова испорчу.

— Аня с Арсением вчера познакомились. Не знаю подробностей, но он пришел узнать, как она себя чувствует после падения.

Рыцарь хренов, защитник слабых и обездоленных. Ты ее не получишь. Нужно действовать, пока этот идеальный джентльмен не перешел мне дорогу.

Алекс

После прихода Арса нахожусь в полном раздрае. Видя реакцию девчонки, нетрудно догадаться, что этот хлыщ очаровал ее своим благородством и учтивостью. Такие любят пустить пыль в глаза. Я на его фоне беспризорник с отсутствием воспитания и совести. Отлично. Теперь мало того, что надо вытащить Недотрогу из скорлупы, так еще и этот вечно услужливый Арс будет рядом тереться. Но хрен ему, а не Недотрога!

Не трогаю сводную, пусть переварит новость о моем переезде. Еду на квартиру, собираю необходимые вещи и уже за полночь возвращаюсь в дом отца. Поднявшись на второй этаж и не удержавшись, медленно подхожу к двери комнаты Недотроги. Все уже спят, я специально не включал свет, чтобы не привлекать внимания к своему приезду.

Опускаю ручку двери… не заперто. Серьезно?

Потихоньку открываю дверь. Приглушённый свет от прикроватного светильника падает на постель Недотроги, под её рукой раскрытая книга, другая рука закинута за голову, волосы девчонки разметались по подушке, безмятежное лицо и улыбка. Она улыбается, словно ей снится что-то приятное. Явно не я.

Минут пять стою и, словно слюнявый идиот, смотрю на спящую девчонку. Пора завязывать, не хватало, чтоб она проснулась, и все снова полетело к херам собачьим.

Закрываю дверь и направляюсь в свою комнату. Нужно продумать завтрашний разговор с девчонкой

* * *

После завтрака, прошедшего в основном в разговорах отца и его жены о планах на предстоящий Новый год, которые я не слушал, погрузясь в свои мысли, поднимаюсь наверх вслед за Недотрогой, которой мое присутствие в этом доме явно доставляет дискомфорт. Я просто всем своим телом ощущаю волны негодования и неприязни.

Она проходит в свою комнату и не успевает закрыть дверь, как я подставляю руку, не давая ей это сделать. Девчонка оборачивается и смотрит в упор своими карими глазами, полными раздражения.

— Что тебе нужно? — поворачивается ко мне, преграждая путь в свою комнату.

— Поговорим?

— По-моему, мы всё уже выяснили и каждый сделал для себя вывод, — склоняет голову набок. — Мне нужно собираться на занятия.

— А чего ты так печешься о посещаемости? Все равно собираешься свалить, можно и не париться.

Вижу, как ее глаза расширяются, рот приоткрывается в попытке что-то сказать, но она делает глубокий вдох и выдаёт:

— Не понимаю, о чём ты.

— Я о твоём планируемом побеге с юрфака, — после этих слов Недотрога хватает меня за ворот майки и тянет внутрь комнаты. — Ауч! Полегче, это моя любимая футболка.

Девчонка захлопывает дверь, но похоже на месте этой двери она представляла меня. Прислоняюсь плечом к стене и жду, что будет дальше. Недотрога скрещивает руки на груди и выжидательно на меня смотрит. Чувствую едва уловимый аромат ванили, вдыхаю глубже, девчонка прикусывает свою пухлую верхнюю губу, а я залипаю. Интересно, какой у них вкус? Очень скоро с этих губ сорвется стон наслаждения, благодаря мне.

— Я всё знаю. О твоем плане поступить в другой универ, уехать в другой город, о дополнительных занятиях отнюдь не для учебы на юрфаке…

— Откуда? — её глаза сверкают яростью. — Откуда узнал? Никто не знает! Неужели Аида Владимировна…

— Нет, мы с ней не настолько на короткой ноге. Неважно откуда, главное — я знаю.