С этой неразберихе Спенс не мог понять, кто в кого стреляет. Он просто нырнул с заднего сиденья машины на дорогу. И тут же столкнулся с Аджани, присевшим рядом.

— Ф-фу! — выдохнул Спенс, распластываясь на земле.

— Вот так и лежи! — Аджани вдавил его плечо в редкую траву. — Где Гита?

— Почем мне знать? Когда я проснулся, его уже не было.

— Кажется, стреляют из тех зарослей через дорогу...

Спенс решил, что Аджани, по всей видимости, прав. Тонкий белый дымок тянулся над верхушками деревьев метрах в тридцати; пули поднимали маленькие фонтанчики пыли вдоль всего каравана. Несколько тел неподвижно лежали между деревьями и цепью машин, но кто это — мертвецы, раненые или просто затаившиеся, — разобрать было невозможно. Но подозрения у Спенса были самые худшие.

Вдруг стрельба прекратилась. Они услышали крики от деревьев, а затем увидели трех солдат, идущих через дорогу с поднятыми вверх пустыми руками.

— Вот вам и защита, — с досадой сказал Аджани.

— Что происходит?

— Они заберут то, что хотят, и пойдут своей дорогой. — Произнес знакомый голос Гиты. — А нам лучше бы помолиться, чтобы этим и кончилось.

Спенс и Аджани обернулись и увидели под машиной голову в тюрбане. Как он сумел протиснуться под днище, осталось загадкой.

Вокруг них стонали раненые. Заросли на той стороне дороги раздвинулись, и появились бандиты. Вышедших было не больше дюжины, но были, наверное, и другие, просто они оставались под прикрытием деревьев. Темная одежда делала их плохо различимыми в ночном мраке. Так, темные силуэты… Слабый лунный свет угрожающе поблескивал на стволах винтовок, давая понять, что бандиты не шутят.

— У нас нет ничего такого ценного, — неуверенно пробормотал Спенс. — Что они могут нам сделать?

— Убить, например, — ответил доктор Гита. — Было бы лучше, если бы у нас что-нибудь нашлось для них.

— Может, продукты? — предположил Аджани.

— Они их и так возьмут. Нет, им нужно что-то другое, посерьезнее.

— Ладно. Нечего сейчас торговаться. Пойдем-ка отсюда. — Аджани решительно поднялся на ноги. Спенс последовал его примеру. Гита, зажатый под днищем автомобиля, зашипел, как змея.

— Эй, меня подождите! — Он выбрался-таки из-под машины и откатился в канаву.

Однако пробежать в сторону джунглей они успели не больше нескольких шагов. Их остановил грозный окрик и блеск лунного света на длинном стволе винтовки. Им навстречу выступила большая темная фигура. Зубы и белки глаз человека блестели в темноте. Он направил на них оружие и снова закричал, уже настойчивее.

Не дожидаясь перевода, Спенс повернулся, поднял руки вверх и пошел обратно к машине. Там наблюдалась интересная картина: торговцы стояли перед своими машинами, а бандиты выгружали товары. Все ныли. Спенс догадался, что они умоляют грабителей не обирать их до конца. Впрочем, гунды не обращали внимания на их жалобы и деловито занимались разгрузкой.

Перед нашими путешественниками стояли двое бандитов с винтовками. Один из них что-то спросил у Гиты. Доктор, дрожа от страха, шагнул вперед.

— Он хочет знать, что у нас есть интересного, — прошептал Аджани уголком рта.

Гита быстро заговорил. При этом он оживленно размахивал руками.

— Что он сейчас говорит?

— Гита говорит, что мы врачи и направляемся в Дарджилинг, чтобы помочь другу. Что у нас нет ни вещей, ни денег. Он умоляет разрешить продолжить путь ради нашего друга.

Бандит долго рассматривал доктора Гиту, а потом перенес внимание на Аджани и Спенса. Он так заинтересовался, что подошел к друзьям почти вплотную. Спенс почувствовал на лице дыхание вора, отдававшее крепким домашним самогоном; его готовили здесь из перебродившего пальмового сока. Тяжелые щеки поблескивали в угасающем лунном свете.

Неожиданно бандит развернулся на каблуках и выкрикнул короткую фразу. На крик явился здоровенный разбойник в огромном белом тюрбане и полосатой куртке. Слева и справа шагали гунды-телохранители. По всем повадкам это был главарь.

