— Вы говорили с Уильямсом?

— Да, говорил. Только это напоминало разговор с моллюском. Он явно чего-то боится и не хочет говорить начистоту. Вот я и подумал, вдруг вы меня просветите.

— Хорошо. Попытаюсь. — Пакер вдруг переменил свое решение и начал рассказывать о том, что знал об исчезновении Спенса и Аджани — впрочем, знал он немного. Слухи, не более того.

— Да, — кивнул Рэмм. — Двое моих парней уже работают над этим. Однако пока ничего интересного не нарыли.

— Я за этим и пришел к Сальникову. Рестон и Аджани — мои друзья, Аджани — и вовсе у меня в штате. Слухи слухами, но мне нужно было знать, что произошло на самом деле.

— Как считаете, вас удивило бы, если бы я сказал, что это я приказал не пускать к Сальникову посетителей?

— А это в самом деле так?

— Понимаете, он — свидетель, и я хотел поговорить с ним первым. Когда вы оказались у него в палате, я подумал, что вы тоже в этом замешаны. Ну, или это случайное совпадение. Поэтому мне важен был повод поговорить с Уильямсом.

— И что же?

— Я надеялся, что вы мне расскажете. Сам я пока не понимаю. Зато я точно знаю, что человеку не нужно пятнадцати часов, чтобы прийти в себя после электрошокера. Обычно хватает нескольких минут. Разве что спинной мозг задет… Доктор утверждает, что капитан парализован.

— Да ничего подобного! — вскричал Пакер. — Это не паралич. Он под наркотиком!

— Уверены?

— Еще бы! Сальников сам мне сказал. Вернее, говорить он не может, но я предложил ему простой код для разговора. Сальников пытался помочь Рестону и Аджани бежать — а вот от чего, он сказать не успел. Дело не в электрошокере. Он думает, что его накачали успокоительным и мышечным релаксантом специально. Это все, что я успел от него добиться. Потом вы нас прервали.

— Хм. Все чудесатее и чудесатее.

— К сожалению, больше мне сказать нечего.

— А что насчет этого Рестона и другого парня? Что с ними? От кого они убегали?

— Не знаю. Сальников знает. Он их видел.

Шеф Рэмм встал.

— Пожалуй, я готов поверить вам, Пакер. Но проверить обязан. Я мог бы отпустить вас под домашний арест, но, по-моему, вам лучше побыть здесь некоторое время.

Пакер застонал.

— У меня же работа! У меня эксперимент идет!

— Тем не менее, для вашей же безопасности лучше посидите здесь. Я хочу выяснить, что происходит на станции, и не могу позволить себе терять свидетелей. А раз вы общались с Сальниковым, вам тоже может грозить опасность. Не хочу, чтобы и вы пропали без вести.

— Да что со мной случится!?

— Не стоит недооценивать опасность. У меня уже один человек под снотворным, а двое других где-то носятся в украденной посадочной капсуле, и я не знаю, что бы это значило. Но мне это очень и очень не нравится. Дело выглядит довольно грязным. — Пакер растерянно посмотрел на начальника службы безопасности. — Да, да, — кивнул тот. — Так что посидите спокойно в камере, а я постараюсь вытащить вас отсюда как можно скорее. Расслабьтесь. Ужин через час или около того. Тут у нас порядок. — Рэмм добродушно улыбнулся и вышел, оставив Пакера в одиночестве.

— Эй! Только еще одно, шеф, — крикнул заключенный через дверь.

— Да?

— Сами не попадите в беду.

Начальник рассмеялся.

— Не волнуйтесь. Это моя повседневная работа.

— Может, и так, но сдается мне, что эти ребята работают в основном по ночам.

Самолет еще раз опустился ниже облачного слоя, и Ари впервые за несколько часов увидела землю. Под крыльями простиралась земля, похожая на изумрудный бархат в морщинистых складках. Серебряные нити рек извивались в глубоких ущельях. Полуденное солнце изредка отблескивало на крыльях больших белых птиц, паривших в небе. Из-за этого птицы казались бриллиантовыми нитями, плавающими между голубым небом и зеленой землей.

Прямо по курсу вздымались холмы, поросшие джунглями, а за ними — озеро. На горизонте в туманной дали виднелись белые вершины гор.

