— Не нужно было выходить раздетым, простудишься, — стараюсь сгладить ситуацию, отвлечь его или вывести на разговор, но Алекс молчит, слышно лишь его частое и громкое дыхание.

Заходим домой, и он, даже не дав мне раздеться, тащит меня вверх по лестнице на второй этаж. Слышу, как дядя Илья спрашивает, всё ли у нас в порядке, но Алекс, словно танк, — кажется, его уже ничто не остановит, и внутри у меня всё сжимается от ощущения, что сейчас будет взрыв.

Заходим в мою комнату, Алекс захлопывает дверь и разворачивает меня лицом к себе.

— И что это сейчас было? — сквозь зубы спрашивает, стараясь себя сдерживать.

— Я поговорила с Арсением о нас, всё рассказала.

— Вы не разговаривали, вы обжимались в машине! — выкрикивает мне в лицо.

— Мы поговорили, поняли друг друга, остались друзьями и обнялись! Ты видишь то, чего нет!

— Да ладно! А если бы ты завтра увидела меня с Викой в машине вот так, в объятиях друг друга? Что бы ты подумала и сказала? Я отвечу — ты бы ушла, даже не дав мне объясниться, это факт! — отпускает наконец мою руку, отворачивается и проводит рукой по волосам.

— Не сравнивай свои отношения с Викой и мои с Арсением! Ты с ней спал, а мы с Арсом только лишь друзья, — парирую его предположение.

— Ты можешь сколько угодно считать его другом, но он явно думает иначе и надеется совершенно на другие отношения. И использует любую возможность, сделает всё для того, чтобы исполнить свои желания! — еще сильнее повышает голос, раздражая меня ещё больше. Арс и Алекс, совершенно не зная друг друга, пытаются уличить каждый другого в самом плохом.

Прикрываю глаза и шумно выдыхаю, показывая, насколько меня достал этот разговор.

— Ты сказал мне сегодня, что доверяешь. А как оказалось, соврал. Нет ни капли доверия с твоей стороны!

— Не передёргивай! Я говорил о разговоре, а не о телесном контакте. А если бы я не подошёл, следующим был бы поцелуй? А потом что, прямо в машине?! — зло бросает, наклонившись ко мне, сверкая яростным взглядом.

Я замахиваюсь и влепляю Алексу пощёчину. Его глаза расширяются, он часто моргает и отступает на шаг.

— Если ты такого мнения после всего времени, что мы провели вместе, если ты позволяешь себе даже мысли обо мне в таком ключе. Снова! То я не желаю тебя больше видеть, — в груди поднимается обида, слёзы жгут глаза, а губы начинают подрагивать. Я вот-вот разревусь.

— Ань…

— Я не хочу с тобой разговаривать, что непонятного? — кричу, толкая его в грудь. — Уходи! — пусть уходит, не хочу разреветься при нём. — Уходи, — обхожу его, открываю дверь комнаты и выталкиваю Алекса, который даже не сопротивляется.

Закрываю дверь и больше не могу сдерживать себя, облокачиваюсь на неё, запрокинув голову. Сначала появляются всхлипы, а потом я просто даю волю рыданиям, выпуская через них все свои чувства и эмоции.

— Ань, — слышу за дверью глухой голос Алекса и начинаю реветь ещё больше. — Ань, пожалуйста, не плачь! Ань, я идиот! Прости! Прости меня, я придурок! У меня крышу снесло просто, я не думал, что говорю, — ударяет ладонью о дверь. — Ань, только не плачь, прошу. Открой, пожалуйста! — снова стук в дверь.

Я не выдерживаю, иду к кровати, сдираю с себя пуховик и падаю на нее лицом вниз, накрываю голову подушкой, чтобы не слышать голос Алекса и заглушить собственные рыдания.

Аня

Я не спала почти всю ночь, прокручивая в голове ссору с Алексом, разговор с Арсом и всё, что произошло. Да, если поставить себя на место Алекса, я бы тоже была в ярости, но это не даёт ему никакого права так обо мне думать и, тем более, говорить! Если нет доверия, как тогда можно строить отношения? Хотя, если бы я увидела их с Викой, дала бы шанс объясниться? И представив такую сцену, понимаю — ушла бы, не оглядываясь.

Да, после того поцелуя я со злости намекнула Алексу на то, что между нами с Арсением нечто большее, чем просто дружба, но ведь после всё объяснила. Значит, не поверил. И до сих пор не верит.

