И мне должно было бы стать страшно. Я обязана была испугаться, но нет. Лишь попыталась отпрянуть, опрокинув кружку с чаем.

Остывший чай растекся по столу, тонкой струйкой сбежал на пол. Я это слышала, но не могла себя заставить отвести взгляд от расширившегося горизонтального зрачка.

– Одинаковые, говоришь? – в голосе офицера Найра прорезались какие-то рычащие, злые нотки, от которых по коже прошел мороз. – Я хотел как лучше. Оставаться здесь опасно. Но ты или глупа, если этого не понимаешь, или слишком самонадеянная. И один прекрасный момент на месте Нилай или Мэл будешь ты!

Ах, вот к чему все это было? Вероятно, именно так офицеры видят попытку обезопасить целителей. Вот только я не штатный целитель. Я просто студентка на практике, которая завтра закроет контракт и помашет ему рукой.

– Это уже исключительно моя проблема. Которую я предпочитаю решить, а не сбежать от нее… – с языка едва не сорвалось, что мне и так приходилось слишком часто убегать от проблем.

И если продолжать в том же духе, то вся моя жизнь превратится в безостановочный бег. И остается вопрос, когда у меня закончатся силы – что со мной будет? И что будет с Мэл, которую мне сейчас предлагали просто бросить?

– Второго подобного предложения не последует, льера Трев, – отпрянув и отдалившись на несколько шагов, обронил темный.

Но все равно оставалось это чувство, словно он нависает надо мной. Что заполняет собой всю комнату. Что стоит мне моргнуть и снова его черные глаза с золотым вертикальным зрачком окажутся рядом.

– Очень на это надеюсь, – кивнула я. – Как и надеюсь, что ты не будешь забывать о главном правиле отряда и предложение стать твоей потаскухой мы тоже забудем. И не станем вспоминать в будущем.

Скрип зубов Кирая я услышала даже на расстоянии.

– Как скажешь, – кивнул офицер. – Наверное, мне пора.

– Наверное, – согласилась я.

Он бросил на меня один взгляд, от которого почему-то внутри что-то оборвалось. А после взглянул на опрокинутую чашку. Мгновение, и чашка снова стояла, а разлитый чай просто испарился, оставив в воздухе насыщенный аромат трав.

И Кирай ушел. Молча и быстро. Я даже не нашла в себе сил его проводить и закрыть за ним дверь. Просто стояла и смотрела в темны й проход.

Снова моргнула почти полностью разрядившаяся лампа. Завыл ветер за окном. И стало холодней. Надо бы растопить печку. Но…

Я все так же стояла, не в силах пошевелиться. Глаза жгли слезы обиды. Я душу разъедала боль.

Нет, Трисс, это все не для тебя. Пусть там думает, что хочет. У тебя свой путь и точно не тот, что тебе предлагали.

Я перевела дыхание, собираясь с силами и мыслями. И только теперь заменила сунару, подслушивающую наш разговор, затаившись на подоконнике. Она была бледна, и напоминала снег в вечерних сумерках. А в ее округлившихся глазах читался ужас.

Нужно было сказать, что все будет хорошо и ничего страшного не случилось. Но у меня на это просто не было сил.

– Спать пора, – обронила я. – Завтра будем думать, что с этим делать.

Но даже когда Кирай ушел, мне легче не стало. Внутри бурлила жгучая смесь обиды и гнева, требуя выхода. Хотелось что-то расколотить, перевернуть и, главное, врезать ему уже. Теперь я даже жалела, что упустила такую прекрасную возможность.

Ну, почему темные маги такие… самовлюблённые эгоистичные сволочи? Почему считают себя центром вселенной и пределом мечтаний?

Я была невероятно зла на него!

Но больше всего я все же злилась на себя саму. Ведь что скрывать, какая-то совсем глупая и наивная часть меня чуть было не поддалась какому-то необъяснимому влечению. Не подпустила слишком близко.

Эх… Глупости все это! Возьми себя в руки, Элтрисс.

Я перевела дыхание, сосчитала до десяти и вроде немного успокоилась. Мне слишком многое предстоит, чтобы еще и на это все отвлекаться.

