Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Рябинин Борис СтепановичБеляев Иван
Коряков Олег Фомич
Селянкин Олег Константинович
Гроссман Марк Соломонович
Хазанович Юрий Яковлевич
Сорокин Лев Леонидович
Трофимов Анатолий Иванович
Самсонов Владимир
Алексеев Давид Григорьевич
Стариков Виктор Александрович
Ружанский Ефим Григорьевич
Найдич Михаил Яковлевич
Левин Юрий Абрамович
Мыльников Николай Николаевич
Ярочкин Борис Петрович
Боголюбов Константин Васильевич
Куштум Николай Алексеевич
Хоринская Елена Евгеньевна
Резник Яков Лазаревич
Маркова Ольга Ивановна
Савчук Александр Геннадьевич
Исетский Александр Иванович
Фейерабенд Евгений Витальевич
Попова Нина Аркадьевна
Толстобров Павел Петрович
Станцев Венедикт Тимофеевич
Макшанихин Павел Васильевич
Тубольцев Н.
Румянцев Лев Григорьевич
Голицын A.
Нефедьев П.
Грибушин Иван Иванович
Харченко C.
>
Большое сердце > Стр.83
Содержание  
A
A

Мне понравилась рассудительность Колоскова — искренняя, смелая и, как видно, правдивая. Я подумал: действительно, в жизни бывает так. Люди далеко не одинаковы по своей восприимчивости. Одни на грубость не обращают никакого внимания. Может, по привычке. Другие возмущаются, выражают свою неприязнь к ней открыто и порой тоже грубо. Третьи воспринимают ее болезненно, даже теряются перед грубостью, ждут возможности хоть как-нибудь отомстить за нанесенную обиду.

Пока Колосков рассказывал о Медведеве, капитан не проронил ни слова, выкурил две папиросы. И когда кончилось это повествование, он глубоко вздохнул, словно хотел освободиться от какой-то невидимой тяжести, давившей его.

* * *

Служебные дела не позволили мне еще раз встретиться с капитаном Банниковым. На следующий день я был вызван в штаб округа. Вскоре пришлось уехать в один из отдаленных гарнизонов и пробыть там почти месяц. Время приближалось к осени, лагерный период закончился, и мысли мои о Медведеве, которые так неотступно преследовали вначале, постепенно отдалялись, и я в конце концов забыл об этом солдате. Да это и не удивительно. Мы, штабные офицеры, мало касаемся подобного рода жизненных явлений. Нас интересует больше всего состояние дел в масштабе подразделений, частей в той или иной области боевой подготовки…

Как-то зимой вместе с газетами на мое имя принесли небольшой пакет в синем конверте. Вскрыв его, я немало был удивлен. Это писал капитан Банников.

«Уважаемый товарищ подполковник!

Извините, что отвлекаю вас от важных дел. Но я не мог вам не написать. Ваш разговор со мной навел на многие размышления. Действительно, непонимание между людьми создает серьезные препятствия и в отношениях, и в работе. Почему оно возникает? Потому что мы, командиры, занятые по горло служебными делами, за общим числом людей не замечаем порой отдельного солдата. Чем он живет, о чем думает, о чем мечтает. Эта, можно сказать, вторая и очень важная сторона дела остается для нас подчас неизвестной. Помните, вы спросили меня о Медведеве? А я о нем ничего путного не мог сказать. Если бы я знал о нем все, что положено мне знать, если бы я хоть раз поговорил с ним как старший товарищ, как друг, вам, наверное, не пришлось бы так долго убеждать меня.

После Вашего отъезда говорил с Медведевым. Ваши предположения оказались верными. Какая все же большая сила таится в живом слове, в товарищеском обещании. Я понял, что любого человека поднять можно при помощи этих средств. Медведев встанет на ноги. Точно говорю.

Спасибо, товарищ подполковник, за советы. Надеюсь, еще встретимся».

Свидеться нам довелось. Это случилось через год, когда мне снова пришлось быть в лагере. Дни стояли знойные, и только по вечерам западный ветер приносил прохладу.

На третий день своего пребывания в лагере я решил сходить на батарею капитана Банникова. Вот знакомая мне небольшая лощина, поросшая мелким кустарником, вот кудрявый березняк, а за ним по опушке небольшой густой рощи раскинулся лагерь артиллерийского полка. Перед фронтом полотняного городка, в артпарке стоят дальнобойные орудия. Их стволы, словно колодезные журавли, устремлены в небо. Меня поразила необыкновенная чистота в лагере. Все линейки посыпаны желто-красноватым песком. Белые палатки, ружейные парки и другие помещения в сочетании с зеленью и цветами радовали глаз. У полкового клуба мое внимание привлекла Доска отличников. Один портрет показался очень знакомым. Это был Медведев. Из текста под снимком я узнал, что рядовой Михаил Медведев — отличник учебы и службы, инициатор социалистического соревнования за чистоту лагерного городка. Кратко и скупо рассказывалось и о других хороших поступках молодого солдата, который проявил себя и в караульной службе, и в огневой подготовке, и в общественной работе.

