Я еду в юридическую фирму Рионы, чтобы передать ей документы, необходимые для нашей новой кредитной линии для бизнеса. Риона — старшая дочь Гриффинов. Ее семья и моя сотрудничали в развитии Южного берега. Она занимается юридическими аспектами нашего нового совместного предприятия.

Это не та сфера закона, которой она обычно занимается. На самом деле, она начинала как адвокат защиты, оберегая солдат Гриффинов от неприятностей, когда они разбирались с некоторыми менее пикантными аспектами бизнеса ирландской мафии.

Она вытащила меня из беды, когда меня арестовали по дерьмовому обвинению в убийстве.

Было чертовски иронично сидеть в тюрьме округа Кук за преступление, которого я на самом деле не совершал. После всего того, что мне сошло с рук за эти годы… Я не ожидал, что меня обвинят в убийстве какого-то ничтожества.

В любом случае, Риона помогла мне, и я этого не забыл. Я у нее в долгу. Возможно, даже дважды.

Ее брат женат на моей младшей сестре, так что мы уже были родственниками. Теперь мы стали друзьями. Иногда я встречаюсь с ней за обедом, когда нахожусь недалеко от ее офиса. И время от времени, когда она действительно чем-то недовольна, мы вместе идем на пробежку. Ей это нужно — вообще говоря, Риона заведена крепче, чем двухдолларовые часы.

Сегодняшний день ничем не отличается. Она выбегает из своего кабинета с двумя яркими пятнами на щеках на бледном лице. Ее рыжие волосы собраны сзади в гладкий пучок, и она одета в свой типичный адвокатский наряд, состоящий из темно-синего брючного костюма и кремовой шелковой блузки.

— Привет! — говорит она, когда замечает меня. — Я иду за кофе в кафе внизу — хочешь пойти со мной?

— Конечно, — говорю я. — Я принес это.

Я передаю ей документы.

— О, спасибо, — говорит Риона, быстро просматривая их, чтобы убедиться, что я ничего не забыл. Это меня не оскорбляет — я знаю, что это ее способ проверить все дважды, потому что она никому не доверяет быть такой дотошной, как она. — Сначала я заброшу их к себе в офис.

Я иду за ней по коридору в ее личный угловой кабинет. Я уже бывал здесь пару раз. Он больше похож на модную гостиную на Манхэттене, чем на офис — стены оловянного цвета, репродукции современного искусства, какая-то странная скульптура, похожая на модель солнечной системы. Я имею в виду, это супер стильно, но холодно и напряженно, немного похоже на саму Риону.

Она кладет документы на стол. Я замечаю, что она выравнивает край папки с углом своего стола, хотя собирается снова передвинуть ее, как только вернется.

— Ты получил эти договоры аренды от Эбигейл Грин? — спрашивает она.

— Да.

Риона бросает на меня быстрый взгляд.

— Она очень… настойчивая, не так ли?

— Она хороша в своей работе, — коротко говорю я.

— Держу пари, она хороша во многих вещах… — говорит Риона, переводя на меня свои холодные зеленые глаза.

— Я не трахаю ее, — ворчу я.

— Это очень плохо, — говорит Риона. — Вероятно, я бы могла заставить ее снизить свои комиссионные на один балл.

— Неа. Ты просто будешь использовать свои обычные адвокатские уловки — безжалостный натиск аргументов, пока не заставишь ее подчиниться.

Риона улыбается.

— Ты так хорошо меня знаешь.

— Полагаю, что так. Потому что могу сказать, что ты вышла с той встречи чертовски раздраженной.

— О, это, — хмурится Риона. — Это дело, над которым я работаю — другой адвокат подал кучу дерьмовых ходатайств. Он пытается разозлить меня, чтобы я сдалась.

Значит, он явно не знает Риону.

— Ты хочешь, чтобы я убил его для тебя? — спрашиваю я.

Риона фыркает.

— Если он продолжит раздражать меня, тогда, может быть… И, кстати, спасибо, что на этот раз не написал это в текстовом сообщении.

— Никаких бумажных следов. Я учусь, — говорю я, постукивая указательным пальцем по виску. — Я прям вижу, как тебя вызывают в суд по какому-то делу. Затем вызывают к трибуне и говорят: «Мисс Гриффин, не могли бы вы зачитать суду ваш разговор с мистером Галло от двадцать восьмого сентября?»

