Один раз ей почудился всадник на большом расстоянии от кареты, однако в сгущавшихся сумерках он начал теряться из виду.

В это время — а чтобы все события были понятны и мельчайшая подробность этого страшного путешествия была ясна нашим читателям, мы должны проследить поочередно за каждым из действующих лиц, — в это время, то есть пока Изидор скачет впереди кареты, опережая ее на четверть льё, пока карета катится из Сент-Мену в Клермон и въезжает в Аргоннский лес, пока Друэ скачет вдогонку за каретой и Шарни пытается догнать Друэ, — маркиз Дандуан подъезжает к своему отряду и приказывает подать сигнал "седлай!"

Но когда солдаты пытаются отправиться в путь, улицы оказываются до такой степени запружены народом, что невозможно сделать ни шагу.

В толпе находятся триста национальных гвардейцев в форме и с оружием в руках.

Отважиться на столкновение (а оно обещает быть кровавым) — значит погубить короля.

Лучше остаться, а оставшись, удержать всю эту толпу. Господин Дандуан вступает с ней в переговоры, спрашивает у предводителей, чего они хотят и что означают эти угрозы и враждебные выходки. Тем временем король подъезжает к Клермону; он застанет там г-на де Дама и сто сорок драгунов.

Если бы у маркиза Дандуана было, как у г-на де Дама, сто сорок драгунов, он попытался бы что-нибудь предпринять; но у него в подчинении всего тридцать человек. Что могут сделать тридцать драгунов против трех или четырех тысяч человек?

Только вести переговоры, а как мы уже сказали, именно это он и делает. В половине десятого карета короля, которую Изидор опережает всего на несколько сот шагов — так хорошо поработали форейторы, — прибывает в Клермон; всего за час с четвертью она проехала четыре льё, разделяющие два городка.

Это до некоторой степени объясняет королеве отсутствие Шарни.

Он нагонит их на станции.

Господин де Дама ожидает карету короля перед въездом в город. Предупрежденный Леонаром, он узнаёт ливрею курьера и останавливает Изидора.

— Простите, сударь, — обращается он к нему. — Вы едете впереди королевской кареты?

— А вы, сударь, — вместо ответа спрашивает Изидор, — вы действительно граф Шарль де Дама?

— Да.

— В таком случае, граф, я в самом деле еду впереди короля. Соберите своих драгунов и сопровождайте карету его величества.

— Сударь, — отвечает граф, — в воздухе пахнет восстанием, и это меня пугает; вынужден вам признаться, что я не отвечаю за своих драгунов, если они узнают короля. Все, что могу вам обещать, это пропустить карету, а когда она проедет, закрыть дорогу.

— Делайте то, что можете, сударь, — говорит Изидор. — Вот король.

Он указывает в темноте на подъезжающую карету, за движением которой можно следить по искрам, сыплющимся из-под копыт.

Долг призывает Изидора броситься вперед и заказать лошадей.

Пять минут спустя он останавливается перед почтовой станцией.

Почти в одно время с ним туда прибывают г-н де Дама и пять или шесть драгунов.

За ними следом подъезжает карета короля.

Карета подъезжает вслед за Изидором так скоро, что тот не успевает даже вскочить в седло. Карета эта хоть и не отличается особым великолепием, но настолько примечательна, что собирает у дома смотрителя немало народу.

Господин де Дама стоял у дверцы кареты, ничем не показывая, что знаком с именитыми путешественниками.

Однако ни король, ни королева не могли устоять против искушения узнать новости.

Из одного окошка выглянул король и подал знак г-ну де Дама.

С другой стороны кареты королева подала знак Изидору.

— Это вы, господин де Дама? — спросил король.

— Да, государь.

— Отчего же ваши драгуны не готовы?

— Государь, ваше величество изволит опаздывать на пять часов. Мой эскадрон на конях с четырех часов пополудни. Я тянул время как мог; но в городе началось волнение, и даже мои драгуны стали позволять себе строить тревожные догадки. Если бы бунт вспыхнул раньше чем проехала ваша карета, жители ударили бы в набат и дорога была бы перегорожена. Я оставил на конях только дюжину людей, а остальных отправил в казармы; правда, я запер трубы у себя, чтобы при первой же необходимости сыграть сигнал к построению. И, как видите, ваше величество, все к лучшему: путь свободен.