И тут мне как раз вовремя вспомнился и зеленый флаг и книга под матрасом.

Подхватив чашку с чаем, махнула сунаре и побрела в комнату, предварительно подбросив дрова в печку.

Су отмерла не сразу. И догнала меня уже в комнате, когда я доставала книгу и устраивалась поудобней на кровати.

И вот тут начались немые танцы. То есть не совсем немые, пищала она очень даже активно, но я-то ничего не понимала.

Малышка то делала страшные глаза, то корчила рожицы и щерила зубы, взлетала под потолок и падала на меня, словно нападала. И при этом пыталась активно что-то изображать.

– Прекрати все это! – окончательно утратив хоть какую-то надежду понять, что именно ей от меня нужно, рявкнула я. Какой у меня день выдался – сплошные разговоры с немыми. Нилай, теперь Су. Пора внедрять опыт в широкую практику допросов. – Давай я попробую угадать. Это ты мне сейчас какое-то чудовище показывала?

Су кивнула, подтверждая мои догадки.

– И это имеет отношение к Кираю?

Малышка снова кивнула.

– Он… опасен? – уже занервничала я, а по спине потянуло холодом.

И снова кивок.

– Какие замечательные новости. Между прочим, ты мне там любовь предсказывала с ним… – укоризненно покачав головой, напомнила я малышке.

На что она снова разразилась потоком писка, который сопровождался хаотичными жестами. От излишка эмоций вокруг сунары вихрями закрчивалась золотая пыль. От всего этого у меня зарябило в глазах.

– Стой! То есть он опасен и может мне навредить…

Но в этот раз Су резко замотала головой. И что-то изобразила, в лучших традициях любительского театра. И что, по ее мнению, должно было бы означать пылкую страсть, или глубокие чувства, или…

Боги, что бы в мире не происходило, сунары всегда будут думать о любви.

– Послушай, если ты пыталась таким образом оправдать его предложение, то можешь даже не стараться, – Су снова что-то запищала, но я остановила ее одним резким движением. – Это невозможно оправдать. У меня тоже есть чувства, гордость и собственные взгляды на жизнь, которые никак не вяжутся с его предложениями. И еще раз заговоришь об этом, выставлю тебя на улицу мерзнуть.

Су открыла рот, но я лишь вскинул бровь, давая понять, что только и жду очередных ее непонятных объяснений, и рот сунара захлопнула. Села прямо на кровать и скрестила руки на груди, сделав вид, что страшно обижена. А может и обижена, но моральных сил думать еще и об этом у меня уже просто не было.

Пока не вернулась Роуз, я могла уделить время запрещенной литературе. Боюсь, что узнай тетя о том, что у меня в принципе такая имеется – мне придется многое объяснить, еще больше выслушать, а после еще лишиться всего так старательно прятаного. И еще, вероятно, придется рассказать и про портал в Мертвые земли тоже. А тут даже я не берусь спрогнозировать, как отреагирует тетя на такую новость.

Книга действительно была о магии крови. Мало того, что красивая, так еще и оформлена просто изумительно. Золоченые тиснения, магически укрепленные и защищенные страницы, иллюстрации.

Начиналась она из самих принципов магии крови, упоминался и Зов жизни, связь магов крови, или как мы их называли торассан – жрецы. Или жрицы. Обряд посвящения описан не просто точно, а еще и с объяснениями, которых нам в свое время не давали. В общем, мы их не требовали. В храм нас отдали детьми, за которых решали родители. И мы были слишком напуганы и проникшиеся важностью момента, наверное, чтобы задавать еще и вопросы старшим жрицам и самой Верховной.

Обряд смешивания крови – был не только посвящением, а и чем-то вроде установления связи между жрецами. В случае необходимости жрецы обретали возможности чувствовать друг друга. Даже читать мысли, если того требовала ситуация.

Я закрыла книгу, попытавшись вспомнить, как оно было с нами? И пришла к выводу, что ничего подобного со мной не происходило. Может, ситуация была не та, а может, просто не так и правдива эта книга.

Потому я поморщилась и с чистой совестью пролистнула описания и термины, которые я, кажется, знала куда лучше, чем автор.