Самолет начал снижение. Пролетел над несколькими деревнями на склоне большого холма. Каждая располагалась на уступе, а уступы спускались вниз ступенями.

Ари неожиданно поняла, что это место ей знакомо, хотя она никогда здесь не бывала.

— Папа, где мы? — прошептала она. Отец не спал, просто сидел с закрытыми глазами, опустив голову на грудь. С некоторых пор он впал в депрессию и на все попытки дочери расшевелить его, отвечал лишь невнятным хмыканьем. — Послушай, мне кажется, там, внизу — Индия! Да нет, я уверена, это Индия!

Директор Сандерсон резко выпрямился в кресле и заглянул в иллюминатор.

— Почему ты так решила? Это может быть любое другое место.

— Нет, это Дарджилинг, я знаю.

— Может быть, — признал он, внимательно глядя на дочь. — Но с чего ты взяла?

— Знаю, и все. Мама рассказывала, а потом я же там родилась… — Ари замолчала. Ее сознание совершило немыслимый кульбит и открыло новую грань понимания. — Папа, — вымолвила она, сжимая руку отца, — если это и впрямь Индия, это может означать только одно. Мы увидим Похитителя снов.

Самолета пошел на посадку. Они приземлились на маленьком аэродроме, окруженном со всех сторон пышной растительностью. Деревья росли так близко, что казалось — протяни руку прямо из иллюминатора и можно сорвать большой плоский лист. Похоже, они сели в лесу, к востоку от Дарджилинга. Ари не могла сказать, далеко ли отсюда до города, но местность, мелькнувшая сквозь высокие деревья на спуске, говорила о том, что они в предгорьях.

Двигатели замолчали. Люк открылся, и влажный теплый воздух заполнил салон. Снаружи доносились голоса, похожие на птичье пение. Ари поняла, что говорят на хинди. Это только утвердило ее в подозрении, что они действительно прибыли в страну Похитителя снов.

Покидая салон, девушка зажмурилась. С неба на нее обрушился ливень солнечного света. Воздух, казалось, переливался волнами и плыл перед глазами, зеленая чаща гомонила криками потревоженных птиц и обезьян.

Ари открыла глаза и перед ней оказалась иллюстрация из учебника по археологии. Неподалеку она видела массивные стены, полуразвалившиеся и почерневшие от времени и плесени. Дальше виднелись распахнутые ворота, а за ними в лазурное небо взлетал клинок узкой очень высокой башни. Создавалось впечатление, что они приземлились во дворе средневекового замка.

Ари вспомнила, как мама описывала дворец Похитителя снов и поняла, что это он и есть. Удивительно! Давнишние воспоминания маленькой девочки на глазах обретали реальность. Значит, рассказ мамы — правда, а не плод воображения испуганного ребенка.

К самолету подошли трое мужчин в военной форме. Их темная, почти черная кожа блестела на солнце, а черные миндалевидные глаза настороженно смотрели на пришельцев. У одного из них на бедре висела кобура. Хокинг посовещался с мужчинами, а затем подошел Тиклер и сказал:

— Они отведут вас в ваши апартаменты.

Ари помотала головой. Создавалось впечатление, что они собираются остановиться в отеле. Мужчины молча повели пленников к воротам. Внутренний двор был поменьше; поверх стен тянулись стволы лиан, проросших из взломанных камней вымощенного двора. Лианы опутывали все — низкорослые деревья, статуи, каменные скамьи, древний сухой фонтан, словно зеленые простыни, накинутые на мебель оставленного хозяевами дома. Ари показалось, что если она простоит в этом дворе подольше, лианы и ее накроют широкими листьями, превратив в одну из многочисленных статуй.

Их провели по неровным камням двора к портику с низкой крышей, а затем — к ступеням, поднимающимся к темнеющему входу. Ари споткнулась, поднимаясь по лестнице. Один из охранников поймал ее и не дал упасть. Хватка у него была стальная. Она быстро отдернула руку.

Они вошли в холл, прохладный и тихий, как могила. Свет проникал через маленькие окна в форме клевера высоко под куполообразным потолком. Кафельный пол покрывал толстый слой пыли, в котором местные насекомые проложили систему извилистых ходов. Здесь очень давно никто не жил. Возможно, они вообще были первыми посетителями за тысячу лет.