Это что-то вроде силового кокона.

Плохо! Это очень плохо!

Глава семьдесят вторая: Изабелла

Дракон бьется, пытается дотянуться до противника когтистыми лапами, тянется к нему зубастой пастью, но его «клетка» абсолютно неподвижна в воздухе.

Магистр переводит взгляд на останки крепости. Я не прячусь – и он наверняка может видеть меня.

Не могу разглядеть выражение его лица, но отчетливо ощущаю приближение страшной беды. Невольно подаюсь вперед – и нога предательски едет на неверном камне. Чтобы хоть как-то устоять, падаю на колени.

И мое сердце перестает биться.

Потому что энергетическая сеть Магистра резко сжимается.

— Нет!

Это мой вопль?

Я же не могу слышать треска ломающихся костей.

Не могу же?

Но он отчетливо звучит у меня в ушах.

Почему так много крови? Ее не должно быть так много!

Сеть исчезает – и мой дракон падает на землю.

Не шевелится.

Совсем не шевелится.

Всего несколько секунд, а мир в моей голове будто остановился. Остановился там, где мой дракон все еще висит в воздухе. И пусть у него ранено крыло, мы его обязательно вылечим. Подумаешь, какое-то крыло – я же известный мастер по лечению крыльев.

— Госпожа, надо уходить…

— А?

Я не понимаю, кому это и зачем.

За моей спиной два варвара. Угрюмые, грязные и израненные.

— Господин Анвиль велел увезти вас с дочерью в Драггат. Идемте, нам предстоит долгая дорога.

— Драггат? – я туплю очень сильно. И мой взгляд то и дело возвращается к неподвижно лежащему перед замком дракону. Строго говоря, я только на него и смотрю, будто заклинаю: вставай, поднимайся…

Один из варваров берет меня за локоть и тянет прочь.

— Нет, - резко выдергиваю руку. – Я никуда не еду. Он сейчас встанет, он только ранен.

— Нужно ехать сейчас, потом будет поздно. Ваш отъезд прикроют.

И снова тяжелая ладонь на моем локте.

— Он говорил, что вывезти надо Амелию, - все еще не понимаю, что ему от меня надо. – Не меня. Я остаюсь. Я…

— Госпожа, вы и дочь, такой был приказ.

— Нет! – вырываюсь, будто из медвежьего капкана.

Мой крик звучит так пронзительно и даже истерично, что, быть может, слышен даже мятежникам.

— Нет, - повторяют куда тише и начинаю пятиться, когда варвары переглядываются и делают ко мне шаг.

И никто не встает у них на пути, никто не пытается защитить свою королеву. Люди отводят глаза, кивают или просто смотрят. Без осуждения, без злости, без эмоций. Они как будто все знают, что будет дальше.

Так почему я не знаю?!

— Мой муж все еще жив! – выплевываю злое и едкое. – Мы не проиграли!

Почему они сдались? Почему так легко приняли свою участь? Ладно, не приняли, потому что оружие, судя по всему, никто не бросает и бежать не собирается. Но почему они не верят в Анвиля? Он же дракон! У него регенерация, сила, выносливость! Он же Первый под небесами, как его называл шаман. Сейчас он обязательно встряхнется, поднимется и не оставит от Магистра даже мокрого места.

Двое все равно идут ко мне – молча, неуклонно.

И я трушу, я сбегаю. Бегу со всех ног, спотыкаясь и едва не падая, подворачивая ноги, но все равно бегу, только чтобы никто никуда меня не увез. Это глупо, это неразумно и прочее-прочее, но я бегу к своему мужу, к своему драконяке.

Я открыта и незащищена – отличная мишень. Но мятежники не стреляют. Просто замерли на своей стороне и смотрят на обезумевшую королеву, которую и пришли свергнуть. Наверняка сейчас радуются и потирают руки, мол, все скоро закончится – и можно будет вернуться с победой домой.

Нет! Какая победа?!

И мне плевать, как выгляжу со стороны. Что и собственные люди могут подумать, что больше не владею собой. А может и не владею. Я не знаю. Ничего не знаю. Потому что в голове не ко времени звучат строки древней баллады.