— Очень хорошо, сударь, — одобрил его король. — Вы поступили осмотрительно. Как только я проеду, подайте сигнал "седлай!" и следуйте за моей каретой примерно в четверти льё.

— Государь! — спросила королева, — не угодно ли вам послушать, что сообщает господин Изидор де Шарли?

— А что он сообщает? — с некоторым нетерпением спросил король.

— Он говорит, что вас узнал сын хозяина почтовой станции в Сент-Мену; он в этом уверен, ибо видел, как этот молодой человек, держа ассигнат в руках, сравнивал вас с вашим изображением; виконт предупредил своего брата, и тот остался; в эту минуту происходит, должно быть, что-то очень серьезное, потому что господина графа де Шарни до сих пор не видно.

— Если нас узнали, это лишний повод поспешить, ваше величество. Господин Изидор, поторопите форейторов и отправляйтесь вперед.

Конь Изидора был готов. Молодой человек вскочил в седло и крикнул форейторам:

— Дорога на Варенн!

Садясь на козлы, оба телохранителя повторили:

— Дорога на Варенн!

Господин де Дама отступил, почтительно поклонившись, и форейторы пустили лошадей в галоп.

Лошадей сменили в мгновение ока, и теперь карета стремительно удалялась.

Когда она выезжала из города, навстречу попался гусарский сержант.

Господину де Дама вздумалось было последовать за каретой короля вместе с находящимися в его распоряжении людьми; однако король только что отдал ему совершенно иное приказание; он счел своим долгом подчиниться этому приказанию, тем более что в городе уже начиналось волнение. Жители перебегали от дома к дому; отворялись окна, оттуда выглядывали любопытные, загорались огни. Господин де Дама опасался одного — как бы не ударили в набат; он поспешил к церкви и поставил у ее дверей охрану.

Впрочем, с минуты на минуту должен был появиться г-н Дандуан с тридцатью подчиненными и поддержать его.

Но все как будто бы успокоилось. Спустя четверть часа г-н де Дама вернулся на площадь, где увидел командира эскадрона г-на де Нуарвиля; он отдал ему распоряжения по поводу предстоявшего перехода и приказал поднять людей в ружье.

В это время г-ну де Дама доложили, что его ожидает драгунский унтер-офицер, присланный г-ном Дандуаном.

Унтер-офицер посоветовал не ждать ни г-на Дандуана, ни драгунов, потому что г-н Дандуан задержан в здании муниципалитета жителями Сент-Мену; кроме того, он сообщил — г-н де Дама уже знал об этом, — что из города выехал Друэ и во весь опор мчится вдогонку за каретой, которую он вряд ли сумеет догнать, потому, что его не видели в Клермоне.

Пока г-н де Дама принимал доклад унтер-офицера Королевского полка, к нему прибыл ординарец гусарского полка Лозена.

Ординарца направили командир отряда г-н де Рориг, а также г-н де Буйе-младший и г-н де Режкур, стоящие на посту в Варение. Обеспокоенные тем, что время идет, а никто не приезжает, они решили послать человека к г-ну де Дама, чтобы узнать, не получал ли он новостей от короля.

— В каком состоянии вы оставили пост в Варение? — прежде всего спросил г-н де Дама.

— Все совершенно спокойно, — ответил ординарец.

— Где гусары?

— В казарме вместе с оседланными лошадьми.

— А вы не встретили на дороге карету?

— Я видел одну карету, запряженную четверкой, и другую — запряженную парой.

— Это были те самые кареты, о которых вы спрашиваете. Все идет хорошо, — успокоил их г-н де Дама.

Он пошел к себе и приказал трубачам играть сигнал "седлай!".

Он намеревался последовать за королем и поддержать его, если понадобится, в Варение.

Спустя пять минут заиграли трубы.

Итак, все было хорошо, не считая происшествия, задержавшего в Сент-Мену тридцать человек г-на Дандуана.