Поднимаюсь к себе и только тогда заглядываю в гаджет — несколько пропущенных от Арса. Открываю мессенджер — несколько сообщений тоже от него:

“Ань, я тебя не дождался, ты не берешь трубку. Всё в порядке?”

“Приехал к тебе, Илья Александрович сказал, ты плохо себя чувствуешь. Надеюсь, всё в порядке, напиши мне, пожалуйста”

“Ань, как прочтёшь, ответь, я переживаю”

И я только сейчас вспоминаю, что он обещал заехать за мной после занятий, совсем вылетело из головы, неудобно получилось. Время за полночь, ну не писать же человеку ночью, в самом деле. Отвечу утром, зачем будить.

Арс замечательный, я вижу, что ему не всё равно, но его отношение ко мне, выходящее за рамки дружеских, меня тяготит. Я ему ничего не обещала, никогда не давала повода рассчитывать на большее, только, видимо, плохо с этим справилась.

Тот поцелуй на парковке, который видел Алекс, стал для меня абсолютной неожиданностью! И дело в том, что я не смогла ничего внятного сказать, а значит, дала человеку надежду, а это неправильно! Потому что никаких чувств, кроме дружеских, у меня к Арсу нет. Только как об этом сказать? Как дать понять человеку, что он не может рассчитывать на что-то большее, не обидев его и не оттолкнув? Да, возможно, я эгоистка, только кроме Арсения у меня нет друзей в этом городе. Только как теперь общаться свободно, не просчитывая каждое своё действие, зная, что человек рассчитывает больше чем на дружбу?

В комнате темно, подхожу к окну и смотрю на ярко освещенную улицу. Такое ощущение, что всё это происходит не со мной, что я попала в какую-то параллельную реальность, а где-то сейчас другая Аня Липатова учится на дизайнера, радуется своим успехам, рисует, ходит на свидания и живёт полной жизнью. А я застряла тут и не знаю, как выбраться из этой паутины лжи и недоверия, жду новый день в надежде, что он принесет мне радость и избавление от этих оков, что, кажется, навеки сковали меня без возможности освободиться и ощутить вкус жизни, без возможности прожить жизнь так, как хочу я, а не те, кто меня окружает.

Пора ложиться, иначе я завтра не смогу подняться к первой паре, а этого мне не позволят и не простят. Ложусь в постель и, засыпая, даже не представляю, что моя жизнь скоро кардинально изменится.

Алекс

Спустившись к завтраку, надеюсь застать в столовой Аню, но вижу только отца и Алину. Напряжение так и парит в воздухе, чувствую, что каждый из них хочет задать вопросы, но не решается.

— Всем доброго утра, — здороваюсь и прохожу за стол. Слышу ответные приветствия и жду: либо сейчас на меня спустят всех собак, либо что-то произошло между отцом и Алиной. Надеюсь, второе. Не хочется выслушивать очередную лекцию с раннего утра.

Да, я виноват, но виноват перед Аней, и именно с ней всё решу сам, без чьего-либо вмешательства. Вчера, выйдя из её комнаты, долго стоял под дверью и слушал, как она плачет, и после каждого громкого всхлипа внутри у меня всё сжималось. Я ждал, что она обвинит меня, хотел признаться, что испортил рисунки, но не смог. Она меня возненавидит, а мне нельзя этого допустить.

— Доброе утро, — в столовую входит Аня, глаза немного припухшие, видно, что плакала и плохо спала. И снова словно какой-то зверь внутри меня сжал сердце своей лапищей. Отстойное чувство.

Аня садится за стол, я смотрю на нее, пытаясь поймать взгляд и понять, как она настроена по отношению ко мне. Только вот Аня на меня не смотрит, она вообще ни на кого не смотрит, исключительно в свою тарелку.

— А у нас с Алиной для вас сюрприз, — начинает отец, широко улыбаясь. — Мы решили, что хорошо было бы всей семьёй съездить отдохнуть на новогодние выходные, покататься на лыжах, подышать горным воздухом, — смотрит поочерёдно на меня и Аню, видимо, ожидая от нас бурной радости.

Хочется спросить у отца, почему с мамой он никуда отдыхать не ездил, больше мы с ней вдвоём, без него, а не успел жениться на другой, как сразу и время нашлось. Выдыхаю и крепко сжимаю зубы. Если сейчас снова начну, всё испорчу окончательно. Дыши глубже, Алекс, и заткнись.