Она бежала без надежды -

И боли крик во тьме звучал.

Ее дракон, душой мятежный,

Он за нее лишь воевал.

Зачем это? Почему?

Я не хочу этих строк.

Падаю на колени и обнимаю огромную рогатую голову.

— Я никуда не уеду!

Я очень на него обижена! И очень зла. Как он мог решить за меня?

— Ты с ума сошел? А ну вставай! Кто у нас сильный дракон?

Реву, как белуга.

— Я не справлюсь одна! Не восстановлю замок, не смогу управлять целым королевством. Ты же знаешь, что я ничего не знаю. Я не справлюсь без тебя! Я не хочу без тебя!

За треклятыми слезами не видно совсем ничего. Только огромный пылающий изнутри глаз, что смотрит не на меня – он смотрит мне в душу.

Она упала с криком страшным,

Она молила - лишь живи.

Но все, что раньше было важным,

Покрылось пеплом вековым.

— Нет! – трясу головой. – Убирайся из моей головы.

Понятия не имею, кому это говорю, потому что слова баллады явно всплывают из моей собственной памяти – и никто мне их туда не подсовывает.

— Я не могу без тебя, - сотрясаюсь всем телом.

Его тяжелый вздох заставляет меня вскинуться, смахнуть прочь слезы. Но это всего лишь слабая попытка пошевелиться. Огромная лапа сжимается, сгребая в когтях раздробленный камень, и снова расслабляется.

Кругом слишком много крови. Густой и темной.

А потом я понимаю, что огонь в глазу дракона начинает бледнеть.

— Все кончено, Изабелла, - слышу за спиной проклятый голос змееглазого ублюдка. – Имей силы и мужество хотя бы признать свое поражение. Твой любовник скоро будет мертв и больше не поможет тебе. Прикажи своим людям сложить оружие. Хватит смертей.

— Будто бы тебе не все равно на все эти жизни.

— Все равно. – Легко соглашается он. - В особенности на всех тех великих и могущественных, что так жаждали передела земель. Где они теперь? Большей частью мертвы. Благодаря твоему ручному дракону. Поэтому я даже благодарен вам за сопротивление.

— И что? Оно того стоило? Власть стоит рек крови?

— Власть стоит всего. Довольно. Отойди от него. Я убью его быстро. В противном случае, он будет мучаться. Долго мучаться. Обещаю это тебе. Мы с тобой оба знаем, насколько живучи эти отродья. Но не надейся, он слишком ослаб, чтобы противостоять мне. Чуда не произойдет.

И вдруг мне становится все предельно ясно. Вдруг все ниточки, что все эти долгие дни пыталась ухватить и осмыслить, но не могла, складываются в простую уверенность. И становится очень легко.

Даже если я ошиблась – все разрешится здесь и сейчас. И больше никаких загадок.

— Пожалуйста, - тихим шепотом дракону, чтобы не слышал Магистр, - поверь мне. Я знаю, чего прошу. И я не сошла с ума. Пожалуйста. Я люблю тебя. Очень сильно люблю… - и последние слова почти беззвучно.

И дракон моргает. Тяжело, с клокочущим в груди сдавленным хрипом.

Надеюсь, это знак согласия.

Медленно поднимаюсь и поворачиваюсь к Магистру.

— Умница, Изабелла, - растягивает тот безгубый рот в хищном оскале. – Ты передашь власть истинному наследнику и отречешься от трона. Ты и твоя дочь будут сосланы в монастырь, разумеется, с должными ограничительными печатями, где и проведете остаток своих дней. Согласись, это более чем гуманное предложение. Ты его не заслужила.

Делаю шаг к нему.

В его глазах умывшись болью,

В них прочитав свой приговор,

Сжав в кулаках остатки воли,

Шагнула вниз с бескрайних гор.

Вслух цитирую часть баллады.

Как занятно наблюдать, как победное и надменное выражение лица… нет, морды Великого Магистра меняется, как по нему пробегает непонимание.

— Ты в своем уме? – спрашивает, наблюдая за мной со странной осторожностью.