«Меня всегда удивляло, — писал Давид Бурлюк, — что поклонники Надсона, застрявшие в просёлке Некрасова, проглядели в кумире столичных девиц и дам, как нив ком, звучащие нотки любви к ближнему и большой сердечной отзывчивости [далее полностью цит. «Весенний день»]. <...> Игорь Северянин дал несколько пейзажей незабываемой тонкости, чувство природы ставит его в ряд лучших мастеров этого рода».

Стихотворение отмечено вниманием Маяковского, который любил напевать многие стихи Северянина. В «Заметках о Маяковском» Северянин записал его слова: «Читаю и я “Весенний день”».

Это одно из своих лучших стихотворений автор любил читать с эстрады. Оно было объявлено в афише «Первой олимпиады российского футуризма» 7 января 1914 года, где имя Северянина обозначено вместе с Вадимом Баяном, Давидом Бурлюком и Владимиром Маяковским. Поэт читал его и на вечере «Избрание короля поэтов» 27 февраля 1918 года.

Смерть Константина Фофанова 17 мая 1911 года от воспаления лёгких стала потерей самого дорогого человека. Северянин хлопотал об организации его похорон, вместе с сыном поэта Константином Олимповым выбрал ему место рядом с могилой своего любимого художника Врубеля на Новодевичьем кладбище Петербурга, нашёл деньги на похороны у редактора-издателя газеты «Санкт-Петербургские новости». 20 мая, когда Фофанова хоронили, Северянин вышел к могиле и прочёл стихи, которые критик Измайлов назвал «простыми и трогательными».

Стихотворение позже включено им в книгу «Громокипящий кубок». По воспоминаниям Северянина, «публики было немного: человек триста. <...> Леонид Афанасьев, Аполлон Коринфский, М. О. Меньшиков, Владимир Лебедев, И. Ясинский, А. Измайлов, д-р Студенцов, полковник И. А. Дашкевич и... публика». Северянин объявил о готовящемся издании «К. М. Фофанов. Поэзы Игорю-Северянину». Этот план не осуществился. Но в память о «короле поэзии» Северянин поместил последнее «Предисловие К. М. Фофанова» в своей 33-й брошюре «Качалка грёзэрки» (Т. 4. Сады футуриста. Кн. 1. Столица на Неве. «Ego», 1912):

Спустя почти три месяца после смерти Фофанова Северянин написал стихотворение «На смерть Фофанова», которое было опубликовано в альманахе, посвящённом памяти поэта, где критик и поэт Борис Богомолов писал: «Это северные цветы на гробницу “короля поэзии”, принесённые кудесниками слова». Игоря Северянина Богомолов назвал «аристократом мысли» (использована реминисценция из северянинской «Секстины», 1910) в своём «скалистом ледяном королевстве слова...».

Немало стихотворений Игоря Северянина развивают мотивы поэзии Фофанова. Одно из лучших написано в год смерти Фофанова:

Стихотворение Северянина и поэзию Фофанова сближают соседство мимолётных впечатлений с живыми и пластичными образами и их кажущаяся дробность и случайность. Заглавием Северянин указывает на конкретный источник — стихотворение Фофанова «Мелодия» (1894), о котором писал в одной из своих статей:

«Его импрессионизм можно постараться обозначить лишь импрессионистическим способом.

В этом отношении весьма характерны многие из его стихов, в особенности “Мелодия”. <...> Надсон, бывший современником Фофанова, вписал как-то в альбом Марка Басанина строки, в которых говорилось, что, если бы он, Надсон, имел хотя бы одну десятую дарования автора “Мелодии”, он покорил бы мир».

Из «Мелодии» Фофанова:

Поэт много пишет, издаёт брошюры на свои средства и рассылает их по издательствам и частным лицам для отзыва. Только в 1908 году выходит восемь поэтических брошюр с именем Игорь-Северянин. «Не поэт, а какой-то поэтический пулемёт усовершенствованной конструкции», — писали критики в 1910 году о малоизвестном поэте, удивляясь его плодовитости. В статье Александра Измайлова за подписью «Аякс» в «Биржевых ведомостях» читаем «об одном современном стихотворце, почти регулярно каждый месяц издающем в свет по небольшой тетрадке стихов».

В каждой брошюре автор печатает объявления, которые служат рекламой для читателей. На обложке 16-й брошюры «На смерть Лермонтова» (1-е изд. СПб.: Типография И. Флейтмана, 1908. 4 с.) печатает объявление: «Весь сбор предназначен автором на сооружение памятника поэту». На четвёртой странице объявление о скором выходе в свет «новой книги стихов Игоря-Северянина “Лунные тени” (40 страниц). Продажа будет производиться во всех лучших книжных магазинах С. Петербурга, Москвы и других больших городов». На самом деле книга вышла в двух частях в 1908 и 1909 годах и в меньшем объёме.

Северянин вспоминал: «В 1908 г. промелькнули первые заметки о брошюрках. Было их немного, и критика в них стала меня слегка поругивать». Выходят брошюры Игоря-Северянина № 17 — «Зарницы мысли: 1-й сборник стихотворений»; «Сирень моей весны: 2-й сборник стихотворений»; «Злата (Из дневника одного поэта)», «Лунные тени. Часть 1», посвящённая К. М. Фофанову, и «Лунные тени: Часть 2», посвящённая Л. Н. Афанасьеву, и «Лазоревые дали». Все сборники вышли в Санкт-Петербурге в типографии И. Флейтмана.

В течение первого полугодия 1909 года выходят брошюры «Это было так недавно... Стихи» (СПб.: Типография И. Флейтмана, 1909. 8 с. 100 экз.; на 2-й стороне обложки «Посвящение Л. Н. Афанасьева» Игорю-Северянину [И. В. Лотареву] — ответ на стихотворение Северянина в брошюре «Лунные тени: Часть 2»; на 4-й стороне обложки объявление: «Портреты автора [4 позы] продаются в фотографии И. Здобнова [Невский пр., 10]») и «А сад весной благоухает!.. Стихи» (СПб.: Типография И. Флейтмана, 1909.8 с. 100 экз.).

В рецензии, опубликованной в 1909 году в «Биржевых ведомостях», на сборник № 24 «А сад весной благоухает!.. Стихи» говорилось: «Книжечка, заключающая в себе восемь страниц, посвящена “страстно скорбящим автором, благоговейно склонённым” памяти “почившей Мирры Лохвицкой”. <...> От культа бесплотного образа “царицы из цариц” г. Игорь-Северянин не прочь перейти и к более материальному культу. Некоей Зое Ч. он посвящает, между прочим, такие строки (она, очевидно, цыганка): “Вина, вина!..”». Другой рецензент отмечал: «То стихотворения его изысканны, грациозны, задушевны, то представляют из себя что-то дикое, кричащее. “Хабанера” — тяжело запутанный выкрик».