Смотрю на Аню и вижу, как она напряглась, смотрит перед собой, крепко сжав в руке вилку. Что с ней? Она чего-то боится? Странная реакция на предложение отца. Или она не хочет ехать, потому что там буду я? Может, стоит отказаться и дать ей время забыть те чувства, что она испытала в бассейне, дать ей отдохнуть от моего присутствия. Иначе как мне с ней сблизиться?

— Извините, я не поеду, — говорю, глядя на отца. Тот хмурит брови, конечно, ему всегда не нравится, если я иду против. — У меня планы, которые были задолго до твоего предложения. Да и обещания, которые, как ты сам говорил, нарушать нельзя, — развожу руками, зная, что на этот аргумент отец ничего не возразит. Его коронное “дал слово — держи” не позволит.

— Я тоже не могу, — Аня смотрит на моего отца с полуулыбкой. — Извините, но у меня экзамен по Истории государства и права, а этот предмет мне даётся тяжело. Я уже говорила, что взяла дополнительные занятия у нашего преподавателя, чтобы лучше подготовиться. Не хочу закончить семестр с плохими оценками. Для меня это очень важно.

В удивлении смотрю на Аню — экзамены? Если ей важны результаты экзаменов, значит она передумала поступать на дизайнера, или она сдалась, потому что я испортил рисунки?

— Как же так? Я планировал совместную поездку… — отец растерянно смотрит то на меня, то на Аню.

— Простите, — Аня прячет глаза, и я понимаю, что причину своего отказа она выдумала. Но зачем? Я не еду, она вполне могла бы отдохнуть и хорошо провести время, отвлечься.

— Ну хорошо, значит, поедем вдвоём, — Алина сияет, словно это не поездка на горный курорт, а как минимум на премию “Оскар”. Она начинает что-то рассказывать о планах, сборах, что нужно купить, мне это совершенно не интересно, я быстро допиваю кофе и уже собираюсь попрощаться и двинуть на учёбу, как слышу голос Ани:

— Мам, не могла бы ты мне помочь?

— Да, конечно, дорогая, — Алина ставит на стол чашку с кофе и поворачивает голову в сторону дочери.

— Мне нужно кое-что докупить из художественных принадлежностей, список большой, не могла бы ты свозить меня в пару магазинов?

— Анют, ты вечно не вовремя, — с раздражением отвечает Алина. — У меня столько дел, столько всего нужно подготовить, купить. Я не хочу ничего забыть. Плюс у меня маникюр и СПА… Давай, как я закончу все свои дела, обязательно съездим. На следующей неделе? Ну не всё же у тебя закончилось сразу, чтоб прямо сегодня? Чего нет, по мелочи, можешь сама, а крупное купим через недельку?

Сижу и обалдеваю от этой женщины. Это твоя дочь, а у тебя какие-то шмотки и спа-процедуры на первом месте. И это после того, что случилось вчера! Интересно, она с Аней вообще разговаривала? Узнавала, как та себя чувствует?

— Ладно, забудь, — Аня натянуто улыбается, опуская взгляд, видно, что ей неприятна эта ситуация, — я попрошу…

— Ань, давай я тебя отвезу? — вырывается у меня прежде, чем успеваю додумать свою мысль.

Аня вскидывает на меня удивлённый взгляд, не ожидая от меня подобного поступка. Да я и сам от себя не ожидал. Хотя, если подумать, это отличная возможность сблизиться с ней. Если она, конечно, согласится. А то попросит Киреева, а тот только рад будет. Ну уж нет, не будет этого.

— Я не хочу тебя напрягать, — мимолётная улыбка касается её губ, сразу же преображая лицо, словно лучик предрассветного солнца. Улыбаться ей идёт.

— Мне совсем не трудно. Тренировка утром, так что после занятий я свободен, отвезу, куда скажешь, — поднимаюсь из-за стола. — Спасибо за завтрак. Ань, поедем? Я тебя до универа подброшу, — с этими словами выхожу из столовой и иду за курткой. Подожду Аню в машине.

Алекс

Когда Аня выходит из дома, выхожу из машины, открываю перед ней переднюю пассажирскую дверь, а она смотрит на меня удивлённо.