Неужели произошло то, о чем когда-то мечтал Медведев, — «быть добрым солдатом»?

Дежурный по батарее сказал мне, что весь личный состав находится в парке, и я отправился туда. Капитан Банников, увидев меня, поспешил навстречу. Мы поздоровались.

— Давненько не были у нас, товарищ подполковник, — сказал капитан. И, не дождавшись моего объяснения, сообщил, что сейчас состоится комсомольское собрание батарейной организации, на котором будет разбираться заявление Медведева.

— Тот самый Медведев вступает в комсомол? — спросил я.

— Да, тот самый Медведев, — подтвердил капитан.

Когда мы подошли к артиллеристам, они дружно встали. Медведев сразу обнаружил себя своим ростом — высокий, стройный, на целую голову выше своих товарищей.

Собрание началось. После обычных формальностей, какие бывают в таких случаях, к столу подошел секретарь комсомольской организации, зачитал заявление Медведева и анкетные данные. Потом слово было предоставлено Медведеву. Он коротко пересказал свою жизнь. Казалось, вот и все. Но Медведев не уходил. Видно, он хотел еще что-то сказать.

— А последний год моей биографии, — заговорил он после продолжительной паузы, — у всех у вас на виду. Вначале служба моя неладно шла. Несколько раз нарушал воинскую дисциплину. Взыскания за это получал серьезные. Вы можете спросить: почему так вел себя? Много думал над этим вопросом, ломал голову. И вот что могу сказать. Перво-наперво, сам виноват. Не сумел побороть в себе обиду, сидела она во мне, как заноза. Виноваты и вы, мои товарищи. Обиду нанес мне Мухин. А вытравить ее сразу никто не помог…

Дело это прошлое, давнее. Можно было бы и не говорить. Но сегодня, в такой день, надо сказать все.

Мне думалось, что вот сейчас раздадутся голоса: «все ясно», «есть предложение принять». Проголосуют — и делу конец. Я ошибся. На собрании долго шел откровенный и довольно поучительный разговор.

Небольшого роста солдат, выступивший первым, сказал, что по своему поведению Медведев уже давно находится в среде комсомольцев, что у него только не было комсомольского билета.

Потом выступил старший сержант Мухин.

— Что правда, то правда. Нанес я обиду Медведеву. Признаюсь в этом. И верно говорится, что язык мой — враг мой. Иной раз погорячишься и болтнешь такое, что и самому потом тошно становится. Но так было тогда, кажется, в последний раз. Медведев — мой подчиненный. И если отбросить первые дни его службы, все остальное время он был примерным солдатом. Кто у нас в батарее самый сильный и выносливый? Медведев. Кто лучше всех умеет беречь оружие? Медведев. А кто о товарищах не забывает в трудную минуту? Опять же Медведев. Я за то, чтобы принять такого человека в наши комсомольские ряды.

— Мне дайте слово! — поднимаясь с места, сказал рядовой Битуев. Битуев (как узнал я позднее) по национальности бурят и в своих суждениях был прямолинеен и резок.

— Скажу так, — продолжал Битуев. — Сначала Мишка был шибко плохим. Все время на губу ходил. Стыдно, а ходить надо было, куда денешься, раз наказан. Теперь так нет. Мишка хорошим солдатом стал. И как много он мне помогал! И всем нам помогал. Если бы не Мишкина сила, долго нам пришлось бы сидеть у застрявшей пушки, когда мостик провалился. Как навалился Медведев, уперся — и вышла наша пушка на дорогу… Вот сила, так сила! Примем его в комсомол, пусть шагает с нами вместе.

Выступил на собрании и капитан Банников.

— Товарищи комсомольцы! Хорошо, что говорили вы здесь откровенно. Так и должно быть в комсомольской семье. Если мы будем таить свои мысли, чувства друг от друга, то никогда не найдем общего языка, и всегда у нас будут недомолвки. Именно так произошло с Медведевым. Он затаил чувство обиды. А мы не сумели сразу вникнуть в его переживания. К чему это привело, вы знаете. Пусть прошлое послужит для всех нас хорошим уроком…

Теперь о наших делах. Если бы вы меня спросили, как нам надо жить, учиться, служить, я бы ответил: учитесь и служите, как Медведев. И тогда первое место в полку будет принадлежать нам… Согласны ли со мной, товарищи?!

— Согласны! — хором ответили комсомольцы.

За принятие Медведева в комсомол голосовали все присутствующие. Когда председатель закрыл собрание, солдаты подошли к Медведеву, чтобы поздравить его. Сержант Колосков, крепко пожав руку Медведеву, вдруг неожиданно обхватил его за шею.

83
{"b":"819306","o":1}