Бандиты посовещались, главарь ушел. Спенс решил было, что теперь их оставят в покое. Но первый разбойник заорал на Гиту. Маленький человечек отшатнулся от него и бросился к машине. Вернулся он со знакомыми мешками с провизией и пояснил Спенсу и Аджани:

— Он приказал следовать за ним, — доктор указал в сторону уходящего бандита.

— А если мы не пойдем?

— В этом случае он надеется, что мы прожили хорошую жизнь с чистыми мыслями, потому что сегодня вечером у нас будет возможность присоединиться к Мировой Душе.

— Мне бы не хотелось, — сказал Спенс.

— Тогда идем…

Олмстед Пакер то скрещивал ноги, то складывал руки попеременно или одновременно. Ему давно наскучило ожидание, он никак не думал, что начальник службы безопасности Рэмм потратит такое время на то, чтобы утрясти проблемы между ним и доктором Уильямсом. По мере ожидания чувство обреченности все больше овладевало рослым физиком. Он видел, как его будущее тускнеет перед глазами, и тюремные кандалы извиваются от желания добраться до него.

А между тем инцидент выглядел настолько смехотворным, что впору было расхохотаться. Это несоответствие случившегося и последствий создавала в рыжебородом начальнике отдела странное напряжение, как будто внутри него шло перетягивание каната, причем выигрывала то одна сторона, то другая. И что еще хуже, Пакер не знал, за чью сторону болеть. В любой момент, в зависимости от смены настроения, любая из команд могла победить.

А пока он сидел и пытался сохранять спокойствие, в то время как внутренне борьба за контроль над своим эмоциональным состоянием и характером не утихала. Пакер покачал лохматой головой. Как он вообще мог впутаться во что-то подобное? Все начиналось так невинно. Или нет? Разве в самом начале не крылось нечто необычное? В том самом первом моменте, как он увидел Спенсера Рестона? Разве все сегодняшнее не завязано на него?

Похоже, именно Спенсер являлся причиной не только его собственных проблем, но и множества остальных. Конечно, ведь Сальников пострадал благодаря Рестону. Что-то загадочное виделось во всем этом. И чем еще все закончится — тоже неизвестно. А физики не любят гадать.

Но вот переборка скользнула в сторону и Пакер услышал конец разговора в кабинете шефа безопасности. А вскоре и сам шеф стоял перед Пакером. Физик вскочил, как нетерпеливая комнатная собачонка, и чуть не залаял, чтобы его побыстрее выпустили погулять.

— Ну? Вы поговорили с ним? Теперь я могу идти?

— Боюсь, все не так просто, — Рэмм нахмурился. — Я вынужден ограничить вашу свободу на пару дней, во всяком случае, пока не вернется директор.

Лицо у Пакера вытянулось.

— Вы что, серьезно?

— Боюсь, что да. Прошу вас пройти со мной. — Голос, каким это было сказано, не оставлял места для споров.

Начальник службы безопасности провел опасного преступника в восьмиугольное помещение с прозрачными дверями, за каждой из них располагалась одиночная камера. Ни в одной из них никого не было. Готэм не страдал избытком преступлений.

Рэмм набрал код доступа и ввел пленника в камеру.

— Думаю, вам здесь будет комфортно. Постарайтесь не волноваться. Я сообщу вашей жене.

— Не беспокойтесь, — угрюмо ответил Пакер. — Моя жена навещает сестру на Земле. Просто сообщите моему помощнику, что случилось. — Он оглядел камеру: небольшая квадратная комнатка с мягкими стенами и низкой кушеткой. Вот как… Он обернулся и с удивлением увидел, что Рэмм не торопится уходить.

Начальник службы безопасности указал на кушетку и пригласил:

— Садитесь. Хочу поговорить с вами. Это единственная камера, где нет прослушки, — пояснил Рэмм.

Пакер молча ждал продолжения.

— На станции творится что-то странное. Мне хотелось бы понять, что именно. Если вы не против, мне хотелось бы выслушать вашу версию события. Только с самого начала, пожалуйста.

Пакер безучастно посмотрел в ответ. Он догадывался, что рослый полицейский может обернуть любые его слова, как сочтет нужным. Нет, он не намерен играть в эти игры.