Риона смеется, подыгрывая.

— Что ж, судья, он сказал: «Ты хочешь, чтобы я убил его для тебя?», и я ответила: «Да, пожалуйста, медленно, используя мотыгу». Но все это было в шутку, ваша честь. Тот факт, что он поскользнулся и упал на мотыгу позже той ночью, был совершенно случайным…

Мы спускаемся в кафе на первом этаже ее дома. Чистое, светлое помещение, где три раза в день доставляют свежую выпечку. Они получают заказы за считанные минуты, что абсолютно необходимо для всех юристов, работающих круглосуточно. Фирма Рионы делит здание с несколькими другими юридическими группами, поэтому все здесь выглядят занятыми, раздраженными и готовыми подать судебный запрет, если не получат нужное количество пенки в своем латте.

Я заказываю сэндвич, Риона — кофе и круассан. Когда я пытаюсь оплатить оба заказа, она влезает со своей кредитной картой наготове.

— Я должна тебя угостить, — говорит она как ни в чем не бывало, — потому что я пытаюсь тебя умаслить.

— Звучит не очень хорошо.

— Ничего страшного…

— Бьюсь об заклад.

Я иду за ней к ближайшему свободному столику. Она садится напротив меня, складывая руки перед собой, как я понимаю, это означает, что она собирается сделать деловое предложение.

— Мой брат выступает на митинге, — говорит Риона. — Это для Фонда свободы. Я хочу, чтобы ты позаботился о безопасности мероприятия. Ты будешь работать с командой мэра.

— Хорошо… — говорю я, задаваясь вопросом, в чем именно заключается услуга. — Хоть я и не какой-то там эксперт по безопасности…

— Я знаю, — говорит Риона. — Я просто хочу, чтобы там был кто-то из нашей семьи. Команда, которую они наняли, будет сосредоточена в первую очередь на мэре, а также на спикере. Я хочу, чтобы кто-нибудь присматривал за Каллумом.

Каллум — ее старший брат, тот, что женат на Аиде. У меня почти столько же мотивации охранять его, как и у Рионы. Вот почему я все еще жду неизбежной неприятности.

Подходит бариста с круассаном Рионы и моим сэндвичем. Я откусываю большой кусок. Риона оставляет свою еду нетронутой, желая закончить наш разговор до того, как поест.

— Это в субботу, — говорит она. — Тебе необходимо наблюдать за подготовкой и проведением мероприятия. Мэр хочет убедиться, что мы будем осторожны, потому что спикеру несколько раз угрожали смертью за последние несколько месяцев.

— Кто он? — прямо спрашиваю я.

Риона не ходит вокруг да около.

— Яфеу Соломон, — говорит она.

Я отложил свой сэндвич.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Тебе не нужно будет с ним разговаривать, — говорит Риона. — Он, вероятно, даже не увидит тебя.

Риона знает о моих прежних отношениях с семьей Соломон. Кроме моих братьев и сестер, она одна из немногих, кто знает.

Я сижу молча, размышляя.

Если бы кто-то другой попросил меня об этом, я бы просто сказал им «нет». Я не заинтересован в том, чтобы находиться рядом с Яфеу Соломоном, и особенно в том, чтобы защищать его. На самом деле, если бы я увидел, как какой-то убийца бросается на него с ножом, у меня возникло бы искушение просто отойти в сторону.

Но я действительно в долгу перед Рионой.

Вот почему она просит меня. Хороший юрист никогда не задает вопрос, на который он уже не знает ответа.

Я вздыхаю.

— С кем мне связаться из офиса мэра?

Риона позволяет себе улыбнуться, всего на секунду, довольная тем, что успешно втянула меня в это дело.

— Его зовут Джон Петерсон, — говорит она, отправляя мне его номер. — Он уже ждет твоего звонка.

Мне почти хочется рассмеяться.

— Конечно, он так и делает.

— Ты же знаешь, мне нравится, когда мои утки выстраиваются в ряд, — говорит Риона. Она смотрит на часы. — Мне лучше вернуться наверх.

— Ты ничего не съела.

— Возьму с собой.

Она берет круассан, завернутый в салфетку, следя за тем, чтобы пальцы были чистыми, затем делает быстрый глоток кофе.