Утром решаю уехать в университет раньше Алекса, не пересекаться и дать нам обоим время подумать. Только я сама понимаю, что без Алекса уже не смогу. Я настолько привыкла, что он рядом, мне так хорошо, как будто мы две половинки одного целого. На душе настолько паршиво, что я еле передвигаю ноги. Мне ничего не хочется, кусок в горло точно не полезет, поэтому решаю только выпить кофе. Собираюсь уже на выход из кухни, как в проёме появляется дядя Илья.

— Доброе утро, Ань, — приветствует меня и идёт прямиком к холодильнику.

— Доброе утро, — отвечаю и направляюсь к выходу.

— Что у вас вчера произошло с Алексом? Я слышал крики, — застываю на месте после его слов, пытаясь сообразить, что ответить.

— Немного повздорили, с кем не бывает, — пожимаю плечами, стараясь сохранить невозмутимый вид и лихорадочно соображая, как свернуть разговор и улизнуть, пока не заданы неудобные вопросы.

— Ань, я вижу, что между вами что-то происходит, — разворачивается в мою сторону и смотрит пристальным взглядом. — Не знаю, что, но вижу, как Алекс изменился. И, думаю, именно из-за тебя он переехал жить в этот дом.

Я пытаюсь возразить, что-то сказать, но у меня получается лишь открыть рот, как дядя Илья останавливает меня жестом руки.

— Я не в укор. И я ни в коем случае не осуждаю то, что молодые люди нравятся друг другу, что хотят быть вместе. Я буду только рад, Ань. Просто знай это, — он потирает лоб рукой, шумно выдыхает и продолжает свой монолог, потому что я просто застываю в ступоре: — Алекса ведут эмоции, он редко когда слушает доводы разума, от этого все наши с ним недопонимания. Только знай, что если он что-то считает своим, родным, тем, что ему действительно дорого, он не отступится. Дай ему шанс.

Дядя Илья подходит к кофемашине, а я стою, словно оглушённая. Значит, вся конспирация не имеет смысла, и раз уж отец Алекса догадался, значит, и мама в курсе. Тогда стоит приготовиться к монологу от нее, который будет кардинально отличаться от слов дяди Ильи.

— Алина не в курсе, — словно читая мои мысли, произносит отец Алекса, — и я пока не буду ставить её в известность, не хочу, чтобы она давила на тебя. Вы с Алексом должны сами решить, нужны ли вам эти отношения, и на что вы готовы ради друг друга, — вскидывает левую руку и смотрит на часы. — Если хочешь улизнуть до появления моего сына, советую поторопиться, — смотрит на меня и улыбается. — Вызвать тебе такси?

— Нет, спасибо. Я на автобусе, — отказываюсь и тороплюсь на выход.

Всю дорогу до университета размышляю над тем, что сказал мне дядя Илья. Я уже поняла, что Алекс, порой, не в силах контролировать эмоции, что в порыве часто говорит то, о чём жалеет. Сможет ли он измениться ради меня? А я… смогу ли от него отказаться?

До первой пары решаю зайти в библиотеку и взять пару книг для своей курсовой работы, пока там более-менее свободно от других студентов, поэтому в аудиторию захожу уже перед самым звонком. Стараясь не смотреть по сторонам, прохожу на последнюю парту первого ряда, к излюбленному месту у окна, сажусь и лишь тогда осматриваю аудиторию. Как ни странно, любопытных взглядов не так много, как я ожидала, только Вика смотрит на меня злобно с парты рядом с кафедрой преподавателя.

Алекс так и не пришёл к первой паре, что немного меня напрягает. Направляюсь к аудитории, где должна быть второй парой лекция Аиды Владимировны, поднимаюсь по лестнице на четвёртый этаж, а мысли занимает только Соколовский. А если он решил исполнить моё желание не видеть его? Сердце словно сжимает холодный обруч. А хочу ли я этого на самом деле? Нет, и я жалею о словах, сказанных на эмоциях, а судя по последним словам Алекса, он тоже.

Дохожу до пролета между третьим и четвёртым этажом, как на последней ступени меня останавливает голос:

— Думала легко отделаться? — поднимаю глаза и вижу Вику, перегородившую мне путь.

— Губанова, уйди с дороги, — вздыхаю, не желая сейчас ещё и с ней отношения выяснять.